Тайные смыслы Второй мировой
Шрифт:
А если меж двумя родами образовалась кровная месть, то одни не вправе делать то же, что другие. То есть, если чеченец одного клана воюет за Россию, враждебный род обязан помогать немцам, хочет он того или нет… И вот характерно: семьи бойцов Красной Армии не выселяли!
В РККА служили солдаты воюющих с нами национальностей — немцы, финны, румыны, болгары… Их репрессировали: перевели из боевых частей в строительные. То есть убрали с фронта и спасли им жизнь. Странно, но пока Сталина в этом чудовищном преступлении не обвиняют. Ждем…
Штатских представителей этих народов отселяли из прифронтовой
Живущие вне рейха немцы (фольксдойче) во всех странах сотрудничали с вермахтом и гестапо — следовало ждать того же и у нас. Отселили из угрожаемых районов их абсолютно обоснованно.
И ключевое слово тут: отселили.
А вот в США в январе 1942-го всех граждан японского происхождения посадили в концлагеря. Поскольку национальность в документах не фиксировалась, то на нары сели и китайцы, и корейцы — около двух миллионов, [249] т. е. 1,5 % населения США. Без суда и следствия. И чалились до конца войны.
249
Обычно называют цифру около 120 тысяч — но доктор исторических наук К. Б. Назаренко настаивает на двух миллионах.
Ау, правозащитники! Где ваши вопли о кровавом рузвельтизме? Что-то не слыхать…
Курская дуга
Первые два года немцы обладали стратегической инициативой: били, как хотели, а мы лишь реагировали. Частично переломить это удалось под Москвой, но затем они вернули свое преимущество. Летом 42-го они снова на юге били первыми — и лишь немногие догадывались, что к Волге их заманивает Сталин. Большинство историков и сейчас со мной заспорит…
Как бы то ни было, казалось, что решают немцы.
А вот к лету 1943-го вышла «ничья»: мы еще не перехватили инициативу, но враг уже ее утратил. О чем я?
Вот изгиб фронта, известный как Курская дуга (см. с. 457):
Близилось лето, а именно в тепле и комфорте немцы привыкли наступать. Ну-ка, взгляните на карту: что бы вы сделали на их месте?
— Подсечь с двух сторон Курский выступ — и окружить! — скажет любой, кто читал эту книгу хоть отчасти внимательно.
Верно. Это сразу приходит в голову.
Но позвольте: у вас есть военное образование? Вы стратег? Провели десятки успешных наступлений? Ведь нет!
«Срезать выступ» — первая мысль любого дилетанта.
Самое смешное, что немцы стали действовать именно так, без фантазии, без творчества. Их оперативное искусство куда-то улетучилось… Однако этот примитивнейший план (разработанный в апреле) они назвали помпезно: операция «Цитадель».
Наша разведка об этом плане сообщила — но и так все было ясно. Я даже подозреваю, что Сталин нарочно приказал создать Курскую дугу, чтоб навязать немцам следующий шаг.
Конец весны мы строили на дуге глубокоэшелонированную оборону; скрыть такие работы невозможно… Иначе говоря, мы знали намерения немцев, а они знали, что мы их знаем. Ничья.
Оборона вышла нешуточная. [524]
Траншей и ходов сообщения по периметру дуги наши солдатики [250]
250
Местное население тоже активно помогало.
На дуге сконцентрировали армаду войск, которые кроме рытья укреплений еще и постоянно тренировались. Опыт подсказал новую тактику артиллерии. Раньше пушки ставили в линию, а теперь их разместили группами (противотанковыми опорными пунктами) через каждые 600–800 метров. Прорываясь между ними, вражьи танки подставляли снарядам свои относительно слабые борта.
Немцы тоже готовились всерьез. Прежде всего, разработали стальных монстров — новые танки «тигр» [251] , «пантера» и самоходку «фердинанд». Ни наши танки, ни полевые орудия не справлялись с их лобовой броней… Т-34 с пятисот метров пробивал лишь борт «тигра», а тот с двух километров мог поражать даже лоб «тридцатьчетверки»!
251
Впрочем, первые образцы «тигра» появились годом раньше.
«Тигр-I»
Но зато у нас создали ПТАБ (противотанковую авиабомбу) весом всего в полтора килограмма, которая легко прожигала «крышу» танка. Их сериями сбрасывали со штурмовиков Ил-2 над танковыми колоннами — и уцелеть у немцев практически не было шансов. Вплоть до Курской битвы ПТАБы были строжайше засекречены.
Немцы тоже усилили авиацию: истребитель FW-190 и пикировщик Ju-87 снабдили пушками, «крышу» наших танков они пробивали. Вдобавок изобрели радиоуправляемую танкетку, которая катила перед собой тяжелые валы. От их веса взрывались наши мины, расчищая дорогу танкам…
Курская битва стала испытанием для новых технологий.
Разведка узнала время наступления немцев: 5 июля, 03:00. И наши, даже не успев получить одобрение Сталина, провели контрподготовку: упредив противника на полчаса, обстреляли из пушек его приготовившиеся к атаке части. Врага это не остановило, но изрядно ослабило.
Впрочем, поначалу немцы двигались успешно. На южном фасе дуги Воронежский фронт строил оборону несколько месяцев, но II танковый корпус СС преодолел ее всего за… 17 часов! Пришлось бросать навстречу танки. [525] Это к вопросу о том, можно ли было избежать катастрофы 22 июня, перекопав весь запад СССР глубокоэшелонированной обороной… Всё равно прорвали бы.
Полчища танков взметнули в небо тучи пыли от пересохшего чернозема. Добавился дым пожаров и выхлопов. И командовать пришлось наугад: было не видно, что происходит!
12 июля немцы вышли к Прохоровке, и на поле возле нее состоялось знаменитое встречное танковое сражение. Вспоминает генерал П. Ротмистров:
«Смотрю в бинокль и вижу, как справа и слева выходят из укрытий и, набирая скорость, устремляются вперед наши славные „тридцатьчетверки“. И тут же обнаруживаю массу танков противника. Оказалось, что немцы и мы одновременно перешли в наступление. Навстречу двигались две громадные танковые лавины.