Тайные поклонники Рины
Шрифт:
— Прости, я опоздал. Не по джентльменски, но в оправдание скажу, что пришёл не с пустыми руками, — мои пальцы замирают над электронной клавиатурой, когда перед экраном мелькает протянутая белая роза.
Ой… Дождалась, кажись. Сейчас узнаем, кто есть кто и насколько близко к истине завела меня моя хромающая на логику, аргументированные доводы и всякий здравый смысл дедукция. Сердечко предупредительно ёкает и на скоростном лифте спешит к пяткам. Тоже на панике. Понимаю. Однако отступать поздно. Я ведь сама
Принимаю цветочек и, набравшись смелости, вскидываю голову…
Глава 19. Так кто же он?
Момент истины и…
— Ожидала, но всё равно неожиданно, — ой, я сказала это вслух.
Андрей лишь разводит руками с улыбочкой из разряда: ну как-то вот так.
— Прям даже ожидала?
— Во всяком случае, предположения были.
— Расскажи об этом.
Разочарование? Удивление? Недоумение? Огорчение? Хм… Не могу пока понять, что конкретно испытываю. Накативший ступор всё перекрывает. Клянусь, у меня почти не было сомнений, что увижу я перед собой Арсения, а тут вон какой финт ушами…
— О моих догадках? Зачем? Чтобы снова посмеяться надо мной?
Долгорукий серьезнеет.
— Почему сразу посмеяться?
— Не знаю. Тебе же было весело играть с глупой дурочкой.
Вот, подгребают уже более конкретные эмоции. И не самые положительные.
— Так, стоп. Давай сразу проясним: я никогда не смеялся над тобой. И уж точно не считаю тебя глупой. Больше скажу, ты будешь поумнее многих моих сокурсниц, уж поверь.
— Почему?
— Эээ… Что: почему?
— Почему я должна тебе верить?
— Эээ… слушай, — озадаченно чешут щеку. — Я слегонца не догоняю. Ты… злишься?
— Да, Андрей, — прячу телефон в сумку, закидываю лямку на плечо и поднимаюсь с места. — Представь, злюсь.
— Э, не-не-не, — перехватывают меня за запястье, тормозя. — Так дело не пойдёт. Пока не объяснишь, никуда я тебя не отпущу.
— О, так это я должна объясняться? А может ты расскажешь для чего была раскручена вся эта карусель с анонимностью?
— Сядь, — меня тянут обратно к скамье, но я упрямо отказываюсь сдвинуться с места. — Сядь, пожалуйста. И я всё объясню.
Потоптавшись на месте, с видом будто делаю одолжение, внимаю просьбе. Но сажусь на расстоянии. На самый краешек. Потому что да, я злюсь. СИЛЬНО злюсь. Просто… если бы на его месте сидел Шевченко, я ещё могла бы списать всё на природную замкнутость, но Андрей? Тот, который в каждой бочке затычка? Тот, что в любой компании перетянет всё внимание на себя? Ему зачем было шифроваться? Какой резон?
— И…? — складываю ладошки на коленях, выразительно округляя глаза в ожидании ответов.
— Перво-наперво ты должна понимать, что это была не попытка тебя оскорбить.
— Уже хорошо. Но тема с режимом "инкогнито" по-прежнему
— Мы ведь об этом говорили. Элемент непредвзятости, помнишь? Сначала в шутку всё затевалось, конечно. Я ж не предполагал, что переписка затянется, а потом сам начал втягиваться и лишь убедился, что это была весьма удачная затея.
— Точно удачная? — скептично вздёргиваю бровь.
— Разумеется. Находясь со мной тет-а-тет ты дёргалась, краснела, смущалась и вообще нервно искала повод как можно скорее свинтить. Зато общаясь с "N", как вы меня ласково окрестили с Марго, ты была собой. И именно это меня в тебе, в конечном счёте, и привлекло.
— Что там могло привлечь? Мы общались на пустяковые темы.
— Для тебя пустяковые, для себя же я находил то, что всякий раз меня приятно удивляло. Интересы, мысли, модель поведения. Я ведь всегда знал тебя мелкой девчушкой, гиперактивной, носящейся по двору как угорелая и выискивающей лужи даже там, где их не было. А тут вдруг обнаружилось, что девочка-то выросла. И превратилась в девушку. Красивую, забавную, весёлую, не по годам смышленую.
Ладно. Злость начинает подсдуваться.
— Теперь зато хоть понятно, откуда растут ноги у твоего внезапно вспыхнувшего ко мне интереса. Я-то была уверена, что дело… — не договариваю, потому что мне как-то неловко.
— В чём?
— Ну… в том нашем поцелуе.
— Поцелуй тоже был чудесным, спору нет, однако… поцелуй — это всего лишь поцелуй. Прости, но он явно не дотягивал до того уровня, чтоб стать основополагающим.
— Надо думать, — даже не обидишься. У Андрея с бывшей девушкой в тех же его роликах в инсте поцелуи были куда более страстными, чем мой неопытный чмок. Наверное, тогда он его здорово позабавил.
— Ну что, мир? — протянутая роза играет роль белого флага, по всей видимости.
— У меня ещё остались вопросы, — замечаю я, но всё же принимаю подарок, касаясь кончиками пальцев мягких лепестков.
— Задавай.
— Вот ты говоришь, что я тебе нравлюсь… Но разве обманывают тех, кто не безразличен?
— Ты путаешь обман с недомолвкой.
— Одно вытекает из другого. Если есть хоть крупица вранья, это уже не правда.
— Но не ложь в прямом смысле.
— Не ложь.
— И как тогда?
— Полуправда. Недоправда. Околоправда. Не суть важно. Важнее другое: когда ты собирался рассказать мне? И собирался ли?
— Естественно.
— Когда?
— Ну… позже…
— Позже — понятие размытое.
— Я не знаю, Ринуль. Смотрел бы по обстоятельствам.
Мда. Ответ так себе. Ему стоило подумать лучше.
— Мило. Тогда, если ты не против, я тоже буду смотреть по обстоятельствам. И обстоятельства эти не идут в твою пользу.
Андрей напрягается, улавливая полутона.