Театр для Волкодлака
Шрифт:
Николас и сам стал понемногу осознавать, какие проблемы ему сулит произошедшее, если о событиях в Пустоши станет известно. Ни оборотни, ни уж тем более его подданные не поймут и не оценят. Наследник почтительно кивнул, а затем опустился на одно колено.
– Благодарю за аудиенцию, Старейший.
Наставник вышел быстрой и легкой походкой. Как только шаги переместились к лестнице заклятье, наложенное для беседы, спало со стен, а Николас позволил себе встать. Стоило распрямиться, как кабинет сделал несколько резких поворотов.
Горло скрутило спазмом, рот наполнился собственной кровью. В тех местах, где были раны от отравленного металла и клыков обращенных волков, словно прохаживались раскаленным прутом. Вампир чувствовал, как расходиться новая кожа, как старые раны возвращаются в уже здоровое тело. Словно неведомый всесильный дух решил отмотать время назад. Николас с трудом удерживался на краю сознания, запрещая себе закрывать глаза и прикладывая всю силу воли, чтобы различать рисунок на ковре сквозь алую пелену перед взором.
Уже, казалось, ненужные повязки пропитались кровью за считанные мгновения вместе с камзолом. Он чувствовал, как струится прохладная кровь по пылающей коже, как она капает с кончиков волос, губ и даже носа. В голове билась одна мысль: «Почему?!» Почему все вернулось обратно, ведь он почти излечился!
Двери кабинета распахнулись - и на пороге застыл Жан. Наследник смог рассмотреть, что за его спиной был один из рыцарей отряда - тот самый, что был приставлен в охрану к Яломиште и Волкодлаку. Была и сама рыжая девчонка. И кажется пара служанок из низших. Кто-то вскрикнул.
Николас был уверен, что он что-то сказал, отдал приказ, но из горла вырывались только булькающие хрипы и кровь. Наверное, он на миг потерял-таки сознание, потому что кода он снова смог рассмотреть лицо друга, то сам вампир был уже не на полу, а на диване. Да и Жан не у порога, а склонившись над ним, зажимал особо крупную рану на животе.
– Хатал!
– почти хором заголосили две служанки.
– Рактам Всемогущий, за что такая кара!
– Заткнитесь, идиотки!
– рявкнул Жан.
– Срочно верховного знахаря сюда! Быстро!
Николас неглубоко вздохнул, подавляя рвотные позывы.
– Рамук, а ты чего застыл, как невеста в спальне?! Быстро к чистокровке!
– продолжил рычащим голосом его друг, на этот раз, обращаясь к рыцарю.
Тот подхватил девчонку за талию и быстро ретировался, не тратя время на поклоны.
– А ты, как я посмотрю, отличный полководец, Жанруа!
– с придыханием, тяжко, но все же с иронией подшутил наследник.
Друг застыл, словно смоляная статуя, затем медленно поднял глаза от ран на лицо Наследника трона.
Пару мгновений в кабинете стояла напряженная тишина, которую с хрипом нарушил Николас. Он попытался засмеяться глядя на ошеломленное лицо лучшего
– Может быть, ты перестанешь меня обнимать, как на балу, а? А то, я ведь могу своим велением и жениться заставить...
– Николасу казалось, что он вполне себе удачно пошутил, но его друг не оценил. Жан с каменным лицом, медленно, словно бы нехотя выпрямился и убрал свои окровавленные ладони от ран на животе и груди.
Пауза затягивалась. Жанруа пристально, неотрывно всматривался в глаза Николаса. Никто кроме наставника еще не позволял себе такие взгляды в его сторону. Боль понемногу отступала, словно отхлынувшая волна прибоя. Он решил попробовать еще раз:
– Зато я теперь спокоен, - все же выдавил он. Слова еще давались тяжело.
– Инедия в надежных и волевых клыках...
Жан дернул головой, замер в стойке, а затем припал у его ног на одно колено.
– Мой хатал, я...
– сбивчиво заговорил он, глядя в стопы Николасу.
– Уймись, Жан!
– повысил голос наследник. Ему до ноющей боли в клыках было противно, когда Жан вел себя так же, как все эти дворцовые лизоблюды и прихлебатели.
– Я вовсе не собираюсь назначать тебя своим приемником. И в чертоги Рактама не спешу тоже. Волчий хвост вам всем, а не трон! Самому нужен. Я просто пошутил.
– Прошу вас, не говорите ничего!
– сказал Жан.
– Берегите силы. Сейчас будет знахарь, мой...
– Жанруа-Пэантрик Шианлит из рода Шианлит!
– уже закипая, почти заорал вампир, что в его положении скорее смотрелось шутовски, чем угрожающе.
Но, на друга подействовало. Молодой рыцарь поднялся из позы преклонения и почитания.
Его глаза были обычными, серьезными, но где-то в самой их глубине Николас снова увидел страх.
– Простите, ваша клыкастость, занесло!
– преувеличенно беззаботно пожал он плечами.
– Но, меня, как твоего верного подданного можно понять. Я не часто вижу столько крови будущего императора отдельно от самого императора.
– Рыцарь, да вы неуравновешенные-сс, - поддержал игру Николас, который уже ясно понимал, что приступ агонии прошел, - переживаете из-за таких мелочей, словно бы девица на изломе месяца.
Боль, как и общее состояние его тела, вернулись к тому, что было до прихода в комнату к волку. А значит, улучшение было лишь временным. Радовало, однако, и то, что хуже не стало. Он мог двигаться и почти сносно говорить, а главное - сохранять разум. Не терять здравость мыслей в пучине боли.
Жан натянуто улыбнулся и покосился на распахнутые двери. Николас проследил его взгляд, вспомнил случай с кузеном и уже серьезно сказал:
– У меня к тебе просьба: приставь еще охраны к покоям с волком. Лису никуда не отпускать за их пределы. Одних не оставлять ни на минуту. Да и сам побудь при них, помоги, если будет нужно.