Тебе держать ответ
Шрифт:
Том ощутил лёгкий укол в спину — его конвоир не расслаблялся и Тому расслабляться не советовал. Он проник сюда, пообещав ответить на вопросы. Но что ему было отвечать?
— Я не знаю, милорд, — сказал Том.
Человек за его спиной с коротким возгласом схватил его сзади за плечо. Кинжал уже не колол, он резал плоть, пробираясь сквозь кожу к мышцам.
— Милорд, я говорил вам!
— Стой, Энгус! — Анастас сделал несколько быстрых шагов и остановился, немного не дойдя до Тома. Тот только теперь заметил, что правая рука юного лорда тяжело и резко болтается
Лезвие замерло, пропоров кожу. Том чувствовал струйку крови, щекочущую спину.
— Я знаю тебя, — сказал Анастас. — Ты был в Эвентри с пилигримами за день до… до того, как замок захватили, — решительно закончил он. «А ему ведь, должно быть, нелегко говорить это вслух, — подумал Том. — Но он знает, что надо. И повторяет это даже чаще, чем следует».
— Верно, милорд, — ответил Том, зная, что отпираться бессмысленно — и опасно. — Я был с ними. Мы шли к святилищу Милосердного Гвидре.
— Я помню, — коротко сказал Анастас и окинул его быстрым взглядом. — Насколько я понимаю, паломничество удалось и грехи твои отмолены? Ты теперь не очень-то похож на пилигрима.
«Как странно», — думал Том, лихорадочно подыскивая правильный ответ. Он вовсе не ожидал ничего подобного. Думал, что найдёт здесь растерянного и испуганного мальчишку — а при доле везения двух растерянных и испуганных мальчишек, чудом выживших в резне и беспомощно наблюдающих со стороны, как гибнет всё, во что они верили. Но вместо мальчишки перед ним сидел мужчина, усталый, измотанный и раненый, но сохраняющий выдержку и присутствие духа. Почему он не призвал своих септ? Они бы за ним пошли.
Том хотел видеть этого мужчину своим союзником, а не врагом, поэтому отвечал, тщательно подбирая слова.
— Именно так. Я не монах, тот пеший ход был для меня первым.
— Почему ты солгал, будто готов продать сведения о моём брате? — резко спросил Анастас.
Он устал. Он смертельно устал. Том теперь ясно видел это — и ему всё меньше хотелось смеяться над этим человеком, устроившим партизанскую базу в деревенском борделе. А как, хотелось бы знать, он провёл последние несколько недель? Вряд ли в объятиях болтливых девиц из зала внизу — ни одна из них не могла быть столь ретива, чтобы так повредить ему руку.
— Я видел его, — наконец сказал Том.
— Когда?
— Я помог ему спастись.
Анастас долго смотрел на него. Его глаза покраснели и припухли, веки отяжелели — он явно недосыпал, — и яркая голубизна радужек на фоне красноватых ободков казалась почти жуткой, но взгляд был твёрдым и внимательным, не упускающим ничего и ничего не прощающим.
Том вдруг подумал, что в самом деле не хочет, чтобы этот девятнадцатилетний паренёк, бездомный и всеми покинутый, был его врагом.
Наконец его лицо слегка расслабилось; Анастас перевёл взгляд на своего человека, всё так же тыкавшего ножом в спину Тома, и сказал:
— Отпусти его. Пусть он сядет. — Помолчав, он добавил: — Мне тоже надо сесть. А ты постой у двери, Энгус, хорошо?
Затылком чувствуя недовольство Энгуса, Том с готовностью
— Милорд?.. — тревожно начал Энгус, но Анастас жестом велел ему молчать. «Отчего он не носит руку на перевязи? — подумал Том. — Неужели пытается ею пользоваться?»
— Рассказывай, — потребовал Анастас.
И Том рассказал. Он заранее заготовил эту историю на случай, если не найдёт Адриана, но будет вынужден объясняться с его братом. По его рассказу выходило, что, когда ворота оказались открыты и в замке поднялся переполох, Адриан успел улизнуть через них. Пилигримов, божьих людей, Индабираны отпустили, видимо, ввиду остатков богобоязненности, и когда они пошли через лес и Том слегка отстал от них, Адриан, прятавшийся всё это время в кустах, окликнул его и попросил помощи. Том сказал, что счёл помощь мальчику из клана Гвидре не менее значимой данью богу Милосердному, чем паломничество к святилищу, и сделал для парня всё, что мог, чтобы незаметно вывезти за пределы фьева… И как всё шло хорошо, пока однажды ночью Адриан не сбежал.
Разумеется, он ни словом не упомянул ни о верёвочной лестнице, которую заранее прикрепил к наружной стене замка, так и о том, что ни одно из действий Адриана после их встречи в ту ночь не было добровольным. Но чем больше Том смотрел на Анастаса Эвентри, тем меньше ему хотелось, чтобы тот об этом узнал.
— Так значит, не врали всё-таки про угольщиков, — вздохнул Анастас, когда он кончил. — Никто не верил. Но я знал, что он жив. Олпорт видел его. А я-то знаю, что стоит верить Олпорту.
— Это ваш деревенский дурак? — решился уточнить Том.
— Не деревенский. Замковый. Я не мог бросить его, — Анастас запнулся на миг, и по его лицу скользнула тень растерянности, которую он изо всех сил пытался в себе подавить — так, должно быть, он чувствовал себя, когда немногочисленные соратники уговаривали его оставить бесполезного идиота на милость богов и солдат Индабирана. — Он и тебя видел, — добавил Анастас уже другим тоном. — Видел и запомнил.
— Да, я понял.
Анастас вздохнул и непроизвольным жестом сжал пальцы больной руки.
— Так, говоришь, Адриан сбежал от тебя? Чёрт, это так на него похоже…
— Он не хотел оставаться со мной, — совершенно честно сказал Том. — Сказал, что хочет отыскать вас. Он был уверен, что вас не было ночью в замке.
— Правда? — юный лорд Эвентри выразил удивление впервые с начала разговора. — Почему?
— Не знаю. Я не спросил.
Не спросил, а жаль. Сейчас Том и сам не отказался бы узнать, откуда у Адриана была такая уверенность.
— Если он хотел найти вас, милорд, значит, остался в Эвентри, — подал голос Энгус. Том бросил на него взгляд — этот человек явно был для своего молодого хозяина кем-то большим, чем посыльным. Анастас медленно кивнул — эта мысль явно не доставила ему удовольствия.