Тайный папа для двойняшек

Владимирова-Бойко Марина

– Хорошо-хорошо, - соглашается и продолжает свой рассказ дальше. – Она тогда узнала, не знаю как и сказал прийти к ней домой вместе с сестренкой. Не помню, в какой это день было, столько времени уже прошло...

– Ты ни о том говоришь.

– Обещай, что ты отпустишь меня? А я все тебе расскажу и уеду, к родителям в Лондон. Ты больше никогда меня не увидишь. А я… А я забуду тебя и все что происходило между нами. Забуду, как ты забыл.

– В твоем положении торговаться, не самый лучший вариант.

–

Ты просто меня не понимаешь.

– Я и не хочу тебя понимать! – ударяю кулаком об стену. – Как и не хочу видеть и слышать! Как можно тебе верить? Как можно с тобой о чем-то договариваться? – склоняюсь над ней и чувствую, как она дрожит.

– Твоя мать, когда узнала, что ты с этой нищенкой…

– Как ты ее назвала?

– Я не помню как ее зовут! – произносит почти слезно.

– Ее зовут Аня. Запомни это. На всю жизнь свою запомни! – ударяю кулаком возле ее лица и в этот момент показалось, что все стены в доме содрогаются.

– Хорошо-хорошо, - соглашается и продолжает свой рассказ дальше. – Она тогда узнала, не знаю как и сказал прийти к ней домой вместе с сестренкой. Не помню, в какой это день было, столько времени уже прошло...

– Ты ни о том говоришь.

– Обещай, что ты отпустишь меня? А я все тебе расскажу и уеду, к родителям в Лондон. Ты больше никогда меня не увидишь. А я… А я забуду тебя и все что происходило между нами. Забуду, как ты забыл.

– В твоем положении торговаться, не самый лучший вариант.

– Ты просто меня не понимаешь.

– Я и не хочу тебя понимать! – ударяю кулаком об стену. – Как и не хочу видеть и слышать! Как можно тебе верить? Как можно с тобой о чем-то договариваться? – склоняюсь над ней и чувствую, как она дрожит.

– Твоя мать, когда узнала, что ты с этой нищенкой…

– Как ты ее назвала?

– Я не помню как ее зовут! – произносит почти слезно.

– Ее зовут Аня. Запомни это. На всю жизнь свою запомни! – ударяю кулаком возле ее лица и в этот момент показалось, что все стены в доме содрогаются.

– Хорошо-хорошо, - соглашается и продолжает свой рассказ дальше. – Она тогда узнала, не знаю как и сказал прийти к ней домой вместе с сестренкой. Не помню, в какой это день было, столько времени уже прошло...

Глава 49

– Мамочка, куда мы так спешим? Почти не успеваем за тобой…

Останавливаюсь. Замираю. Прислушиваюсь. Шорох, рев машин, отъезжающих с парковки и приветливое «здрасти» родителей, забирающих своих детей из детского сада. Мы стоим возле железной калитки и действительно, почему я бегу? Куда я бегу? Зачем я бегу? Сама не понимаю. Скорей всего, это нервное. Стоит лишь представить, что расскажу ему про двойняшек, и по телу пробегает нервная дрожь.

Возможно,

боюсь его реакции. Нет, он должен знать и моя ошибка в том, что я не сделала этого раньше. Но лучше поздно, чем никогда.

Наверное, после очередной встречи с ним, я буду отходить, как после долгого запоя. Как делала моя мама, когда в очередной раз решалась завязать. Но лучше об этом не вспоминать. И я отбрасываю эту мысль от себя, как что-то ненужное.

Сажусь на присядки перед любимками, смотрю в их выразительные глаза и легко улыбаюсь. Они смотрят на меня с таким пониманием, с такой нежностью.

– Мамочка, мы тебя так сильно любим.

– А я вас очень сильно люблю.

Их ладошки в пушистых варежках тянутся к моим плечам.

Обнимают крепко-крепко. Вот-вот я не удержу равновесия и завалюсь вместе с ними в сугроб. Думаю, для них это будет безумно весело.

– Предлагаю сегодня устроить самое настоящее чаепитие, - говорю, когда заканчиваются наши дружеские объятья.
– Чай с яблоками и корицей? Или с лимоном, медом и имбирем?

– С печеньками! – Ксюшка улыбается, на ее личике появляются заметные ямочки.

– Да. С пряниками, ванильными!
– Арсений подпрыгнул.

– А можно будет взять твою косметичку? – также радостно произносит Ксюшка.

– Зачем косметичку?

– Хотелось быть такой же красивой как ты…

– С косметичкой мы тоже что-нибудь обязательно придумаем.

И лишь, когда мы приходим домой, дети переодеваются в домашнее: шорты и слегка растянутые, но удобные майки, моют руки, садятся на диван, включают мультики, я решаюсь с ними еще раз поговорить на волнующую для меня тему:

– Хочу познакомить вас с одним человеком.

– С кем мамочка? – Арсюшка округляет глаза.

– Ты такой недогадливый братик! – Ксюшка берет его за руку.

– Помните, вы меня спрашивали…, - я сильно нервничаю и не могу даже договорить.

– Почему шоколадные конфеты такие вкусные? – Арсений никак не поймет в чем дело.

– Нет, дело тут не в конфетах, мои дорогие сладкоежки.

– Где наш папа? Наш тайный папа? – Ксюша задает вопросы с такой легкостью, что мне тоже становится немного спокойней.

Дети к этому относятся проще, намного проще. Это я слишком волнуюсь и переживаю. В этом плане взрослым сложнее.

– Да, - говорю и выдыхаю. – Вы у меня такие умняшки.

– Круто! А мы пойдем с ним на детскую площадку? – С интересом спрашивает Арсюша.

– Возможно.

– Ура!

Дети захлопали в ладоши и принялись друг друга обнимать. Такие искренние, дружеские объятья брата и сестры. Если честно, мне даже сложно подсчитать сколько раз на день они обнимаются.

– А тетя Рита? Она давно не приезжала к нам в гости.