Тайный сыск царя Гороха. Компиляция

Белянин Андрей Олегович

Собственно, вот примерно на этом всё моё ёрничество и кончилось. Мысль о том, что моя любимая рядом, а я сижу тут в плену и ничем не могу ей помочь, застилала разум. Какой-то смазливый гад, меняющий внешность с динозавра на красавчика в золотых кудрях, может, прямо сейчас подкатывается к моей Олёне, а она, бедняжка, и знать не знает, что я тут! Совсем рядом!

Если, конечно, мы в плену именно у Змея, а не где-нибудь ещё. Нет, нет, о чём я говорю, конечно, у Змея — в воздухе плотно стоял запах серпентария… И вскоре, минут через десять — пятнадцать, раздались чьи-то гулкие шаги,

скрипнул несмазанный засов, и дверь распахнулась. На пороге стоял чей-то скелет. Ходячий, чтоб его…

— З-здравия желаю, старший лейтенант милиции Никита Ивашов, — на автомате представился я, потому что ничего более подходящего в голову не взбрело.

Скелет изобразил улыбку. В смысле раскрыл рот пошире, — наверное, моё пожелание здоровья показалось ему забавным. Потом он кивком предложил мне выйти. Я охотно подчинился.

В своё время, ещё когда только-только формировалось наше Лукошкинское отделение, мне довелось биться с зомби, с ожившими трупами, с полусгнившими мертвецами на кладбище, и в этом смысле хоть как-то удивить меня шагающим скелетом было уже непросто.

Вся моя служба здесь, в этом мире, проходила среди различных мифических существ, я много чего насмотрелся, и уж поверьте, в большинстве случаев лучше просто принимать всё как есть и ни с чем не спорить. В конце концов, какая мне разница, почему этот скелет ходит? Никакой! Вот если он на подотчётной мне территории совершит какое-либо правонарушение, тогда другое дело — руки за спину и в поруб, а далее по решению суда!

Сейчас же приходилось сетовать только на тот факт, что скелеты, как правило, безмолвные. Языка-то у них нет. Хотя, с другой стороны, это не помеха разговору…

— Как я понимаю, вас послали только за мной?

Скелет кивнул, пропуская меня в узкий каменный коридор и аккуратно запирая дверь.

— А остальные пленники, видимо, сидят где-то в другом месте?

Скелет вновь кивнул. Уже спасибо, товарищ попался общительный. Я подавил в душе искушение проверить, насколько крепко его жёлтая черепушка держится на позвонках шеи, и вежливо продолжил:

— Вы ведёте меня к вашему хозяину? Змею (не знаю его отчества) Горынычу? Как я понимаю, он желает меня видеть, но, судя по тому, как старательно вы закрыли дверь, совсем не обязательно, что я вернусь в камеру, верно?

Мой сопровождающий кивал не переставая, как китайский болванчик. Мы прошли довольно длинный сводчатый коридор, по пути я успел насчитать восемь дверей. Если наши там, то…

Нет, бить скелет лбом о стену, распахивать тюремные камеры и выпускать всех, пытаясь захватить замок, пока рановато. Если меня чему и научила служба в сказочном мире, так это терпению. Сначала узнаем планы противника — не съест же он меня при первой встрече, в самом деле?

О, как я ошибался…

— Мне сюда?

Мы остановились у больших железных дверей. Скелет кивнул.

— Могу войти без стука?

Он кивнул ещё раз. Надбровные дуги на миг сошлись над переносицей, а зубы зловеще клацнули. Я, не удержавшись, похлопал его по плечевой кости и толкнул указанную дверь.

Она подалась не сразу, внутрь мне вообще пришлось протискиваться боком. Попал в довольно большую,

очень тёмную комнату, размером, наверное, со школьный спортзал.

Сходство усиливалось свисающими с потолка цепями, какими-то лавками, кольями, противотанковыми ежами и развешанным по стенам холодным оружием: топорами, мечами, копьями. В дальнем углу, видимо, горел камин — оранжевый отблеск пламени был единственным источником света во всём помещении. Жутковато, но не так чтоб до дрожи…

Железная дверь за моей спиной захлопнулась с самым зловещим лязгом, как в кино.

— Вызывали? — громко спросил я, пытаясь разрядить обстановку.

Чаще, конечно, вызываем мы, повесткой по месту жительства, и редко кто отказывается прийти, когда Митя вручает бумажку лично. Потому что в противном случае он сам заглянет сопроводить, а это мало радует…

— Заходи, гость, — пророкотало пламя в углу, и я только сейчас понял, что там был не камин…

Сумрак дрогнул, приобрёл очертания и пустил длинную струю пламени в потолок. Огонь поджёг тележное колесо, утыканное факелами, всё помещение мгновенно озарилось тёплым, оранжевым светом. Вот тогда я наконец увидел его…

В дальнем углу комнаты возлежал чёрный дракон (или Змей, как тут принято говорить), более всего похожий на игуану с перепончатыми крыльями. Общей длиной от носа до хвоста, думаю, метров шесть. То есть с коровой справится, но чтоб утащить целую баню с тремя девушками сразу… Очень сомневаюсь.

— Я голоден, — проговорил Змей, пуская дым из ноздрей и демонстрируя треугольные акульи зубы.

— Честно говоря, даже не знаю, как вам ответить, — смутился я. — У вас холодильник где? Могу пельмени сварить или яичницу сделать, но вообще-то у нас по кухне главная Баба-яга и домовой. Да, он азербайджанец, работает, конечно, без прописки, но готови-и-ит, как бог…

— Я могу убить тебя медленно, — не обращая внимания на мои слова, пояснило чудовище. — А ты можешь продлить свою жизнь, если будешь бегать быстро. Бери любое оружие.

— Минуточку, гражданин. Тут в ваши гладиаторские игры никто играть не намерен. Я требую, чтобы…

Последнюю фразу мне договорить не удалось, да и предыдущие две были не особенно удачными. Змей бросился на меня с весьма приличной резвостью, какую на первый взгляд было трудно ожидать от такой солидной туши. Если бы он случайно не зацепился о валяющуюся на полу цепь, то на этой странице и могло бы оборваться наше повествование, на всплеске трагической ноты, на середине текста, но так далеко от конца, что просто облом для любого читателя. Хотя кто и когда будет читать архивы нашего Лукошкинского отделения, тоже ума не приложу…

Будь на моём месте Митя или хотя бы царь Горох, так они бы, наверное, чем-нибудь вооружились для отпора этому гаду. Меня, как вы понимаете, искусству владения мечом, палицей и рогатиной никто не обучал. Зато обучали самбо. А толку с него сейчас…

— Торо, торо! — мигом сняв китель и размахивая им перед носом Змея, со страху запел я. — Сердце красавицы склонно к изме-эне и к перемене, как ветер мая-а!

— Дурак какой-то, — сочувственно пробормотал голодный зверь и вновь ринулся в атаку.