Тайный брак 2
Шрифт:
– Не думаешь же ты, что я монстром обернусь и пламенем в тебя плеваться стану?
– Да лучше б пламенем!..
Лейса как в воду глядела. Монстром она, правда, не обернулась, зато амулет на ее груди вдруг разлетелся осколками, неспособный удерживать магическую силу, которая внезапно хлынула от живота королевы, попутно превращаясь во всевозможные заклятия - от неясных иллюзий до шаров небесного огня.
Эйлерт, по счастью, все эти заклятия перехватить и погасить успел раньше, чем сообразил, откуда они взялись. Боевой опыт оказался
Тут в купальню скорым шагом вбежал мор Дэгри, а с ним - и главная повитуха Лантерры, мора Милейна.
– Ваше величество, вы, может, оставите нас?
– предложила повитуха.
– Мы тут сами справимся.
– Боюсь, не справитесь, - отказался Эйлерт.
– Не знаю, как такое возможно, но наше дитя, еще не родившись, уже заклятиями мощными бросается, да не от одного Дома, а от разных!
– Ох, это ж как так выходит?!
– поразилась мора Милейна.
– Ну-ка, проверим! Позволишь, Лейса?
– мор Дэгри на правах ближайшего друга семьи обращался к королеве на «ты» и по имени.
– Что хотите делайте, только помогите от тягости разрешиться!
– отмахнулась Анналейса, снова испуская долгий низкий стон.
Рассветник приблизился, прижал руку к ее круглому напряженному животу, прислушался.
– Дитя здорово. Но силы в нем и в самом деле немеряно. Будто все четыре Столпа его одарили! Боюсь подумать, какой силы магом наш принц вырастет. Вот только…
– Что?
– насторожился Эйлерт.
– Пошли, мой король, пошепчемся в сторонке, пока мора Милейна поможет королеве одежды скинуть да в горячую ванну улечься.
Дэгри увел Эйлерта почитай к самому порогу, склонился, почти прижимаясь лбом ко лбу своего друга-короля.
– Не знаю, как переживет королева роды. Сложными они будут. Как бы дитя королеву не сгубило - оно ведь не понимает, что происходит, напугано, вот и бросается всеми заклятиями, которые ему доступны. А доступны почти все Дары - видать, оттого что тебе пришлось через жену в том бою на площади магичить. А может, и близко крутившееся завихрение так повлияло - теперь не узнать.
Эйлерт, не отвечая, бросился обратно к Анналейсе. Подбежал, уселся в головах ванны, положил ладони ей на плечи.
– Ни на шаг от тебя не отойду!
– процедил сквозь зубы.
Сказал так, а сам мысленно воззвал к Столпам, в который раз прося их о милости. Нет, не готов он потерять Синеглазку! Не теперь, когда они ближе близкого стали, срослись сердцами!
Лейса только зажмурилась, заныла тихо на низкой ноте - ее опять пронзило болью схватки. Горячая вода немного помогла, да и усилия моры Милейны и мора Дэгри - тоже: боль чуть отпустила Лейсу, хотя схватки с каждой четвертью хвали делались все дольше и сильнее. И с каждой новой схваткой и потугой заклятия, которые порождало дитя, становились все мощнее и опаснее. Они больше, чем физические усилия, истощали Лейсу, выпивали и выжигали ее собственную магию.
Эйлерт, как ни старался, а перехватить заклятия мог только
– Держись, моя королева!
– видя, как закрываются запавшие светло-голубые глаза жены, Эйлерт склонился, поцеловал покрытый холодным потом лоб Лейсы.
– Только держись! Совсем немного осталось!
Лейса слабо улыбнулась.
– Я люблю тебя. Помнишь?
– спросила едва слышно и согнулась, зарычала, последним усилием давая жизнь их ребенку.
Эйлерт подхватил ее под плечи, помогая, как научила мора Милейна. Увидел, как появляется на свет его дитя, и одновременно ощутил, как обвисает на его руках тело жены.
– Свершилось!
– торжествующе воскликнула мора Милейна.
– Мальчик!
Она совсем непочтительно хлопнула по ягодицам новорожденного принца.
Младенец скривился, вдохнул, закричал - очень громко и очень обиженно. Эйлерт опустил голову Анналейсы на бортик ванной, сам вскочил, подбежал, перехватил сына у повитухи. Вовремя!
Малыш решил, видно, разметать обидчиков ледяными копьями. Но Эйлерт не позволил: перехватил заклятье, погасил его. Прижал мальчика к груди - кожа к коже, обернул, укутал собственной нижней рубахой, влажной от пара и пота, зашептал тихо:
– Все хорошо, сынок! Ты уже здесь, с нами! Успокойся! Отец тебя в обиду не даст!
Ребенок и правда затих, услышав родной голос и почуяв знакомое тепло. Будто доверяясь, уронил головку Эйлерту на плечо.
Эйлерт тут же обернулся к ванне, в которой лежала Анналейса.
– Что с ней?
– спросил, чувствуя, как мертвеет сердце при виде бледного лица и синих опущенных век, которые даже не подрагивали.
– Всего лишь целительный сон, мой король, - отозвался мор Дэгри.
– Не пугайся. Роды истощили королеву, но магии не лишили, как я опасался. К утру очнется твоя жена - живая и бодрая. А в следующий раз рожать ей намного легче будет!
Эйлерт мотнул головой:
– Погоди о следующем разе говорить! Мне бы от этого отойти…
…Мор Дэгри не обманул: Лейса очнулась к полудню. Открыла глаза. Эйлерт тут же вскочил с кресла, которое поставил у ее ложа. Вместе с сыном, запеленатым в тугой сверток, пересел к ней ближе. Склонился, заглядывая в родные глаза.
– Ты что не спал-то?
– улыбнулась Лейса.
– Смотрел. То на тебя, то на сына. Глаза у него - синие, как у тебя были.
– Значит, назовем его Дьярви Блэйот.
Анналейса протянула руки, забрала покряхтывающего младенца и приложила к груди. Недовольное кряхтение тут же сменилось сладким причмокиванием.
– Дьярви Синеглазый? Мне нравится!
– любуясь мирной картиной, согласился его величество король Лантерры Эйлерт Дьярви Вебранд. Теперь - уже точно и окончательно - самый счастливый муж и отец в Лантерре.