Театр мертвецов
Шрифт:
— Будет сделано. Ивана-то я сразу нашел. Мы с ним живем рядом и в одну пивнуху ходим. Там я его и выловил. А вот из остальных участников следствия в управлении никого не осталось. Текучка у нас большая.
— Можно подумать, я остался! — усмехнулся Иван. — Это ты у нас ветеран…
— Ну ладно, я помчался. До встречи!
Золотухин махнул рукой и вышел. Горелов сел на кровать и начал собирать документы.
— Я ознакомился с делом, не очень подробно, а скорее поверхностно, уделяя внимание ключевым местам. И вот что удивительно — следствие не рассматривало ни одного из возможных вариантов. Ну к примеру сказать,
— Все примерно так и происходило.
— Но это же выводы следователя Рачковского. Никто не видел происходившего. Катя Потапова мертва, а Кирилл Миронов был пьян и ничего не помнит. Эту историю ему навязали, но виновным он себя так и не признал.
— Понимаешь, Палыч… Извини, я не знаю, как тебя зовут.
— Неважно, пусть Палыч, я привык.
— Так вот, Палыч, я, конечно, не спец. Меня в дверях поставили как часового, но со стороны все выглядело именно так. У меня даже мысли не возникло, что девчонку убил кто-то другой. А потом, когда парня привели в чувство, он еще буянил, еле скрутили.
— Буянил, почему?
— Кровь увидел, девчонку мертвую. Он еще не протрезвел. Может, он и неплохой малый, но на бытовой почве все убийства совершают по пьяни. Протрезвеет человек и становится сущим ангелом. В жизни не поверишь, что такой убить может! Но практика показывает обратное. Хорошие люди убийцами становятся.
— Что вы скажете о следователе Рачковском?
— Вообще-то он крутой мужик. В нашей прокуратуре считался лучшим. Десятка полтора убийств раскрыл.
— Понятно, непререкаемый авторитет.
— Опыт у него большой. Мы все у него на побегушках были. Даже Куликов.
— Майор Куликов, который возглавлял бригаду, а теперь ходит в полковниках в краевом управлении?
— Да, тоже крепкий орешек, но с Рачковским не сравнить. Тот авторитетом давил.
— А это значит, что он один ставил все точки над "i".
— Случай бытовой, не очень мудреный.
— Слишком мудреный, Иван. Ведь вскрытие показало, что девушка изнасилована. Обнаружены следы спермы. А под ее ногтями следы крови и частицы кожи нашли. Значит, она сопротивлялась. Ну а теперь ответьте мне как мужчина: сможете ли вы в пьяном виде изнасиловать двадцатилетнюю девчонку, которая будет отчаянно сопротивляться?
— Если бы мне было двадцать три года, как тому парню, может, и удалось бы.
— С вашей комплекцией. А я вижу на фотографии преступника хлюпика вроде меня. Я бы не смог. Хорошо, положим, что смог бы. Но сколько у меня ушло бы на это времени? Думаю, борьба длилась бы не менее получаса. А по актам экспертизы получается, что я вышел из номера 1314 в два часа и в течение десяти минут — максимум — успел найти, затащить свою жертву в чужой номер, изнасиловать и убить. Неувязочка получается.
— Ну может, она сопротивлялась только
— Если так, то зачем ее убивать? Смирилась — значит помирились. И зачем насиловать свою девушку? Свидетельница Света Малахова, подруга убитой, в своих показаниях утверждает, что Кирилл и Катя встречались около двух лет, давно имели близкие отношения и собирались пожениться. Они любили друг друга до безумия и в Питере жили вместе. А здесь они нашли жилье только по половому признаку. Одни хозяйки сдают квартиры только девочкам, другие только мальчикам. Вот и пришлось Кириллу жить с другом Гошей, а Кате с подругой Светой. Что касается Гоши, то он утверждает, что Кирилл не мог убить Катю. Во-первых, он ее очень любил, во-вторых, Кирилл не был агрессивным человеком.
— Так я же видел, как его вязали!
— И меня пришлось бы вязать, если бы я увидел изуродованный труп своей любимой девушки.
— Я уже говорил, по пьянке чего не бывает. Хорошие люди в переплет попадают.
— А кровь под ногтями? Кого же Катя царапала, если медицинский осмотр подозреваемого зафиксировал на его теле только гематому на затылке от удара головой об угол деревянной спинки кровати?
— Черт его знает! Послушай, Палыч, я не спец. Получается, ты сам с собой разговариваешь. Ну что я могу тебе сказать?!
— Может быть, я рассуждаю вслух. Если вы не спец, то очевидец. Следов в номере осталось столько, что искать третьего бессмысленно. Кто затоптал номер?
— Тут я отвечу, потому что допрашивали свидетелей при мне. В милицию позвонили в четыре утра. Мы приехали минут через двадцать, а потом к нам присоединился Рачковский. Он вызывал всех по одному. История выглядела так. Режиссер Грановский после дня рождения пришел в свой номер и увидел страшную картину. Он побежал тут же обратно в номер 1307, где все еще гуляли артисты, и позвал их к себе. Те пришли. Естественно они натоптали. Кто-то даже в лужу крови вляпался. Тоже пьяные все были. А потом к ним и ребята из номера напротив присоединились, но позже. За пять минут до приезда милиции какая-то артистка их позвала, фамилии не помню. Мол, посмотрите, не ваши ли ребята в соседнем номере? Те тоже натоптали. Вот так дело со следами обстояло.
— Так, да не совсем. А фамилии артистов вы не запомнили?
— Я — нет, так они все в протоколах есть.
— Почему же Грановского запомнили?
— Еще бы! Брат знаменитого олигарха.
— Это он сам сказал?
— И говорить не надо. Григорий Грановский в тот же день на самолете прилетел. Ему тут же апартаменты царские открыли. Хозяином себя чувствовал, во все дыры лез.
— А зачем? Разве Грановского-режиссера в чем-то подозревали?
— Вряд ли, но в его номере совершено убийство.
— В том-то все и дело. А главное, что весь ковер кровью пропитался, так просто не отговоришься, труп на помойку не выкинешь. А вот со следами опять промашка произошла, и вновь на нее не обратили никакого внимания. — Горелов достал из дела фотографию. — Вот оно — орудие убийства, что-то, напоминающее маршальский жезл. Тут указаны не название, а характеристики. Длина предмета пятьдесят сантиметров, вес два килограмма пятьсот граммов, сплав серебра семьдесят процентов, остальное платина, цинк, золото и палладий. Красивая штука. Витая палка с расширением кверху, увенчана головой орла. Что скажете, Иван?