Те, кого называли богами. Эскиды
Шрифт:
Листая виртуальные страницы отчета, Лин испытал легкое разочарование. Ничего. Ни одной лишней цифры. Ни одной сомнительной сделки. Будто и впрямь ему все причудилось. Ну, может и причудилось. Хранитель задумчиво хмыкнул и, закрыв свой кабинет, вышел в коридор, по пути заглянув к брату в кабинет. Эдель разговаривал по виртуальному каналу связи с клиентом. Лиалин чуть слышно постучал в косяк, заставляя брата покоситься в его сторону, и пальцами изобразил уходящего человечка. На что немедленно получил красноречивый ответ из-под стола - выразительный кукиш и последовавший за ним не менее выразительный кулак. При
– Даже не думай! Нам еще осматривать поступивший товар, - накинулся он на брата.
– Эдель, имей совесть!
– взмолился Лиалин.
– Если кому её не хватает, так это тебе!
– возмутился Хранитель Предрассветного Тумана.
– Я тебе не ломовая лошадь!
– Ну, мне очень надо уйти, братик! Ну, пожалуйста!
Бесполезно. Эдель уперся как бык. Дался ему этот осмотр! – Лиалин готов был биться головой об стену.
– Эдель, пошли домой оба?
– выложил свой последний козырь Хранитель.
– С чего?
– Эдель устало потянулся, но руки автоматически стали собирать документы в папку.
Есть! - просиял Лин, продолжая уговаривать.
– Все и так уже ушли! Мы остались вдвоем. Дело терпит. Завтра с утра сходим. Хочешь, я сам все проверю?
– Так и сам?
– Эдель недоверчиво взглянул на брата.
– Ну, разумеется, Мизар, - сверкнул невинной улыбкой Лиалин.
– Ладно, пошли, - согласился Эдель, набирая как обычно работы на дом.
– Хочешь совет?
– вкрадчиво спросил Лин, глядя, как брат гасит свет в кабинете.
– Не хочу!
– отрезал Хранитель Предрассветного Тумана.
– Оставь работу в офисе. Ты - трудоголик. Я - знаю. Но дома у тебя молодая и красивая жена. Удели лучше её внимание, а не бумагам.
Эдель бросил на него уничтожающий взгляд, но совет все же принял. Братья закрыли офис, сдав его под охрану.
Глава 9
Внизу раздавалось негромкое бряканье тарелок. Это мать накрывала на стол свой любимый сервиз. Семеня по комнате, тапочками шуршала толстая пожилая служанка, недавно приобретенная отцом в Низъелле. Слышалось недовольное ворчание младшего брата, уже успевшего накануне опробовать стряпню новой кухарки. Очевидно и завтрак, его не порадовал, о чем Илко не замедлил высказаться в грубой форме. Однако отец суровым окриком приказал ему уняться.
Голова болела нестерпимо... По привычке одев форму эскида, девушка мимоходом заглянула в зеркало, краем глаза заметив в нем не свое отражение, а настенного календаря. На подсвеченном мягким желтоватым светом табло четко светилась порядковая дата наступившего дня... Двадцать девятое... Странно... Машинально набрав код планера на напульснике, Эшоре с еще большим изумлением прочитала, что в предыдущие два дня были весьма насыщенными. Но вместо воспоминаний -
Боль внезапно отступила. С трудом добредя до умывальника, Эшора ополоснула лицо ледяной водой, только теперь заметив, что носом идет кровь. Впрыснув необходимое лекарство, девушка нахмурилась отражению, что-то с ним не так. На мгновенье показалось, что оно живет своей жизнью...
Убедившись в безупречности собственного облика, Эшора спустилась в столовую.
– Уже все в сборе?
– широко улыбнувшись семье, девушка потянулась за графином со свежим соком.
– Мам, есть что-нибудь от головной боли?
Кадора молча вынула из кармана пару таблеток сильного болеутоляющего, будто знала заранее, что оно понадобится.
– Мне только салат, - предупредила девушка, запивая лекарство соком аррай, с присущим только этим плодам пикантным кисло-сладким привкусом. Рядом брякнул вин-эр, известив о поступившем сообщении. Эшора коснулась экрана, и едва взглянув на письмо, все стерла.
Обычное семейное утро: обмен новостями, обсуждение последних событий... Казалось, будто все в порядке, и только излишняя напряженность Кадоры несколько выбивалась и общего позитивного настроя.
Эшора ковырялась вилкой в тарелке до тех пор, пока Элэсар не попрощался со всеми и не отправился на службу. Выждав необходимое время, достаточное, чтобы ему добраться до Дворца Индры, девушка поспешно покинула столовую, закрывшись в отцовском кабинете.
Окон в кабинете не было, что оказалось весьма кстати, так как полностью исключало вероятность случайных зрителей, а свет в просторную комнату проникал через стеклянный купол, служивший и потолком и источником естественного освещения одновременно. Солнечный свет столь щедро заливал помещение, что не пришлось даже зажигать эншары. Высокие старинные стеллажи, заполненные древними фолиантами и современными подарочными изданиями всевозможных энциклопедий, придавали отцовскому кабинету монументальности и внушали всяком входящему благоговейный трепет. Однако надеяться найти среди них искомое - пустое занятие, впрочем, вряд ли было это и среди катэков, помещенными в две ровные прозрачные колонны. Нет. Это должно лежать на самом виду. То, на чем глаз никогда не остановится. Эшора еще раз беглым взглядом окинула кабинет: стол, кресло, стеллажи, картины, фотографии... Стоп! Девушка еще раз, но уже внимательней посмотрела на фотографии. Изображение едва заметно подергивало помехами. Вот оно! Аккуратно открыв рамку, она извлекла из-под снимка тонкий катэк.
Для верности проверив заперта ли дверь, Эшора вложила катэк в визор. Над столом развернулся небольшой экран. Самоуверенность Элэсара подвела его... На диске даже не было защиты. Ушло минуты две-три, чтобы найти то, ради чего она пришла сюда.
– Ну, Аяс, надеюсь, ты этого стоишь, - чуть слышно пробормотала она, перекачивая информацию с отцовского катэка на свой.
Все было сделано в считанные мгновения. За дверью послышались чьи-то шаги. Отключив замок, Эшора расставила все по своим местам и отвернулась к стеллажам. Сердце билось ровно, размеренно.