Тайный страж
Шрифт:
Я не была жадной, но когда деньги кончились и я не могла найти работу, то снова написала ему, не задумываясь о возможных последствиях моего поступка. Я почти уверена, что он убил всех девушек, которые купались в озере той ночью, считая, что я — одна из них. Если бы я знала о смерти хоть одной из девушек, я бы немедленно прекратила шантаж, но мне об их смерти стало известно совсем недавно, почти сразу после того, как он опять передал мне деньги. С тех пор он знает о моем существовании, хотя никогда не видел меня в лицо.
А
Я прошу Вашего прощения. Я ни разу не подумала о том, что своим поступком могу причинить столько зла. Особенно прошу простить меня родителей и мужей несчастных девушек: Маргарет Хэммел, Джоанны Верной и Кассандры Мортимер. Я знаю, Вы вправе ненавидеть меня за то, что я сделала. Но я молю бога, чтобы Вы когда-нибудь простили меня.
Элен Робертс».
Письма не содержали ничего, о чем бы Тэсса еще не знала, даже упоминание имени Маргарет Хэммел не стало для нее откровением.
Теперь, стоя на коленях у купели, Тэсса позволила своим мыслям свободно парить во времени, начиная с того момента, когда она познакомилась с «американским» секретарем своего дедушки, а вскоре и с Джулианом, Салли и Десмондом Тернер, и заканчивая событиями прошлой ночи.
Тогда Росс шаг за шагом вел ее через все эпизоды специально для нее устроенного спектакля, зная гораздо больше, чем она сама. Но ночью она была слишком возбуждена, чтобы заметить это.
Тэсса вновь раскрыла письмо Нэн и прочитала последний абзац. Кассандра Мортимер. Конечно, это была Касси, жена Росса. Ничто иное не могло объяснить той ярости, того желания убивать, которое Тэсса увидела в глазах Росса, когда он держал голову Бертрама Гиббона под водой. Росс на самом деле хотел убить его.
Тэсса ощутила холод, леденящий холод, волной растекавшийся у нее в груди. Резко поднявшись с колен, она водрузила на место доску, сложила письма и остальные бумаги и покинула часовню.
24
Шампанское уже охладили и готовились подать, когда Росс Тревенан вошел в библиотеку Десмонда Тернера. Слуга объявил о его приходе, и, едва он ступил на порог, Джулиан заключил его в объятия, дружески хлопая по спине. Салли встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Что же касается самого хозяина, то они уже виделись с Россом после того, как Бертрам Гиббон был арестован за убийство, и молодой сыщик имел возможность поздравить Росса, одновременно помогая ему подготовить перевод Гиббона в лондонскую тюрьму.
Джулиан поднял тост.
— За Тэссу, — сказал он, — без помощи которой мы бы никогда не смогли привлечь убийцу к ответственности.
Этот тост слегка испортил всем настроение. Росс уже рассказал Десмонду, а Десмонд поведал
— Как себя чувствует Тэсса? — спросила Салли, и в голосе ее прозвучала неподдельная тревога за подругу. Росс пригубил бокал.
— Она очень устала, — ответил он. — Большую часть дня Тэсса проводит в постели.
Росс говорил правду. Тэсса действительно чувствовала себя не лучше, но, кроме плохого самочувствия, было еще кое-что, о чем Росс умалчивал. Между ними сложились странные отношения, и Росс полагал, что это результат потрясения, которое пережила Тэсса, увидев, как он, не владея собой, пытался утопить Бертрама Гиббона. Он бы, разумеется, не утопил его. В глубине души Росс был совершенно уверен, что не зашел бы так далеко, но Тэсса даже слушать об этом не желала.
Очнувшись от раздумий, Росс вдруг заметил, что все с большим вниманием смотрят на него, и он сказал:
— Когда она немного придет в себя, мы поедем в Грин-вей. А когда Тэсса полностью поправится, вы приедете к нам, и мы отпразднуем это событие.
После этих слов настроение у присутствующих явно улучшилось, и вскоре Росса уже донимали вопросами о его посещении тюрьмы Ньюгейт, где содержался Бертрам Гиббон.
— Он согласился говорить с тобой? — спросил Джулиан.
— А почему бы нет? — удивился Росс.
Все замолчали, но Салли все же не выдержала и тихо спросила:
— А вообще-то эта встреча была нужна?
— Нет, совершенно не нужна. — Росс мрачно улыбнулся. — Честно говоря, я испытывал отвращение…
Так же негромко Салли поинтересовалась:
— И как он выглядит?
— Не поверите, но он выглядит и ведет себя как столичный повеса, — презрительно улыбаясь, сообщил Росс. — Он, как обычно, чисто выбрит, одет с иголочки… Мне и в голову не приходило, сколь чудовищный эгоизм и самоуверенность скрываются под маской его привычного высокомерия. Он обесчещен, его ждет публичная казнь — а он не придает этому никакого значения. Нет, это не совсем так. Все гораздо хуже — он ощущает себя героем и свысока смотрит на всех нас. Он живет по собственным правилам и ни о чем не сожалеет.
На встречу с Гиббоном Росс собрался только потому, что хотел посмотреть в глаза убийце Касси и сказать ему, что он, Росс, лорд Сэйл, будет исключительно рад, когда петля затянется на шее Гиббона и его вздернут на виселице. Он ожидал увидеть Бертрама Гиббона подавленным, взывающим о милосердии, но все было наоборот.
Гиббон был весел и в привычно медлительной манере сказал:
— Стоит на минуту забыть о приличиях, как тут же обнаруживаешь, что в каждом из нас сидит дикий зверь, о чем, впрочем, свидетельствуют твои, Росс, слова. И я уверен, что в тебе гораздо больше первобытной, свирепой ярости, чем во мне. Ты ведь всерьез жаждал моей смерти, и если бы не твоя жена, ты бы меня утопил. Теперь ты хочешь насладиться моими страданиями. Я рад, что в конце концов нашелся человек, который своим поведением доказал, что я был прав, утверждая: в критической ситуации все мы теряем человеческий облик.