Тайные убийцы

Уилсон Роберт Чарльз

— Я знаю, но мне же нужно… я должен знать.

— Сегодня ночью мы как раз это выясняем.

— Вы должны сказать мне, кто они.

— Не могу. И никаких споров. Это невозможно. Если об этом узнают, я потеряю работу.

— Они убили мою жену и моего сына.

— И если они виновны, они предстанут перед судом.

Фернандо распечатал пачку сигарет.

— Вам придется выйти на балкон, если хотите покурить.

— Посидите со мной?

— Больше не будет вопросов?

— Обещаю. Вы правы. Я не могу вас подвести.

Фалькон

и Рамирес позвонили в дверь, как только такси с Зарриасом свернуло с улицы Кастелар. Эдуарде Риверо открыл дверь, думая, что это Анхел вернулся за своей записной книжкой. Он с удивлением увидел в дверном проеме двух полицейских с каменными лицами; они демонстрировали ему свои удостоверения. Его лицо мгновенно утратило всякое выражение, словно нервные волокна перестали управлять мышцами. Но их тут же вновь оживило гостеприимство.

— Чем могу служить, господа? — спросил он, и его седые усы вдвое увеличили широту и теплоту его улыбки.

— Мы хотели бы с вами поговорить, — сказал Фалькон.

— Уже очень поздно, — заметил Риверо, глядя на часы.

— Дело срочное, — пояснил Рамирес.

Риверо отвернулся от него с видом легкого отвращения.

— Мы где-то встречались? — спросил он у Фалькона. — Кажется, мне знакомо ваше лицо.

— Несколько лет назад я был здесь на одной вечеринке, — напомнил Фалькон. — Моя сестра — подруга Анхела Зарриаса.

— Ах, да-да-да-да-да… Хавьер Фалькон. Разумеется, — проговорил Риверо. — Могу я полюбопытствовать, о чем вы хотите со мной побеседовать в столь поздний час?

— Мы из отдела убийств, — объяснил Рамирес. — В такое время мы беседуем с людьми только об убийствах.

— А вы, собственно?.. — спросил Риверо, еще меньше маскируя свою неприязнь.

— Инспектор Рамирес, — представился тот. — Мы никогда раньше не встречались, сеньор Риверо. Иначе вы бы запомнили.

— Не понимаю, чем я могу быть вам полезен.

— Мы просто хотим задать вам несколько вопросов, — сказал Фалькон. — Это не займет много времени.

Это разрядило напряжение, возникшее в дверях. Риверо, видимо, уже представил себе, как не позже чем через час он уляжется в постель. Он позволил двери распахнуться, и двое полицейских вошли внутрь.

— Поднимемся ко мне в кабинет, — сказал Риверо, пытаясь направить Рамиреса в нужную сторону: тот прошел под аркой, сразу же двинулся во внутренний дворик и стал ерошить своими длинными испытующими пальцами грубую верхушку невысокой живой изгороди.

— Как это называется? — спросил он.

— Самшит, — ответил Риверо. — Из семейства Buxaceae. [86] В Англии из этого растения делают лабиринты. Пойдемте наверх?

— Похоже, ее недавно подстригли, — заметил Рамирес. — Когда это было?

— Вероятно, в выходные, инспектор Рамирес, — ответил Риверо, протягивая руку, чтобы направить его. — А теперь поднимемся наверх, вы не против?

Рамирес оторвал веточку и стал вертеть ее между большим и указательным

пальцами. Они поднялись в кабинет Риверо, где он указал им на кресла, прежде чем утонуть в своем собственном, стоящем у дальнего края стола. Он с раздражением наблюдал, как Рамирес изучает фотографии на стене: снимки Риверо, занятого политической деятельностью и отдыхающего вместе с руководством Народной партии, разнообразными аристократами, хозяевами бычьих ферм и местными тореро.

86

Самшитовые (лат.).

— Вы что-нибудь ищете, инспектор? — поинтересовался Риверо.

— Вы были лидером партии «Фуэрса Андалусия» до самого последнего времени, — проговорил Рамирес. — Вы ведь ушли со своего поста в утро взрыва?

— Видите ли, это не было внезапным решением. Я уже давно об этом размышлял. Но когда происходит такое событие, оно буквально открывает новую главу в севильской политике, и я счел, что новая глава требует появления новой силы. Хесус Аларкон — человек, который сможет двинуть партию вперед. Мне представляется, что мое решение оказалось весьма удачным. По опросам наш рейтинг сейчас выше, чем когда-либо в истории нашей партии.

— Как я понимаю, вас очень привлекала позиция лидера, — проговорил Рамирес. — Раньше уже делались попытки убедить вас уступить власть, но вы всякий раз отказывались. Что случилось, почему вы передумали?

— Мне кажется, я только что это разъяснил.

— В начале этого года оставили свои посты два члена руководства вашей партии.

— У них были на это свои причины.

— Газеты писали, что это произошло из-за того, что они устали от вашего лидерства.

Молчание. Фалькона всегда поражало, какое огромное удовольствие испытывает Рамирес, изводя «важных людей».

— Помню, один из них даже заявил, что потребуется взорвать бомбу, чтобы вынудить вас уйти со своего поста. Цитирую: «Это имело бы благотворный побочный эффект: дон Эдуардо ушел бы из политики». Похоже, вы не очень-то активно думали о том, чтобы покинуть свой пост, сеньор Риверо.

— Человек, который это сказал, ожидал, что руководство партией перейдет к нему. Но я не счел его подходящим кандидатом, так как он всего на семь лет младше меня. Жаль, что у нас произошла такая неуместная дискуссия по этому вопросу.

— В газетах писали по-другому, — заметил Рамирес. — Там сообщали, что два члена руководства вашей партии продвигали не себя, а Хесуса Аларкона. Меня интересует, что с тех пор произошло? Что побудило вас внезапно изменить свое решение?

— Вы там хорошо осведомлены о деятельности моей партии. Я польщен, — проговорил Риверо. Он приободрился, напомнив себе, что перед ним — детективы из отдела убийств, а не из группы по расследованию преступлений на сексуальной почве. — Но, кажется, вы сказали, что пришли поговорить со мной о чем-то другом? Уже поздно, не станем терять время.