Тайный шепот
Шрифт:
Бенедикт резко остановился и обернулся, глядя на пару. Он нахмурился, в груди заклокотало темное волнение.
Легкий ветерок донес до него аромат цветов и роскошной зелени, а вместе с ними смех Харриет.
Бенедикт не мог припомнить, чтобы когда-то раньше ревновал. Это чувство, задевавшее сердце, сбивало его с толку.
– Как по-вашему, что извлекают из этого мужчины вроде Байрона Эллиота?
– Что? – бросил Бенедикт с резкостью, которую не сумел скрыть.
Рэндольф подошел и встал рядом – руки в карманах,
– Одеваясь как щеголь и заучивая наизусть поэмы, написанные другими?
Бенедикт недоверчиво посмотрел на него:
– Он учит наизусть стихи?
– Я слышал, как в гостиной он читал мисс Пруитт стихи Шелли и Китса.
Бенедикт нахмурился еще сильнее. Эллиот и Харриет остановились – он закутывал ее плечи шалью.
– И все время ошибался, – говорил в это время Рэндольф. – Вместо того чтобы назвать поэму «Ода соловью», он сказал, что это «Ода петуху».
Несмотря на простоватое выражение лица Рэндольфа, глаза его поблескивали весельем. Бенедикт фыркнул.
– Мне кажется, – продолжал Рэндольф, – что этот тип проводит у зеркала больше времени, чем мы с вами, вместе взятые. А может, больше, чем вы, я и Харриет, вместе взятью.
– Он мне не нравится. И мне не нравится, что он постоянно глазеет на Харриет.
– Вы тоже постоянно глазеете на Харриет. – Правильно поняв выражение лица Бенедикта, Рэндольф вздохнул. – Харриет не зеленая девчонка, не какая-нибудь Элиза Пруитт. Думаю, она уже сталкивалась с типами вроде мистера Эллиота. Она кажется мне человеком, кое-что знающим об этом мире, и… в конце концов, она выберет лучшего.
– Лучшего? – Бенедикт посмотрел на писателя.
Тот усмехнулся:
– Вас, Брэдборн. – Его густые брови изумленно поползли вверх, и он кивнул в сторону лужайки.
Харриет остановилась, глядя на них, а потом подняла руку и весело помахала.
Бенедикт и Рэндольф помахали в ответ. Рэндольф хмыкнул.
Глава 13
Рэндольф посмотрел на карту, которую она выложила на стол, потом, насупив густые брови, на саму Харриет. Она покусывала нижнюю губу, он одобрительно улыбнулся.
– Думаю, с меня достаточно, – сказал Рэндольф. – Отлично, юная леди.
Харриет улыбнулась нетипичной для нее робкой улыбкой и собрала карты.
– Я женщина немногих талантов, – произнесла она, разложила карты веером и, взяв одну, стала перетасовывать остальные. – И боюсь, что большая часть этих талантов весьма странная.
Рэндольф перегнулся через стол, поднял брови и зашептал, шевеля густыми усами:
– Вы возбудили мой интерес, мадам. Какие еще странные таланты у вас имеются? Поведайте мне подробненько.
Харриет, которая прижимала колоду указательным пальцем, заставляя карты летать через стол и возвращаться обратно, замерла. Она посмотрела на любимого писателя и перегнулась
– Говорят, когда я надеваю брюки, у меня отличная мужская фигура.
Рэндольф запрокинул голову и разразился хохотом. Элиза Пруитт, сидевшая вместе со своей матерью на канапе – миссис Пруитт заставила дочь покинуть карточный стол, чтобы заняться более приличным делом, шитьем, – посмотрела на них и вздохнула.
Рэндольф краем глаза уловил движение – кто-то вошел в гостиную – и сразу сделался серьезным. Он протянул руку и накрыл ладонь Харриет, над которой как раз выплясывала карта. Рэндольф подмигнул ей и откашлялся.
– Брэдборн! – помахал он Бенедикту, который стоял у дверей и осматривал комнату.
Брэдборн, как показалось Харриет, уже хотел отмахнуться, но тут перевел взгляд с Рэндольфа на нее, и глаза его под стеклами очков потемнели.
– Не желаете присоединиться к нашей очаровательной мисс Мосли и сыграть партию в карты? – Рэндольф скорчил страдальческую гримасу. – Я уже устал потрясать бедняжку своими талантами. – И невинно улыбнулся Харриет.
– Надо подумать. – Бенедикт мгновенно опустил глаза, ставшие задумчивыми. – Согласится ли очаровательная мисс Мосли на другого мужчину?
Харриет кинуло в жар. Она смутно понимала, что слова Бенедикта не имеют никакого отношения к картам.
– Да, да, – ответил вместо нее Рэндольф, поднимаясь со своего места и уступая кресло Брэдборну. – Наверняка согласится.
Она посмотрела на севшего напротив Бенедикта. Тот взял колоду тонкими пальцами с аккуратно подстриженными ногтями.
– Криббидж?
Харриет с трудом удержалась от гримасы отвращения. Только не эта скучная игра!
– Мы с сэром Рэндольфом уже убрали из колоды карты, чтобы играть в экарте, – сказала она.
Бенедикт вскинул бровь и посмотрел на Рэндольфа, севшего рядом с миссис Пруитт.
– А я-то считал Рэндольфа джентльменом, не играющим в азартные игры с наивным человеком.
«С наивным?» – подумала Харриет.
– Ба! – отмахнулся от Брэдборна Рэндольф. – Обыграйте ее. Держите пари. Повеселитесь как следует. – Он не обращал внимания на раздраженное бурчание своей соседки.
Бенедикт посмотрел Харриет в глаза.
– Мне было бы стыдно держать пари с леди, – весьма бодро произнес он.
Харриет начинала закипать. Неужели Бенедикт считает ее дурой?
– Давайте отыщем остальные карты, – говорил в это время он.
– Что ставите, сэр? – спросила сквозь зубы Харриет.
С канапе послышался сдержанный кашель, весьма подозрительный – словно старик приглушенно смеялся. Бенедикт моргнул.
– Прошу прощения?
– Я не взяла с собой ридикюль, – сказала Харриет, – поэтому придется биться об заклад без денег. – Как будто, лежи ридикюль у нее на коленях, она бы пустила деньги на ветер.