Те, кого называли богами. Эскиды

Павлова Алина

– Ой-ли? Элэсар дурень, конечно. Но вам был предан как пес, - все так же улыбаясь, заверила его Дана.
– Просто Индра его ликвидировал почти сразу после побега Лиалина, а на его место поставили Овсеня. Дабы не вызывать у Варкулы лишнего беспокойства.

– О-о?
– Ириган театрально удивился.
– Столько сил и все напрасно, - посочувствовал он.
– Не там ловили.

Пока они разговаривали, Эдель пытался унять бешено колотящееся сердце. Ириган... Ириган...

– Что же ты наделал, брат?
– он поднял на Хранителя Вечерних Сумерек, полные тоски сиреневые глаза.
– Выходит Лину не показалось. Это ты перевел средства компании

на запасные счета. Это ты вооружил Др'ху для мятежа. К Варкуле служить пошел? Это ты сказал ему, где бывают Целители?

На мгновенье позабыв о Дане, Ириган в изумлении уставился на младшего брата:

– Я на слугу похож? Варкула - безумец. Он думает, что, убив Лиалина, спасет и свой народ в частности и всю вселенную в целом. У меня другие планы. Я не хочу спасать мир. Я хочу им править. Мой план в стадии завершения. И надо большое спасибо сказать этому сайрийцу. Он затеял охоту на Целителей, он направил армию против Ки'ко и Ирия. И он однозначно убьет Лиалина. Я этому рад! Как же я его ненавижу! Он отнял у меня отца! У всех нас отнял отца! Ты был мал и не помнишь его, а я хорошо помню! Я любил его! Но когда он женился на Милине, и та понесла, то я перестал его заботить. Впрочем, как и Наскаралим. Но Нас отчего-то любит этого выродка, а я - ненавижу! Но все это уже не важно! Главное, Десница Сварога. Это большая заноза в моих планах! Впрочем, я решил, что подстраховаться не помешает, ведь нашего брата не так легко убить, как оказалось.
– Ириган с улыбкой указал на Дану.
– И вот мы здесь. А потом я убью Варкулу и буду править вами!

На это ни у Даны, ни у Эдельвейрика слов не нашлось.

– Не хотел бы начинать с тебя, Эдель. Отойди в сторону, - жестом попросив брата уйти, Ириган нанес удар по Дане.

Щит Эделя выдержал напор черного смрада, хлынувшего с пальцев Иригана.

– Иди в свою Башню! Ты должна выжить!
– надсадно закричал Хранитель Предрассветного Тумана, по щиколотки погружаясь в бурый песок от натиска.

Дана метнувшаяся было к вратам, вдруг остановилась и, раскинув руки зашептала заклинание на древнем языке. Словно волны всколыхнулись пески и, поднявшись стеной над дерущимися, всей мощью обрушились на Иригана, погребя его под собой.

– Зачем ты это сделала?
– почти закричал от отчаяния Эдель, на себе втаскивая Повелительницу во внутренний двор Башни.
– Это же не твоя стихия! Как теперь ты велина своего вызовешь?

Но Дана лишь улыбнулась в ответ, едва волоча по песку безвольные ноги:

– Вот теперь я поняла, отчего Руана именно тебя в мужья выбрала, юный Хранитель. Ты ведь знал, что не ровня ему... а все равно за меня в бой кинулся....

Эдель ничего не ответил, только бросил на нее хмурый недовольный взгляд и отправился осматривать их новое прибежище. Вряд ли Ириган погиб под песками. На это было глупо даже надеяться. А значит, пока он приходит в себя, надо успеть укрепиться.

* * *

Лиалин грелся в лучах полуденного солнца. Верхняя рубаха валялась где-то в ногах. С тех пор, как Повелители раздобыли воды, в Башне будто началась новая эра. Куда-то пропали отчаяние и тревога. Словно вместе с водой в них влились надежда и вера в непременную победу. Больше не слышалось горьких стенаний. Там и здесь то и дело доносились красивые женские голоса, поющие о великих делах и подвигах, ждущих их мужей и сыновей впереди. И песни эти невероятной силой укрепляли

дух воинов.

Совсем близко раздались лёгкие как ветер шаги Немизы. Лиалин приветствующее двинул рукой и уронил взгляд вниз. Там, в синеющей дали, черным размазанным пятном виднелся лагерь сайрийцев.

– Почему они всегда так далеко отходят?
– Лин навалился на теплый каменный зубец крепости, мимо проскакала крошечная птичка на длинных ногах.

– Может, нас хотят выманить, - пожал плечами Повелитель и уселся рядом.
– В прошлый раз у них это едва не получилось. Радогост волотов остановил... А может там им легче собирать силы для нового броска.

– А, может, они просто боятся твоих стрел, а, Немиза - Зоркий Глаз?
– Лиалин только утром помылся и был по-идиотски счастлив. Немиза не ответил, но как и в первый раз от Лина не ускользнул довольный огонек, вспыхнувший в глазах цвета штормового неба.

В крепости со стороны послышался треск падающего дерева. Лиалин обернулся и, увидев, что волоты и Повелители укрепляют ворота и стены, хотел встать, но Немиза его удержал, положив на плечо руку.

– Сбереги силы для иного. Без твоего дара всё это - пустая агония.

Лиалин знал, что Повелитель прав, но подобное привилегированное положение его ничуть не устраивало. Впрочем, Хранитель действительно чувствовал острую необходимость в отдыхе. Летящие шаги Немизы быстро стихли за спиной. А Лиалину почему-то вспомнились слова Прове, что Зоря ещё сольется с Десницей Сварога... Может в этом и есть его предназначение - временно заменить свою бабушку, а когда понадобиться - передать ей свою жизнь, чтобы она могла пролить свой свет над миром?.. Но это значит - никогда больше не увидеть Леесу! Сердце болезненно сжалось, и перед глазами явственно возник образ любимой ки'конки - роси с горящими как звезды ночью глазами. Душу впервые наполнила небывалая по силе тоска, и впервые за всё время он захотел обратно, в свой мир, в свое время.

Немиза немного посторонился, пропуская волотов, оттаскивающих обрубленные сучья к Башне, чтобы потом женщины могли поддержать огонь в редких, но так необходимых очагах, и вложил в скрытые в коротких сапогах из мягкой звериной кожи ножны узкий засапожный нож. Тёплый ветер раздувал полы тяжелого тёмно-зелёного плаща, но Повелителя пронизывал неестественный холод. Немиза инстинктивно прикоснулся к луку... В воздухе пахло тревогой... Сверху истошно закричала дзивожена. Повелитель вскинул голову - с небес к Башне пикировали халы - отвратительные толстые змеи с лошадиными глазами. Десятки хал... А за ними - клубящееся покрывало черных туч... Волоты, женщины, дети высыпали на площадь, чтобы посмотреть на чудо ночи среди дня.

– В Башню!
– зычно закричал Радогост.
– Все в Башню!

Огромные кожистые крылья заслонили меркнущей свет дневных светил. Небо содрогнулось и взвыло, заворачиваясь в огромном водовороте. Где-то орал Прове, пытаясь привести в чувство обезумевшую от ужаса толпу. В стену Башни ударила молния, обдав людей острыми, как бритва, каменными осколками. Кто-то закричал от боли.

Немиза развернулся. Тонкая стрела смертоносным жалом впилась в толстое брюхо проносившейся над площадью халы. Змей протяжно взвыл и рухнул на стены, раздробив в пыль несколько зубцов. Повелитель инстинктивно прикрылся плащом, а пальцы уже вынимали новую стрелу. Багряно-золотая хала взмыла ввысь, и на Башню обрушилась огненная лава. Раскалялись и оплавлялись камни стен. От страшных криков умирающих сжималась душа...