Тайны затерянных звезд. Том 2
Шрифт:
— Там решим, — вздохнул капитан. — Может, за это время что-то изменится.
— Ой, сомневаюсь, — покачала головой Пиявка.
И ошиблась.
Раз двадцать, не меньше, сообщение, записанное капитаном, успело улететь в бездну космоса, прежде чем на кокпите что-то едва заметно поменялось. Мне даже пришлось как следует напрячь все органы чувств, чтобы понять, что именно.
«Пш-пш», которое всё это время просачивалось через динамики корабля, убавленное вполовину, пропало. И я настолько привык за всё это время к его наличию, что, когда его не стало, сразу это подметил.
И не я один.
—
— Что?! — сразу перепугался тот.
— Где передача?! Куда она пропала?! Что ты сделал?!
— Это не я! — с нотками паники в голосе ответил Кайто, и принялся колотить пальцами по экрану технического поста. — У меня всё в порядке, вот! Антенна по-прежнему направлена на корабль!
— А если не ты, то кто? — философски заметила Пиявка, по своему обыкновению перекинувшая ноги через подлокотник кресла.
— Известно кто, — я перевёл взгляд на «Тахион», который за последний час стал вдвое ближе и который уже можно было различить даже без увеличения. — Тот, кто остался на борту. Живой.
Все замолчали, и тоже посмотрели на полуисчезнувший корабль. Он так долго игнорировал наши запросы и передачи, что теперь, когда он сделал точно то, что от него и просили, это казалось каким-то странным и неправильным.
— Но почему так долго? — спросил капитан в воздух.
— А это, капитан, правильный вопрос… — я указал на него пальцем. — И ответов на него может быть очень и очень много. Начиная, например, с варианта, что это вообще не член экипажа отключил трансляцию сигнала «мейдей». Что её вообще никто не отключал, а она сама прервалась из-за технического сбоя.
— Прямо сейчас? Именно в тот момент, когда рядом появились мы? — с ноткой ехидства поинтересовалась Кори из пилотского кресла. — Я не верю в такие совпадения!
— Какие «такие»? — поинтересовался я. — Это точно такое же совпадение, как и любое другое. Оно могло произойти? Да, вполне. Произошло ли оно на самом деле? Вот это большой вопрос. И заметь, я не утверждаю, что так оно и было, я всего лишь рассматриваю разные варианты. Узнать, что же случилось на самом деле, можно лишь одним способом…
Капитан хмуро посмотрел на меня, ничего не ответил и снова перевёл взгляд на корабль, который явно терпел бедствие, но которому решительно никак нельзя было помочь. Во всяком случае, никто из нас не знал способа сделать это.
Если бы это был обычный корабль, потерпевший крушение, в нём нашлась бы пара закапсулированных отсеков, куда можно было бы поместить выживших. Я мог бы отрезать эти отсеки от корабля и переместить их к нам на борт. Если бы это был военный корабль, то всё было бы ещё проще — там мостик автоматически отстреливается, когда главный компьютер решает, что угроза кораблю слишком серьёзна.
А что делать с… этим?
На самом деле, все знали, что делать.
Но никто не хотел это предлагать. Особенно капитан. Потому что предложения, исходящие от такого человека, как капитан космического корабля, автоматически перестают быть просто предложениями, и превращаются в руководство к действию.
И ему придётся это сказать. Мы ещё могли сделать вид, что не ловили никакого сигнала о помощи, а если и поймали — то не поняли его, не расшифровали.
Но мы лишили себя возможности проигнорировать сигнал о помощи своими же руками. В тот момент, когда мы послали им сообщение с инструкциями, в тот момент, когда кто-то на борту, с двадцатого раза, но всё же последовал этим инструкциям, мы лишились этой возможности. Вероятность того, что на борту остался кто-то выживший, причём с доступом в радиорубку, стала критически высока. Ради такой вероятности можно и рискнуть.
Особенно, если учесть специфичность нашей ситуации.
И капитан решил рискнуть.
— Будем стыковаться, — сказал он, и в глазах всего экипажа промелькнуло облегчение от того, что он наконец-то это сказал. — Идём я, Магнум, Кар. Остальные на постах.
— Эй, я тоже хочу! — возмутилась Пиявка. — Что за дискриминация по половому признаку?!
— Хоти, — даже не поворачиваясь, ответил капитан. — Хотеть не вредно. Вредно не хотеть.
— Вот я и хочу! — Пиявка аж пристукнула пяточкой по креслу.
— Пиявка, не беси меня! — капитан коротко глянул на неё. — Мы идём в какую-то хтоническую ересь, в которой непонятно что происходит и непонятно, что может произойти с любым из нас. Ты мне нужна здесь, потому что у тебя у единственной есть шансы что-нибудь сделать, если…
Что «если» он не договорил, но все и так его поняли.
Невозможно сказать, о каком «если» идёт речь, если не представляешь себе, какие «если» вообще возможны в твоей ситуации.
— Короче, сиди в лазарете и надейся, что мы к тебе не зайдём, — вздохнул капитан.
— Лучше вместо тебя пойду я, — заявила Кори, но капитан покачал головой:
— Ты лучше пилотируешь, чем я. Если вдруг с нами что-то случится и понадобится сваливать, ты сделаешь это быстрее, чем я.
«А ещё я беспокоюсь за тебя намного больше, чем за себя» — прочитал я в его глазах, но вслух капитан этого не сказал.
— Не вариант! — Кори встала, явно показывая, что спорить бесполезно. — Если вдруг что-то случится, никто не успеет увести «Звёзды», даже самый лучший пилот во вселенной. Но зато если вдруг «Тахион» окажется каким-то чудом на ходу, возможно, я смогу вытащить его из этой… аномалии. А ты останешься здесь, потому что кто-то на корабле должен иметь доступ к управлению.
Капитан так глянул на девушку, что казалось сейчас одним взглядом привяжет её к пилотскому креслу. Но Кори поднялась, расправила плечи и с вызовом посмотрела на капитана.