Тайные поклонники Рины

Муравская Ирина

— Папа-а-а. Ну ты как всегда, — удручённо качаю головой, подтирая со щеки прилипшие ошмётки.

— Пфости.

Рита смотрит на нас, затем на Яна, потом снова на нас. Улыбается. Правда такое чувство, что больше самой себе, нежели нам. Снова переключается на Миронова. Задумчиво почёсывает носогубную складку.

— В общем озадачил ты меня, друже. Я тебя люблю, и ты это знаешь, но скрывать не стану, прежде я тебя как парня даже не рассматривала. Как парня в смысле… ну как парня.

Ага. Очень доходчиво. Но вся соль в том,

что её прекрасно поняли.

— Это можно расценивать как вежливое "не стоит потраченного времени"? — осторожно уточняет Ян.

— Да ну почему… Времени у нас как раз предостаточно. В конце концов, за попытку денег не берут. Не получится — не страшно. Страшно сидеть на жопе ровно и бояться рискнуть…

— И это значит, что…?

— Это значит — потопали кутить, Ромео.

— В смысле?

— В смысле, пошли.

Ого-о-о…

— Куда? — "Ромео" тоже озадачивается.

— Подожжём мир, чтобы посмотреть, как он горит, — его призывно хлопают по коленке, подгоняя. — Прогуляемся. Готовься раскрывать карты. Сыграем с тобой в викторину на интуицию: я буду вспоминать, а ты подтверждать-опровергать мои догадки. А то ж с тобой фиг поймёшь: где романтический порыв, а где привычное раздолбайство.

— И что, всё? Я тоже хочу послушать викторину! — огорчается папа, жалобно надувая губы. — Это же интереснее, чем кухонная битва Шефов!

— Простите, дядь Дим. Тут процесс затянется на неопределённый срок, — подруга на ходу целует его в успевшую отрасти за моё отсутствие колючую щетину. — Все подробности потом.

— Обещаешь?

— Само собой. Я пока рюкзак у вас кину, лады?

— Ну и я тоже, — под шумок подмазывается довольный Миронов, ускакивая за ней в коридор чуть ли не вприпрыжку.

Эх. Как мало некоторым нужно для счастья. И почему у меня не может быть всё так же просто? Чтоб без эмоциональных качелей. Я хоть уже и дома, но спокойствие, на которое я так надеялась, даже не думает приходить. Причём догадываюсь, по какой причине. Завтра после уроков начинаются финальные прогоны репетиции перед последним звонком.

Включая вальс.

Включая Вадика.

***

Немного не угадываю. До репетиций дело не доходит. Чернышевский лишает меня возможности морально подготовиться и подстерегает в коридоре в перерыве между уроками, чуть ли не силком затаскивая в пустой класс.

— Ммм… может не стоит? — с не очень хорошим предчувствием наблюдаю за тем как дверь запирается на ключ.

— Стоит. Надо поговорить.

Глава 18. Пора определяться

"Надо поговорить". Ну… Надо так надо.

Усаживаюсь на краешек парты. Кабинет информатики, в который меня затащили, будто попал под раздачу мародёрского нашествия. Вся техника свалена в кучу, по полу стелятся бездушные змеи проводки, стулья вообще где-то в углу класса выстроились баррикадой. С посадочными местами беда, а стоять столбом неуютно.

— Тут разыгрывали ролевые игры в войнушку?

Вадик прослеживает за

моим взглядом, чтобы понять, что я имею в виду.

— А, не. Мебель меняют. Должны были ещё вчера, но что-то не сложилось. Так что припрягли нас как бесплатную рабочую силу. После уроков вместо тренировки будем перетаскивать. До репетиции постараюсь успеть.

— Заменять мебель за неделю до конца учебного года? Странная логика.

В ответ лишь пожимают плечами как бы говоря: на то оно и начальство, что не обязано докладываться. Нам велено — выполняем.

— Я хотел извиниться, — вместо этого Чернышевский сразу переходит к сути.

Едва заметно киваю.

— Извиняю. Это всё?

Честно? Мне уже всё равно. Вот ночку переспала с обидой и как-то отпустила. В смысле… ну, у него вчера был целый день написать, если уж не позвонить. Всего одно смс с коротким: извини. Разве так сложно? Я на самом деле была уверена, что утром что-нибудь да обнаружу, но увы… Значит, видимо, не так сильно надо.

— Слушай, Арин, — Вадик растирает глаза, собираясь с мыслями. — Ну правда. Накосячил. Вспылил. Не сдержался.

Да, очевидно, что о чувстве вины речи не идёт. Типа, подрался и подрался. Ну а то, что я опять оказалась в эпицентре сплетен — это так, побочный эффект. С кем не бывает, да?

— Недолго продержалось твоё общение: "не устраивать соперничества", — замечаю я не без толики ехидства.

— Да не в соперничестве дело. Просто это тяжко, когда каждый считает своим долгом по ушам съездить. Подзуживает и подзуживает. Мозг начинает накручивать, кулаки стискиваются. А тут Арс под горячую руку попался с этим своим флегматичным: "что там у нас и как — не твоя забота". Рубильник и замкнуло.

— Что ж. Соболезную твоему рубильнику, — невесело вздыхаю. — Это я без сарказма, правда. Я не планировала его ломать.

— Ты здесь и ни при чём. Дело во мне, выдержка подвела. Я ведь прежде не оказывался в такой ситуации. Да, было однажды, что нам с товарищем понравилась одна девушка, но тот вопрос как-то сам урегулировался. Без конфликтов. Здесь же я оказался не готов. Закрытая территория, и Андрей, и Арс. И это твой "N" меня ещё напрягает…

Ого, куда его занесло.

— А "N"-то чего тебе сделал?

Сидит себе чувак тише воды, с пятницы ни гугу, а на него, бедолагу, бочки катят.

— Два и два сложить несложно. Я не забыл как ты выискивала у нас шрамы. Полагаю, это была какая-то опознавательная метка. И у Арсения она нашлась, это я тоже помню. После чего у вас завязалось общение, хотя прежде вы друг с другом т не здоровались. Значит, он возможный подозреваемый. Значит, возможно, именно с ним ты всё это время могла переписываться.

— Ого, — как он лихо-то. Про шрамы ведь я действительно Вадику не рассказывала. Только про эпичное вываливание из шкафчика и подозрение, что это кто-то из волейбольной команды. Без имён. — Да ты Шерлок Холмс покруче меня будешь.