Тайский талисман

Гамильтон Лин

— Орхидеи? — спросила я.

— Вот-вот. Орхидеи. Но какой вид! И какая мебель! Он хорошо усвоил тайский стиль. Каждая вещь казалась мне сокровищем. В антиквариате я совершенно не разбираюсь, но у него была каменная голова Будды, которая выглядела подлинной. Картины в рамах на сюжеты джатаки, вы, наверно, знаете, что это рассказы о Будде в прежних жизнях. Стены были покрыты картинами и резными украшениями. Однако квартира была мужской. Мебель прочная, не те хрупкие вещи, которые зачастую кажутся ценными, пока не захочешь сесть на них. Отличный обеденный стол, украшенный

резным нефритом, и множество стульев. Уилл не желал есть, стоя за кухонным столом. Единственное, что не понравилось мне, — это висевшая в спальне картина. На ней была изображена красивая женщина, но, знаете, глаза ее как будто бы следили за тобой, куда бы ты ни пошел. Кому захочется, чтобы кто-то, пусть даже портрет, наблюдал за всем, что ты делаешь в своей спальне? Всему же остальному я позавидовал и почти сразу же решил найти себе приличное жилье. Даже маленький столик был замечательным — со стеклянной столешницей и ящиком внизу, куда можно класть вещи и видеть их сквозь стекло, думаю, вы понимаете, что я имею в виду. Там было несколько аккуратно разложенных терракотовых амулетов, все разные.

— Похожих на этот? — спросила я, достала из сумочки амулет, который дала мне Натали, и протянула ему.

— Точь-в-точь, — ответил Фергюсон, внимательно на него глядя. — Откуда он у вас?

Я рассказала.

— Странно, — сказал он.

Не согласиться я не могла.

— Его жена сообщила об этом здешней полиции?

— Нет, — ответила я. — Наверно, думала, что сообщите вы. Я не имею в виду вас лично…

— А я и не принял ваших слов на собственный счет. Как я сказал, в конце концов мы бы это сделали.

— Была у него любовница?

— Не знаю, — ответил Фергюсон. — Мы не были особенно близки. Несколько раз выпивали вместе в добавление к празднествам по случаю Четвертого июля. Но о личных делах не говорили. Однако что касается девушек, многие мужчины, приезжающие в Таиланд… как бы выразиться?

— Берут девушку на выходные? — сказала я.

— Я предпочел бы «пускаются во все тяжкие», — сказал он. — Но что тут говорить, для одиноких мужчин Таиланд — отличное место.

— Только он не был одиноким.

— О, — произнес Фергюсон. — Понятно. Я одинок. Развелся. А вы?

— Нет, не одинока, и не забывайте этого только потому, что я в Таиланде, — сказала я довольно строго. И сама поразилась своему тону сельской учительницы. Возможно, Клайв был прав. Я становлюсь выжившей из ума старухой.

— Ла-а-адно, — протянул он. — Поехали.

— Куда?

— Обратно на квартиру к Уиллу, — ответил Фергюсон. — Видите ли, когда привлекают наше внимание, мы начинаем работать. У вас взятая напрокат машина?

— Шутите? Водить машину в таком движении?

Он засмеялся.

— Готовы на риск поехать со мной?

— Пожалуй, — ответила я.

* * *

— Ну, вот и приехали, — сказал Фергюсон примерно час спустя. — Можете ослабить мертвую хватку за подлокотники. Мы могли бы добраться втрое быстрее, сев на паром, но мне нравится доказывать, что могу водить машину по Бангкоку.

— Вы смелый и, может быть, безрассудный человек, — сказала я.

Едва выйдя из машины с кондиционером, я начала задыхаться от жары, темные очки сразу же запотели. Фергюсон повторил мой громкий стук

в дверь, потом сказал: «Подождите здесь» и спустился по лестнице. Через несколько секунд вернулся с человеком, которого представил мне как мистера Пуна, управляющего домом.

— Мистер Пун сказал мне, даже несколько раз, что не может впустить нас в квартиру. Однако небольшое денежное вознаграждение переубедило его.

Я оглядела домоуправа.

— Все в порядке, — продолжал Фергюсон. — Он не говорит по-английски. Я убедил его открыть дверь и позволить нам посмотреть из коридора.

Мистер Пун оказался из тех людей, которым даже самое пустяковое дело кажется трудным. Он повозился с ключами, решил, что взял не те, ушел довольно надолго и по возвращении снова стал возиться, пробуя то один ключ, то другой.

— Начинаю чувствовать себя как Хауард Картер, [7] ждущий, когда рабочие проложат путь к гробнице Тутанхамона, — прошептала я. — Прошу прощенья. Сравнение неудачное.

Фергюсон засмеялся.

— Давайте не спешить с выводами, — сказал он. — Ну, вот.

7

Говард Картер (1878–1939) — английский археолог. В 1922 году обнаружил гробницу Тутанхамона в Египте.

Пун наконец повернул ключ, и дверь распахнулась.

Я удивилась тому, как тихо было в квартире. Снаружи доносился шум уличного движения, речных судов, грохот большого города. Внутри было душно и мрачно, как в летнем домике, где никто не появлялся всю зиму.

— Иду внутрь, — сказала я.

— Я следом, — сказал Фергюсон, когда Пун начал протестовать. — Потребую дипломатической неприкосновенности для нас обоих.

Квартира, как и говорил Фергюсон, была красивой. Орхидеи на балконе определенно знали лучшие дни, но вид из окон — замечательный, мебель и произведения искусства тоже. Тиковый обеденный стол был именно таким, как Фергюсон описал его, а картины на сюжеты джатаки оказались восхитительными.

— Вам не кажется, что тут недостает нескольких амулетов? — спросила я, указывая на коллекцию под стеклянной крышкой столика. — Есть пустые пространства. Коллекция не выглядит симметричной.

— Пожалуй, вы правы, — сказал он. — Я точно не помню.

— Может быть, нет тех, которые Уилл отослал Натали?

— Не исключено.

— Теперь в кухню, — сказала я.

Расположенная рядом со столовой кухня выглядела безупречно: ни на столе, ни на полу не валялось ни крошки. Я открыла несколько шкафчиков. Ничего необычного. Фергюсон заглянул в маленькую буфетную и пожал плечами. Мы оба посмотрели на холодильник.

— Это женское дело, — сказал Фергюсон, указав на него.

Я осторожно открыла дверцу. Издала «б-р-р-р», когда моих ноздрей достиг запах испорченных продуктов.

— Зеленая слизь и прокисшее молоко, — сказала я, захлопывая холодильник.

— Сюда, — сказал Фергюсон, указывая в короткий коридор. Мистер Пун следовал за нами, что-то бормоча. В конце коридора была ванная, безупречно чистая, полотенца были сложены и аккуратно повешены, в аптечке лежали совершенно обычные медикаменты.