Театр Клары Гасуль
Шрифт:
Марикита. Откуда мне это помнить?
Рафаэль. Отвечайте: да или нет?
Марикита. Кажется, да.
Рафаэль (читая). А не бросали ли вы в питомник зернышки граната, помахивая при этом в воздухе прутиком орехового или иного дерева с двумя концами?..
Марикита (смеется). А вам бы хотелось, чтобы у прутика был один конец?
Рафаэль. Не забывайте, кто перед вами!.. С двумя концами,
Марикита. Да разве я помню?
Рафаэль. Да или нет?
Марикита. Ну, пускай да.
Рафаэль. А не пели ли вы в то же время нечестивую песню, в которой часто упоминается некий Джон Ячменное Зерно?
Марикита (смеется). Ха-ха-ха! Господин лиценциат! О чем вы спрашиваете? Я пела английскую балладу. Перевела ее ваша покорная слуга. Научил меня ей трубач, служивший в армии лорда Питтерборо, в Мэкейском полку. В ней действительно говорится о смерти Джона Ячменное Зерно.
Доминго. Кто же такой этот Ячменное Зерно? Какой-нибудь дух тьмы?
Марикита. Ха-ха-ха! Ячменное Зерно и есть ячменное зерно. В балладе поется о том, как из ячменных зерен варят пиво, которое пьют англичане. Отпустите меня, и я вам ее пропою, потому что вы с виду добрый малый, не такой, как этот. (Показывает на Антоньо.)
Антоньо (все еще не открывая глаз). Трудно предположить, что в этом имени нет скрытого смысла.
Марикита. «Позор тому, кто видит в хорошем дурное» [10] , как было написано на берете капитана О'Тригера.
Антоньо (все еще не открывая глаз). Чем же вы объясните, что наводнение размыло питомник Хуаны Мендо?
Марикита (смеется). Чем объясню? Я и не собираюсь объяснять. Спросите у Гейара, почему он разлился.
Антоньо (все еще не открывая глаз). А я об этом спрашиваю именно вас: почему вы приказали ему разлиться?
10
«Позор тому, кто видит в хорошем дурное» — точнее: «Да будет стыдно тому, кто подумает об этом дурное» — девиз английского ордена Подвязки.
Марикита. Послушайте: вы, может быть, еще не завтракали сегодня? Или у вас голова не в порядке? Уж не за колдунью ли вы меня принимаете?
Антоньо (все еще не открывая глаз). Именно за колдунью.
Марикита. Покорно благодарю! Если бы меня не пугал ваш грубый голос, я померла бы со смеху.
Антоньо (все еще не открывая глаз). Как бы ваш смех
Марикита. Да разве я умею наводить порчу?
Антоньо (все еще не открывая глаз.) Искупить можно любой грех. Женщина! Заклинаю тебя именем создателя! Говори правду, если не хочешь погубить свою душу.
Марикита. Но будь я колдуньей, разве я давно уже не вылетела бы отсюда в трубу?
Антоньо (все еще не открывая глаз). Подумайте и вострепещите! Потом вам даже и признание не поможет.
Рафаэль. Она строптива, почтенный собрат. Вот если бы я с нею поговорил наедине...
Доминго. Нет, предоставьте ее мне, сеньор Рафаэль, — вы забываете, что вам надо подготовить доклад...
Антоньо (все еще не открывая глаз). Нам нельзя отступать от устава священного трибунала... В последний раз я задаю вам вопрос, Мария Вальдес: колдунья ли вы?
Марикита. А я в последний раз отвечаю: нет! Ну и бестолковый же вы!
Антоньо (все еще не открывая глаз). Несчастная! Я умываю руки. Кровь твоя падет не только на тебя. Статья сорок восьмая положения о следствии гласит: «Если обвиняемый или обвиняемая упорно отрицает свою вину, а обвинение опирается на свидетельские показания или же на документы, председательствующий для проверки таковых имеет право подвергнуть обвиняемого или же обвиняемую пытке».
Марикита. Пытке?.. Иисусе, Мария... Так вы меня станете рвать на клочья? Сеньоры лиценциаты! Сжальтесь над несчастной невинной девушкой! Заклинаю вас: не дайте мне умереть в муках! Уж лучше заточите меня в подземелье, лишите солнечного света, только не убивайте, не пытайте меня!
Рафаэль. Сеньор Антоньо! Пожалейте ее молодость!
Доминго. Она невиновна, дорогой собрат. Будьте снисходительны!
Антоньо (все еще не открывая глаз.) Так велит устав. Палач Педро Грасиас! Войдите!
В глубине сцены появляется палач.
Марикита. Не надо, не надо! Пощадите, пощадите! Взгляните на меня! (Бросается на возвышение и обнимает колени Антоньо.)
Антоньо (открывает глаза). Ах!
Рафаэль. Сеньор! Сжальтесь! Но... что с вами?
Антоньо (дрожащим голосом). Я узнаю тебя... Так ты меня в ад повлечешь?.. Ты срываешь с себя брачную одежду, и я вижу опаленную кожу дьявола... Так я уже в аду? Никакие мессы, даже сам святой Антоний не вызволят меня отсюда. (Падает без чувств.)
Рафаэль. Он сошел с ума!