Тайные врата
Шрифт:
В начале Бог был Словом. А Слово было Богом.
Это уже не метафора: несмотря ни на что, Дэн Баретт был Богом.
Револьвер Баретта лежал рядом, только протяни руку. Она потянулась за оружием.
– Осторожно, Эмма! Не играй со мной! – воскликнул Баретт, хватая револьвер и засовывая его в карман брюк. – Лучше соберись! Я отлично видел в последние годы, что ты уже не так веришь, как я, в биотехнологии… Какая ошибка! Ты промахнулась с инвестициями – я был о тебе лучшего
«Лучшего мнения». На этот раз он нанес удар агрессивным, грубым тоном. Но продолжал манипулировать Эммой, переходя от странной нежности к иронии и агрессии. Могла ли Эмма бороться? Был ли выход из этого тупика? Обаяние? Слезы? Раньше, может быть, Баретт бы сломался. Но сейчас… Перед ней стоял другой человек. И человек ли?
– Дэн, остановись! Я не могу так больше, – еле слышно проговорила Эмма. – Биотехнологии, твой фонд, борьба с бедностью… Я думала, для того, чтобы мир стал лучше…
Эмма не договаривала фразы, она задыхалась. А Баретт тем временем снова начал свои проповеди.
– Жизнь, моя дорогая Эмма, научила меня, что единственный способ сделать мир лучше – переделать его полностью.
Она промолчала, и Дэн занялся компьютером. Затем невозмутимо вынул оружие из кармана, поднялся, сделал несколько шагов к камину и повернулся к Эмме.
– Теперь ты знаешь много, может быть, даже слишком много.
– Что ты хочешь этим сказать?
Он явно ей угрожал. Что делать? Кричать? Это ни к чему не приведет. Бежать? Баретт выстрелит. О том, что произойдет дальше, она уже догадывалась. А она-то надеялась, что его отсрочка продлится как минимум ночь и что у нее будет шанс спасти своих спутников. Роковая наивность!
– Не надо было тебе видеть меня после смерти, – проговорил Баретт, поднимая револьвер.
– Дэн! – умоляла она. – Я могу сохранить тайну. Мы же столько лет были так близки!
Лицо Баретта оставалось каменным.
– Я знаю. Но ты же понимаешь, что, если я хочу править, как намереваюсь, я должен исчезнуть. Дэн, которого ты знала, больше не должен существовать. Его больше нет, ты меня слышишь? Ты должна забыть все, что произошло сегодня вечером.
– Но я готова все забыть!
Эмма заплакала. Дэн подошел к ней с револьвером в руке. На секунду ей показалось, что она слышит какой-то шум с первого этажа. Воображение по-прежнему играло с ней злые шутки.
Баретт положил ей руку на голову и погладил по волосам.
– Не бойся, Эмма! Я знаю, что ты искренна, поэтому я сохраню тебе жизнь. Но ты же понимаешь, я не могу просто так оставить то, что у тебя вот здесь. – Указательным пальцем он нажал ей на висок. Она поняла, что он имеет в виду ее память.
– Только не это, пожалуйста!
Страндберг, Костелло, Гранье… вот и ее очередь наступила. Баретт взял ее под руку.
– Доверься мне, Эмма, как доверялась мне раньше. Я не желаю тебе зла, поверь.
Он толкнул Эмму на кровать и отошел на несколько метров, держа ее под прицелом.
– Помнишь посвящение,
Когда это все кончится? Эмма смотрела Баретту в глаза, дрожа от страха.
– Ну так?
– Я…
– Ты не помнишь, и ты снова неправа, потому что это посвящение подходит нам как нельзя лучше: Вместе мы делили грусть, вместе мы делили радость, вместе мы проигрывали, вместе мы преуспевали. Я сохраню тебе жизнь! – продолжил он и поднял свое оружие. – Этот препарат всего лишь сотрет из памяти последние часы твоей жизни.
В первой партии, которой мы пользовались со Страндберг и остальными, химик Макреша еще не рассчитал дозы. У меня новая версия. Более легкая. Мне сказали, что она творит чудеса.
Эмма закрыла глаза. Сейчас Дэн выстрелит, она это знала. В момент принятия решения он не колебался никогда. Цель оправдывает средства. Да и что стоит жизнь одного человека по сравнению с великим планом Дэна Баретта?
Чтобы делать добро, сначала надо сотворить зло.
Баретт медленно поднял револьвер, прицелившись в Эмму – она замерла от ужаса. Через секунду он нажмет на курок, как миллион раз нажимал на кнопку компьютера. Раздастся всего-то маленький щелчок. А потом…
Но Баретт не успел. В тот момент, когда он направил дуло револьвера на грудь Эммы, дверь внезапно открылась.
– Полиция! Не двигаться!
Три офицера в форме с оружием наизготовку ворвались в комнату.
– Бросьте оружие!
Баретт медленно опустил револьвер, положил его на пол и, не выказывая удивления, медленно повернулся к полицейским.
– Вы в порядке, мадам? – спросил тот, кто вошел в комнату первым. Он подошел к Эмме и помог ей встать.
Двое других полицейских, стоя у двери, держали Баретта на мушке.
– Со мной все нормально, спасибо, – выдавила Эмма. – Но как вы… Кто вам сообщил?
– Какой-то Шабан… Или Шаван, я не знаю точно.
Пьер? Она правильно расслышала – Шаванн? Полицейский четко проговорил это имя. Но Пьер же в подземелье… Как он мог позвонить в полицию? Если только… Нет, это невозможно. Его сотовый лежит здесь, на кровати.
Баретт незаметно двигался к камину.
Что он там хочет найти? Эмма вспомнила, что, когда она в последний раз приезжала на виллу, там был какой-то выключатель, ей его тогда Баретт показал.
Ее осенило: датчик!
Баретт обернулся и громко произнес:
– Тревога!
Сразу же барабанные перепонки взорвались от воя сирены – пронзительной, невыносимой. Баретт голосовым управлением включил сигнализацию на вилле.
Эмма бросилась к оружию Баретта, лежащему на полу. Двое полицейских опустили оружие, закрыв уши руками. Третий согнулся, оглушенный мощностью звука.
Баретт рванулся к Эмме и замахнулся, чтобы она не смогла дотянуться до револьвера. Но ей удалось схватить его и направить на Баретта.