Тебе некуда бежать
Шрифт:
Я запираюсь на ключ.
Как угорелая подлетаю к двери и быро щелкаю замком. Отскакиваю назад, как пружина и громко дышу, пялясь на дверь.
Это не иллюзия. И там действительно есть замок.
Я пулей возвращаюсь обратно, прыгаю на кровать и втискиваюсь в угол спиной, закрываясь подушкой.
Обманчивая защита, да. Как и запертая дверь.
Я ведь знаю — если захочет, меня замок не спасет.
Но он сказал, что не тронут.
Я следую его рекомендации.
Сижу
У меня даже нет телефона. Они отобрали его, когда бросили меня в обезьянник.
У меня ничего с собой нет.
Я боюсь выйти из комнаты.
Попытаешься сбежать, хуже будет.
Но когда меня это останавливало?
Правильно, никогда.
Только на этот раз останавливает.
Ты все ещё веришь в то, что он хороший?
Я знаю плохих людей. Я знаю, как они выглядят, что едят и как смотрят.
Когда-то я работала на страшного человека. Он обещал хорошо платить.
Вот только заплатила я. Горькую цену.
Себастьян не из таких. Когда-то он спас меня. Вытащил из адового пекла и дал шанс на нормальную жизнь.
Так стоило ли оно того?
Резкое дёрганье ручки подбрасывает меня вверх.
Я вся настораживаюсь и замираю.
Ручка дёргается ещё раз, а затем следует методичный стук в дверь.
Я молчу. Не дышу.
В дверь снова стучат. Ждут. А затем раздается странное бряканье.
Меня прошибает потом.
Я слышу, как в замочную скважину вставляется ключ и замок начинает медленно поворачиваться.
Меня словно в кипяток швырнули.
Он ведь сказал, что не тронут.
Неужели соврал?
Я спохватываюсь с кровати и одурело рыщу глазами по комнате. Хватаю табурет и подлетаю к двери. Ручка поворачивается и дверь начинает медленно распахиваться, раскрывая силуэт человека. А я замахиваюсь и со всей дури трескаю его по голове. Мужчина закатывает глаза и медленно оседает на пол. Но я уже не там.
Я вылетаю в коридор и мчусь, куда глаза глядят.
— Куда? — басит громом откуда-то мужской голос.
Я вскрикиваю и разворачиваюсь в обратную сторону.
Бегу со всех ног, давая деру.
Слышу жёсткую брань и быстрый топот вслед. И взвизгиваю, когда меня грубо перехватывают сзади.
— Кто-нибудь помогите! — кричу сорванным голосом, заходясь в истерике.
Слезы текут по лицу ручьями, сердце таранит грудную клетку. Мое тело грубо оплетают мерзкие лапы, таща за собой.
Я дергаюсь и брыкаюсь, отчаянно цепляясь руками за всё, что вижу. Торшер валится и рвется провод, диван падает на столик и раздается оглушающий треск стекла.
Я
А затем да.
Меня забирает темнота.
6
— Вы ударили ее подносом по голове? Вы совсем уже?
Я не знаю, что больше резонирует в моем голосе.
Удивление или гнев.
Балбесы.
Стоят разукрашенные. Первый с подбитым глазом, второй с шишкой на голове. Один краше другого. Красавцы, ничего не скажешь.
— Она сама виновата, шеф.
Я стреляю глазами в смельчака и тот опускает взгляд. Понимает ошибку. Быстро исправляется.
— Виноват, сэр. Она приложила мне табуретом по башке и расцарапала Биллу лицо.
— То есть вы хотите сказать, что вас уделала девчонка? Серьезно? — спрашиваю обалдело.
Охреневаю.
А они что. Молчат, болваны.
Я разочаровано качаю головой. Сжимаю кулак в кармане, зажимаю переносицу свободной рукой. Чертыхаюсь себе под нос.
Поднимаю на них взгляд.
— Значит так, — командую я. — Чтобы к утру всего этого погрома не было. Завтра я пришлю человека, смотрите, чтоб она... — прерываюсь, потому что слышу тонкий прерывистый вздох.
Стреляю глазами в кровать.
Наша красавица очнулась.
Коротко прочищаю горло. На автомате сглатываю.
— Свободны, — я не свожу с нее взгляд, мой голос низкой вибрацией резонирует по комнате.
Дважды повторять не нужно. Были бы на деле такими резвыми.
Девчонка со стоном привстает с кровати. Упирается в нее рукой, помогая себе, и прикладывает другую к голове. Шипит, болезненно скривив лицо. Садится. А затем резко столбенеет. Замечает, что не одна.
Ее глаза расширяются, из груди вырывается прерывистый вдох. Она застывает с рукой на голове и в оцепенении подводит взгляд.
Я делаю шаг и беру стакан с тумбочки.
Протягиваю ей.
— Выпей. Полегчает.
Она смотрит на протянутый стакан, не шевелится. Сбитая с толку. Переваривает. Взвешивает, не собираюсь ли я ее отравить.
Затем все же принимает и выпивает до дна.
— Спасибо, — благодарит потушенным голосом. Ставит стакан обратно, на меня не смотрит.
Я подтягиваю стул, поворачиваю его к себе задом. Упираюсь ладонями в спинку.
Смотрю на нее. Сверлю взглядом.
— Зачем побежала? Я же сказал, будь тихой, не тронут тебя.
Она качает головой, обнимает себя руками. Плечи слегка дрожат, взгляд опущен вниз.
— Они сами открыли дверь. Я заперлась, я была тихой, а потом... Я испугалась.