Тайны тысячелетий
Шрифт:
«Слишком рано рожденный, рано женившийся, слишком рано ставший королем и умерший тоже рано», Луи II выжил при преждевременных родах, чтобы стать венгерским королем, когда ему не было еще 10 лет. В 15 лет он женился на сестре императора Карла и эрцгерцога Австрии Фердинанда. Фривольный двор Луи воспитывал тщеславных, постоянно враждующих между собой, экстравагантных, хищных рыцарей, которые обращались со своими крепостными, как со свиньями, и жестоко расправлялись с ними, когда те восставали. Неудивительно, что крепостные встретили оттоманцев как освободителей. Такова была раздробленная
Султану потребовался какой-нибудь пустяковый предлог для того, чтобы начать войны с Венгрией. В результате набегов граница покрылась пожарами. Янычары были полны энергии и рвались в бой: после Родоса за три года не было ни одного серьезного похода. Религиозные вожди одобряли эту священную войну. Прорицатели предвещали благополучный исход.
23 апреля 1526 года Сулейман вышел из Стамбула. Вместе с балканской кавалерией, а также тяжелой артиллерией, отправленной вверх по Дунаю, его армия составила 80 тысяч человек. Тысячи верблюдов и повозок везли припасы для войска, порох и заряды для 300 пушек. Инженеры возводили мосты через реки, строили осадные машины для взятия крепостей на Дунае по пути следования, саперы подрывали стены.
Впереди развернулись акинши, легкая кавалерия, и разведчики, в основном, лучники. Они, а также одетые в леопардовые шкуры делилы, в шляпах с большими полями, получали свою плату в виде награбленного добра и пленных. Когда на вражеской территории им давали волю, они опустошали все, как саранча, и лишь дым от горящих деревень отмечал их зловещий путь.
Дальше шли сипайи — регулярная кавалерия, набиравшаяся из людей, за которыми поместья не наследовались, а закреплялись султаном на время военной службы. Одетые в кольчуги, они сражались, используя луки, пики, сабли, булавы.
В центре шагали янычары, пехота, вооруженная аркебузами или мушкетами и мечами. Они выделялись голубой или красной одеждой, свирепыми усами, высокими головными уборами.
Сулейман выступал в белом тюрбане и халате, расшитом драгоценностями, и восседал на черном коне, покрытом золотой попоной. Вокруг него ехали пажи и домашняя кавалерия. По традиции султанская кавалькада состояла из семи лошадей. Ибрагим оформлял это все, как шоу.
Самое яркое зрелище — это мехтеры — военный оркестр, состоявший из грохочущих барабанов, звенящих цимбал, медных духовых инструментов и пронзительных шомов, звучащих, как множество сердитых гобоев. «Грохот этой музыки отшибает человеку все мозги», — записал один из уцелевших пленников. Это нововведение оттоманов, марширующих под военный оркестр, наводило ужас: его звуки являлись сигналом для начала атаки, или он сопровождал отряд, входивший в образовавшуюся брешь при падении города.
Зрителей впечатляла и дисциплина во время марша. Никакого беспокойства крестьянам, принадлежащим султану, урожай не тронут, овцы целы.
Сулейман был изумлен, что венгерская армия не попробовала напасть на него во время переправы через Драву. Но венгры выбрали равнину Мохач для того, чтобы их кавалерии было где развернуться. Армия Сулеймана добралась до нее через 128
Недисциплинированным придворным Луи потребовалось 38 дней, чтобы преодолеть 105 миль к югу от Будды. Другие войска двигались в беспорядке. Из хроник известно, что Иоанн Заполя, венгерский магнат, был еще в пути с войском в 20 тысяч человек, а дворяне, самоуверенные, ссорящиеся по поводу того, кто будет командовать, не посчитали необходимым его подождать. В сияющих доспехах и украшенных перьями шлемах, усевшись на горячих коней, они считали, что их храбрость поможет им победить, даже если враг превосходит их по численности втрое.
29 августа, около трех часов пополудни, оттоманцы вышли из леса, люди Анатолии справа, Румелии (Балкан) — слева, акинши впереди на флангах. Сулейман отдавал указания из центра в тылу.
Венгерская кавалерия бросилась в атаку по раскисшей земле. Войска Анатолии и Румелии расступились, имитируя отступление. Венгры со всей яростью устремились в образовавшуюся брешь.
Тридцать рыцарей, которые поклялись уничтожить султана или умереть, бросились вперед. Стрела скользнула по доспехам Сулеймана. Три рыцаря настигли его и ранили, прежде чем он смог отбросить их назад.
Затем янычары окружили его, открыли огонь — пока одна линия стреляла залпами, другая перезаряжала оружие. А когда основные силы венгров добрались до центра тыла, оттоманские пушки, выстроенные в ряд и скрепленные цепью, открыли массированный огонь, нанося им большие потери.
Анатолийские и румелийские войска сомкнулись вместе, как стальная ловушка вокруг суетящихся венгров. Поражение обернулось кровавой бойней. Те, кому удалось спастись и убежать от акинши, попадали в болото, и тяжелые доспехи утягивали их вниз. Через два часа все было кончено.
Тело короля Луи было найдено на следующее утро. На полном скаку его лошадь поскользнулась на склоне. Выброшенный из седла, он угодил в водный поток. Тяжелые доспехи затянули его вниз, и он захлебнулся, уткнувшись лицом в грязь.
«Пусть Бог будет милостив к нему, — сказал Сулейман, — и накажет тех, кто воспользовался его неопытностью. Я действительно пошел войной против него; но не хотел, чтобы он закончил жизнь таким образом, едва вкусив ее прелести и узнав власть царствования».
Битва в Мохаче вызвала волну страха в Европе. После падения Венгрии следующей будет Австрия, потом Германия. Вначале Лютер, при котором Реформация смогла укорениться только потому, что турки были заняты своими делами, заявлял: «Сражаться против турок — значит, сопротивляться самому Господу, наказывающему нас за грехи такими розгами». Теперь же он проповедовал священную войну, настаивая на том, чтобы каждый князь поддерживал императора в защите христианства.
С высоты 450-футового шпиля собора св. Стефана я смотрел на Вену. Сегодня движение на Рингштрассе охватывает внутренний город, а черепичные и железные крыши заменили собой белоснежное море турецких шатров, простиравшегося за городской стеной в 1529 году.