Театр любви
Шрифт:
Оставлю ее у себя ночевать. Всю ночь не даст спать разговорами, расспросами. Ничего, мне к бессоннице не привыкать. Постелю ей новое белье. У них на даче всегда стелили белоснежное прохладное белье…
Впервые за много лет я вспомнила то блаженное состояние полного вселенского покоя, когда в открытое окно на тебя смотрят звезды, в комнате пахнет свежим бельем и сиренью. Живой сиренью…
— Вы Татьяна Андреевна Рязанова? — услышала я в трубке незнакомый мужской голос. — С вами говорит капитан милиции Апухтин. За вами
Часы показывали пять минут десятого. Кириллиной уже давно пора быть у меня. Интересно, что нужно от меня этому капитану Апухтину? Уж не случилось ли чего с матерью и Китом?
Я набрала в темноте их номер, долго прислушивалась к длинным гудкам. Пока не вспомнила, что они в Большом театре на «Отелло». Вряд ли там с ними могло что-то случиться.
Машина уже стояла возле подъезда. Я с опаской покосилась на молодого лейтенанта, распахнувшего передо мной входную дверцу «волги».
— Лейтенант Кулагин, — представился он. — Мне поручено передать вам, что мы едем на Вторую Фрунзенскую, 7, где вас ждет капитан Апухтин. Остальное узнаете на месте.
До меня постепенно начинала доходить суть происходившего.
У Кириллиных, похоже, случилось что-то серьезное. Из-за обычной семейной склоки за мной не стали бы на ночь глядя посылать этого лейтенанта Кулагина.
— Там… кого-то убили? — тихо спросила я.
— К сожалению, пока не могу вам сказать ничего определенного. Все узнаете на месте.
Я складывала в уме номера машин, которых мы обгоняли. Если получится тысяча или больше, Саша жив. Мне не хватало семнадцати, когда машина остановилась возле их подъезда.
Только вчера Рыцарь гонял в этом палисаднике чужого кота, Кириллина изображала оскорбленную в своих лучших чувствах мать, я пыталась выяснить подробности Сашиных отношений со Стрижевской… Словом, жизнь семьи Кириллиных шла своим чередом. Еще вчера…
Мы поднялись в лифте на пятый этаж, хотя обычно и я, и Саша доезжали до четвертого, а потом поднимались на один лестничный пролет — уж больно медленно тащится этот старый обшарпанный лифт. Я обратила внимание, что площадка четвертого этажа освещена, как в театре, и там топчутся похожие на актеров-массовиков люди.
— Сюда, прошу вас.
Кулагин распахнул передо мной дверь в холл, тоже ярко освещенный, доложил кому-то в столовой о нашем прибытии и помог мне снять дубленку.
— Опять она здесь! Что ей от нас нужно? Ну что, добилась своего?!
Растрепанная Валентина выскочила из комнаты и набросилась на меня с кулаками. Кулагин принял огонь на себя.
— Успокойтесь, Трушкина. Рязанову вызвали мы. Побудьте у себя — мы скоро вас позовем.
— Как давно вы знакомы с Варварой Аркадьевной Кириллиной? — спросил капитан Апухтин, усадив
Я смотрела на него и думала о том, что он скорее похож на киноактера, чем на капитана милиции. Из-за этого происходящее вокруг казалось мне нереальным.
— Придется вам кое-что объяснить. — Апухтин протянул мне листок бумаги, на котором моей рукой был написан номер моего телефона, а ниже, химическим карандашом, нацарапан мой адрес. — Дело в том, что Кириллина скончалась, так и не придя в сознание. В кармане ее пальто мы нашли ваши координаты. Извините, что пришлось вас побеспокоить.
— Понятно. — Я рассеянно кивнула. На самом деле я ничего не понимала.
— Прошу вас, не тяните время.
Он произнес это деликатным извиняющимся тоном.
— Мы не поддерживали с Кириллиной никаких отношений десять с лишним лет. В прошлую субботу случайно встретились на концерте в консерватории.
— Вы виделись с ней после этой встречи?
— Дважды. В воскресенье и… вчера. Сегодня она позвонила мне из автомата и попросила мой адрес.
— Она собиралась к вам приехать?
Я кивнула.
— Вы не помните, в котором часу это было?
— В десять минут восьмого.
Я прочитала на лице Апухтина удивление и пояснила:
— Дело в том, что я рассчитала, как долго ей до меня добираться, и поставила чайник.
— Понятно. Она собралась к вам неожиданно?
— Думаю, она вышла погулять с собакой. Она сказала, что отведет ее, то есть Рыцаря, домой и приедет ко мне.
— Кириллина сказала, почему хочет увидеться с вами?
— Да.
Это проклятое слово сорвалось с языка до того, как я успела взвесить все «за» и «против» своей полной откровенности. Осталось только рассказать про то письмо, которым угрожала Кириллиным Валентина.
— И что она вам сказала?
Я затянулась предложенной Апухтиным сигаретой. У меня поплыло перед глазами.
— Ей было очень одиноко. Последнее время у них дома сплошные скандалы. Она сказала, что хочет переночевать у меня, вспомнить прошлое. Я даже постелила ей постель.
По выражению лица Апухтина я поняла, что он разочарован моим ответом. Но ему ничего не оставалось, как кивнуть головой.
— Вы были в хороших отношениях с Кириллиной?
— Она давала мне в детстве уроки музыки. Бесплатно.
— Но вы не виделись с ней больше десяти лет. Чем это объясняется?
Почва колебалась подо мной все ощутимее. Однако на вопросы милиции надо отвечать, и я постаралась ответить так, как это делают в зарубежных детективах цивилизованные свидетели.
— Мы поссорились с ее сыном, — самым невозмутимым тоном сказала я.
Зазвонил телефон. Аппарат стоял рядом с Апухтиным, но он не сразу снял трубку. Прикрыл ее на несколько секунд ладонью и только потом протянул мне.
— Але, — с трудом выдавила я из себя.