Тайный враг
Шрифт:
Теперь предупреждения Морены заиграли другими красками. Чернобог попытается от него избавится, и сделает это чужими руками, человека или духа, причем из довольно близкого окружения, того, на кого не подумаешь. Вот почему богиня советовала не верить никому. Но как так жить? Если подозревать всех, то можно сойти с ума. Надо срочно вычислить предателя. Но как это сделать? Нужно заставить его спешить, и совершить в суете ошибку.
— Надо заставить его волноваться. — Задумчиво произнес Федогран.
— Кого? — Не поняли ни Чащун ни Ягира, и
Но парень продолжил говорить так, словно не расслышал их вопроса:
— Нужно распространить слух о наших планах, но не истинных, а придуманных. Допустим я ехать на охоту собрался. Подождать немного, пока недоброжелатель, донесет это известие хозяину, и выехать совсем в другую сторону.
— И что это нам даст? — Задала вопрос, пожав плечами Ягира, но вот Чащун отреагировал по-другому:
— Ты гений мой мальчик! — Подпрыгнул он и забегал взад-вперед около костра, забыв даже выпустить струю дыма. — Отличный план.
— Не понимаю. Чего ты засуетился, словно тебе скипидару под хвост налили. — Колдунья в удивлении округлила глаза и чихнула. — Сядь наконец и объясни.
— Панику. Необдуманные действия. — Чащун резко сел и окутался табачным дымом. — Той вражине, что строит гадости нашему богатырю, придется быстро менять планы. А мы с тобой, Карга старая, будем рядышком, и понаблюдаем. Он обязательно совершит ошибку, и мы его… — Он резко прервался, насторожившись, словно кот, нацелившийся на ловлю мыши. Рука, как резиновый жгут рогатки выстрелила куда-то вниз и из кротовой норы выхватила за шкирку, трепыхающегося шишка. — Вот вам и подсыл вражеский…
— Отпусти! Какой я тебе подсыл. — Заорал тот перебирая в воздухе ногами, словно пытаясь таким образом убежать. — Я друг!!!
— Что же ты друг. — Не отпускал Чащун, бешено вращающего в страхе глазами Ильку. — Прячешься как тать, и разговоры секретные подслушиваешь? Так себя друзья не ведут.
— Отпусти его. — Чихнула беззаботно ведьма. — Нет в нем ни подлости, ни измены. Любопытство да дурости безрассудной полно, а вот гадости нет. Он скорее сдохнет, чем предаст. Такова их натура шишковая, тем более они с Федограном друг друга братьями считают, а это вообще высшая форма доверия. Тем более он нам пригодится.
— Это чем же нам этот крысеныш пригодится может? — Чащун поднес притихшего гостя к лицу, и принялся его разглядывать, словно ища на нем место, где можно укусить, поворачивая то одной стороной, то другой.
— Когда Федогран уедет из Новгора, нам с тобой, старый, туда лучше не соваться, нам лучше снаружи покараулить, а вот в городе, останется шишок. Будет там нашими глазами и ушами. Уж чего, чего, а это у него прекрасно получится.
— Думаешь? — Дед все еще недоверчиво рассматривал незваного гостя. — А ты как внучек мыслишь? Стоит этому подсылу доверять.
— Скажи ты ему брат, что не враг я. — Заверещал шишок, вновь забившись в истерике. — Пусть отпустит. Что он меня как грушу крутит и разглядывает.
Это выглядело
— Отпусти. Он дурак, а не враг.
— Сами вы… — Не договорил шишок и махнул от обиды рукой, когда его поставили на землю.
— В следующий раз думай, когда что-то делаешь. — Захрюкала смехом в вперемешку с чиханием ведьма, и ее поддержал басовитый хохот Чащуна. Илька посмотрел на всех, подумал о чем-то о своем, улыбнулся и рассмеялся сам.
Долго они в четверым не могли остановится, тыкая в друг-друга пальцами, и от этого еще больше заливаясь хохотом. Наверно так выходила все накопленная за последнее время напряженность. К психотерапевту тут не сходишь, чтобы он помог, не изобрели еще таких. Нервы лечатся исключительно друзьями, их поддержкой, заботой, и добрым беззлобным смехом.
— Ладно, слушайте меня внимательно. — Заговорил Чащун, когда наконец смолк последний смешок. — План будет такой…
***
— Как же так? — Воевода удивлено посмотрел на стоящего слева, от нашего героя, Бера, словно ища у того поддержки, скользнул взглядом по невозмутимому лицу Федограна и остановился на оборотне.
— Он сам толком ничего не может объяснить. Говорит только, что надо. — Пожал плечами Вул.
— Я правда не знаю ничего, кроме того, что Чащун с Ягирой попросили меня помочь им в Синих Скалах. Они даже толком не объяснили на кого будем охотиться. Какой-то то ли тигр, то ли свихнувшийся медведь, не знаю. Сказали только, что оборотень, и поймать его надо непременно, пока бед не натворил. Вон, даже шишка с собой забрали, подготовить что-то там надо. Какие-то то ли путы, то ли сети. Не пытай меня, Митрох, сам ничего не понимаю.
— Он и нас собой не берет. — Пробурчал Бер обиженно.
— Ну хватит уже, медведь. Ты мне уже всю душу своим нытьем вынул. Вы с Вулом с дружиной пойдете, ваша помощь там сейчас нужнее. Я догоню потом. Чащун обещал, что мы быстро управимся.
Воевода вздохнул и развернулся, махнув рукой.
— Делай как знаешь. Если надо, то надо. Постарайся только вернуться вовремя. Твой меч в сече нужен будет. Сила идет огромная, и у нас каждый воин на счету. Вон, всех мужиков в строй ставим. Город беззащитным оставляем. Только на бога-Авось и надеемся. — Он снова вздохнул — Верим, что за это время супостат никакой не заявится, и смертушку тут не учинит. — Добавил он, с горечью выдохнув слова и, рассматривая площадь перед теремом.
Угрюмые мужики, плачущие жены и суетящиеся под ногами, неугомонные дети. Все перемешалось в гудящей, взволнованной толпе перед воеводским крыльцом. Пришла беда в их землю. Кто как не они, встанут на защиту. Дружина — это конечно хорошо, но недостаточно, чтобы одолеть супостата. Все поднялись. Даже бабы за вилы схватились. Сейчас любая помощь мужикам нужна. За своих деток, за свои дома, они костьми лягут, но не допустят разора. Кругом угрюмые, сосредоточенные лица, идущих на смерть людей.