Тайные полномочия
Шрифт:
— Вы за слова не цепляйтесь, а отвечайте как положено.
— Учитывая обстоятельства… Толпа народа, отсутствие спиртных напитков, которые заглушают неприятный вкус, ограниченность времени… — Ванзаров немного задумался и ответил: — Я отравил бы его раньше, но рассчитал так, чтобы яд подействовал в нужный час. Правду сказать, ума не приложу, что это может быть. И как можно столь точно рассчитать. На вас вся надежда.
— Вот! Помните: без старика Лебедева и шагу ступить не сможете.
— Уже зарубил у себя на носу.
—
— Дали в сладком, чтобы отбить посторонний вкус?
— Не только. Полученный таким образом сироп сам по себе может не оказать серьезного воздействия, тем более на здоровый и крепкий организм князя. Травить надо долго. Прием выражается в повышенной возбудимости…
— Бобби весь вечер носился как угорелый, — вставил Ванзаров.
— Вот именно. Но хитрость во втором веществе, которое я извлек из желудка жертвы.
— Я уже изнываю от нетерпения.
— Обычный виски, — сказал Лебедев, ожидая, какое это произведет впечатление.
Впечатление вышло не таким оглушительным. Ванзаров скривился и погладил усы.
— Невозможно. Из бутылки Бобби пили несколько человек. Даже если предположить, что кто-то из слуг подсыпал вторую составляющую яда, недомогание испытали бы члены команды. Они поднимали бокалы вместе с Бобби.
Лебедев согласно кивнул и нанес последний удар:
— Разве я сказал, что в виски было что-то добавлено? Я же сказал: второй компонент яда — виски.
— Вы хотите сказать… — начал Ванзаров и не стал продолжать: так проста была открывшаяся истина.
Лебедев подбодрил его:
— За вами последний шажок…
— Соединение яда с виски дает резкий скачок кровяного давления, и даже сердце спортсмена не выдерживает такого удара…
— Вот почему по внешним признакам я определил сердечный удар, — закончил Аполлон Григорьевич, крайне довольный сообразительностью своего юного друга.
— Это очень важно, — сказал Ванзаров, встав и принявшись бродить по кабинету. — Бобби был в спортивном режиме, поэтому в течение дня он и капли спиртного в рот не брал. В какой-то момент за обедом ему скормили ваш яд. Убийца был уверен, что удар придется на время, когда Бобби притащит портфель с… ну, неважно, с чем именно. О чем это говорит?
— Кто-то из близких друзей постарался.
— В том-то и дело, что нет. Никто из команды не знал о сюрпризе с виски.
— Почему вы так уверены? Они вам сказали?
— Логика не умеет врать, — ответил Ванзаров. — Все просто: Бобби стал подозревать, что кто-то из членов команды может оказаться Лунным Лисом, ловушку ставить, чтобы выиграть ставку ва-банк. Разве будешь об этом рассказывать?
— Сомнительно…
— Заметьте, вы сами это сказали. Тогда остается самый простой вывод…
Лебедев терпеть не мог, когда Ванзаров замолкал в самом интересном месте своих размышлений. Когда вот-вот появится хвостик истины.
— Ну и кто же этот Лунный Лис? — спросил он, теряя терпение.
Ванзаров небрежно махнул рукой:
— На это время тратить не стоит. Лис никуда не денется. А вот знаток ядов вызывает у меня куда большие опасения.
— И это все? — с обидой спросил Лебедев, ощущая, как мед тайны потек по усам, а в рот ему так и не попал.
— Мне надо кое-куда заехать…
— Никуда вы не поедете, пока не выпьете чаю, — Ванзарова схватили за плечи и насильно усадили на табурет. — Завтрак в постель не обещаю, но закуска холодная имеется. Ах, вам же коньяк противопоказан. Может, коктейль Менделеева?
— Спирт пополам с водой? Для утра это слишком…
— Да и мне что-то расхотелось. С вами совсем пить разучишься. И то правда: пьянство — это яд. Особенно, когда виски мешают с ядом.
— А портфель изучили? — спросил Ванзаров, больше не пытаясь сбежать.
Лебедев согласно кивнул.
— Следы сургуча не обнаружены?
— Все-то вы знаете заранее, — сказал криминалист, доставая из лабораторного шкафа тарелку с нарезанной говядиной и половиной булки. — Никакого интереса с вами работать.
— Иначе и быть не могло, — сказал Ванзаров. — Не зря же весь особняк обошел.
Он положил на булку толстый кусок мяса и ощутил звериный приступ голода, какой бывает, когда молодой организм требует притока свежих сил.
25
В министерство финансов Рибер прибыл, лелея тайную надежду. Он представлял, как удивятся чиновники, как обступят его и начнут расспрашивать, что он делает на службе, вместо того чтобы собираться на вокзал. Ведь у него начинается волшебное время: отпуск, Олимпиада, а по возвращении из Греции и свадьба с такой выгодной партией. Ему так хотелось стать центром внимания, что разочарования прошедшей ночи немного забылись.
Оставив в гардеробе пальто, он зашел в общее присутствие, готовый нести тяжкий крест внимания коллег. Но внимания на него никто так и не обратил. Чиновники собрались кучками и обсуждали что-то полушепотом. Немуров, его выкормыш, который был ему всем обязан, сделал вид, что не заметил начальника, и продолжил тихо сплетничать в своем углу. Рибер почуял, что происходит нечто невероятное. Стоило ему присоединиться к одному из кружков, где его встретили легкими кивками, как причина открылась во всей красе.