Тайные битвы XX столетия
Шрифт:
В том же 1933 г. из СССР за границу будто бы было направлено одно масонское обращение. Карл Радек, хотя и отодвинутый Сталиным от первых ролей в партии и Коминтерне, но все еще влиятельный коммунист, вроде бы написал письмо в Великий Восток Франции, в котором сообщил, что «советское правительство дает согласие на открытие масонских лож в СССР». Глава французского Великого Востока Гастон Бержери якобы зачитал на чрезвычайном заседании это послание. Автор его был охарактеризован как «бывший член Великого Востока брат Радек». Тот писал буквально следующее: «Советское правительство намерено оставаться в тесном контакте с мировым масонством и просит нас… повлиять на наших американских братьев, чтобы те напрягли, в свою очередь,
Само по себе обращение советских масонов именно в Великий Восток Франции было бы неудивительно. Согласно масонским статутам, на открытие (реинсталляцию) лож в новой стране требовалась санкция старшего масонского центра. Для русских таким центром издавна был Париж, именно в тамошний Великий Восток обратился в 1906 г. «возродитель отечественного каменщичества» Максим Ковалевский. В 20-е гг. именно Радек с завидным упорством всегда именовался эмигрантской правой прессой как один из главных большевиков-масонов (назывались даже ложи во Франции, к которым он принадлежал).
С другой стороны, действительно в конце 1933 г. американское правительство после долгих проволочек признало СССР. Это явилось следствием избрания президентом США масона 32-й степени Рузвельта и секретных предварительных переговоров его представителя У. Буллита (член Ордена, 33-я степень, муж Луизы Брайант — бывшей жены коминтерновца Джона Рида) с Максом Литвиновым.
Следует ли из всего этого, что «письмо Радека» подлинно? Оно было процитировано впервые в книге эмигранта Василия Иванова «Тайная дипломатия. Внешняя политика России и международное масонство»[35]. Иванов — человек в раскрытии политических тайн не случайный: он был министром внутренних дел последнего белого правительства на Дальнем Востоке. Он написал целую серию книг о масонстве, в которых хотя порой и трактует факты достаточно вольно, но сам их никогда не выдумывает. И в отличие от иных сочинителей, старается приводить надежные источники. Например, перехваченную в Харбине корреспонденцию Н.К. Рериха.
Поэтому весьма маловероятно, что упомянутое письмо им просто выдумано. Хотя источник он и не приводит, что для него, подчеркнем еще раз, не характерно. Кто же был заслуживающим доверия, но пожелавшим остаться в тени информатором крупнейшего эмигрантского масоноведа?
Возможно, утечку информации организовали Сталин и ГПУ. Почти одновременно с книгой Иванова в СССР вышла брошюра с протоколами состоявшегося в 1937 г. судебного процесса «антисоветского троцкистского центра». И там в многочисленные заговоры «предателей» вплетается вдруг масонский след! Правда, не очень яркий: проходивший по делу троцкист Арнольд был мелкой сошкой на фоне Г.Я. Сокольникова и других обвиняемых. Но показательно, что факт его членства в американской масонской ложе не остался незамеченным (в брошюре этому обстоятельству посвящена целая страничка).
Вероятно, к 1937 г. надежды на коммунистический переворот в Европе у Сталина растаяли, и он начал готовить сближение с Гитлером. Ничто так не сближает, как общий враг (а геббельсовская пропаганда вовсю вещала о «жидомасонской угрозе» Германии. Сталин не рискнул развязать большой процесс над «жидо-масонами», хотя обвинений зарубежной прессы в причастности к ордену вольных каменщиков Зиновьева, Радека и других жертв московских процессов имелось предостаточно. Даже если бы они оказались домыслами, их все равно легко можно было использовать. (Сталин выдвигал против своих жертв и более фантастические обвинения).
Великий вождь не желал вступать в конфликт с масонством. Поэтому открыто он ограничился упоминанием незначительной фигуры Арнольда. Скрытно же, через эмигранта Иванова, обвинил магистра Радека в сколачивании антифашистского блока СССР — США. Но вот Радека и прочих «антифашистов» ликвидировали… и не стало препятствий для
Впрочем, это лишь предположение. Тем более, что того же Радека Сталин использовал в 1935 г. для секретных переговоров в Данциге с бывшим главой германской разведки Николаи. Целью этих переговоров было зондирование настроений на предмет альянса с фюрером. (Ведь собственно «антифашистским» в Радеке было только его еврейское происхождение: еще в 1923 г. он призывал к союзу коммунистов с поднимавшей голову НСДАП). Конечно, не исключено, что у Сталина имелись какие-то свои резоны в навешивании ярлыков. Но главное, что «письмо Радека» могло быть и подлинным, если учесть, что «масонский след» в России после Октября 1917 г. действительно остался.
В 20-е гг. в Москве, Ленинграде, Смоленске и других городах существовали ложи ордена мартинистов, а также тамплиеров (храмовников) и других мистических организаций, по структуре и «идеологии» близких к шотландскому масонству. Однако в отличие от последнего, они состояли почти исключительно из рядовой интеллигенции (учителя, артисты, научные сотрудники, врачи и т. д.) и поэтому не могли влиять на большую политику. Особенно широко это направление распространилось среди деятелей искусства, искавших в нем мистическую подпитку для своих духовных и творческих поисков. Наиболее известные имена: поэт Велимир Хлебников («Орден рыцарей духа»), театральные и кинорежиссеры Г. В. Александров, С. М. Эйзенштейн, М. А. Чехов, Ю. А. Завадский («Орден света»).
Единственной сколько-нибудь заметной политической фигурой на этом мистическом небосклоне был Аполлон Карелин. Известный анархист, он некоторое время являлся членом ВЦИК и до самой смерти в 1926 г. проживал вместе с видными большевиками во 2-м доме Советов (гостиница «Националь»). Посвященный в масонство во Франции, в Советской России он создал по образцу «вольных каменщиков» орден тамплиеров, где мистическое начало пытался совместить с анархической идеологией. Однако развития это направление не получило.
В конце 20-х — начале 30-х гг. ложи мартинистов и тамплиеров были закрыты ОГПУ, многие их члены попали в лагеря. Большинство проходивших по делу получили тюремные сроки, «театралы» же по преимуществу избежали репрессий (так, Ю. А. Завадского спасло покровительство секретаря президиума ВЦИК А.С. Енукидзе). Примечательно, что храмовники никак не являли собой пресловутый «жидомасонский заговор»: евреев среди них практически не было, а одна из тамплиерок Уттенховен-Иловайская держала у себя «Международное тайное правительство» А.С. Шмакова — своеобразную библию русского антисемитизма.
Последнее мистическое течение — антропософы, просуществовало чуть дольше (в 1943 г. последний кружок этого толка во главе с А. А. Горским-Горностаевым был разгромлен «за шпионаж в пользу Гитлера»).
Что касается Великого Востока народов России, то большая часть «братьев» этой заговорщической суперорганизации эмигрировала. Но немало их и осталось. Причем, зачастую они неплохо устраивались при новом режиме. Ю. В. Ломоносов, как мы уже знаем, исполнял важные дипломатические поручения Кремля. Н. В. Некрасов работал в Центросоюзе. А.И. Браудо до самой смерти в 1924 г. оставался вице-директором Публичной библиотеки в Петрограде. Н.Н. Кутлер (товарищ министра финансов при царе) состоял членом коллегии Наркомата финансов, фактическим замом Сокольникова. А.А. Булота в 1940–1941 гг. заведовал юридическим отделом Верховного Совета Литовской ССР. Л.В. Писаржевский до 1938 г. возглавлял институт физической химии УССР. «На виду» были и А. А. Мануйлов (ректор МГУ, министр народного просвещения во Временном правительстве), М.И. Скобелев, П.Н. Малянтович и многие другие. Часть из них вступила в партию большевиков. О продолжении ими масонской деятельности нам ничего неизвестно. Но учитывая их связи с бывшими «братьями» за рубежом, ее нельзя исключать.