Тебя искал
Шрифт:
– Можно было и без подробностей, - цокнул Мирон.
– Букет? Если девчонка провела целую ночь с тобой болеющим, то ей нужна ромашка аптечная. Сойдет?
– Это твоей Майе нужна ромашка аптечная. Хотя она уже на ней плотно сидит, если до сих пор не сбежала от тебя. Как она, кстати, после выходных и вчерашнего?
– Как сказать… сложно, - было слышно, что брату тяжело давалась эта тема. Да и столько паники в его голосе, как вчера, я еще никогда не слышал. – Буду налаживать мосты. Сам виноват.
– А кто ж еще, как не ты? –
– Пошёл ты! – рыкнул братец, вызвав у меня довольную улыбку.
Нашкодил – и сразу легче стало. Что ж я за человек такой?
– Ладно. Звони, когда будешь подъезжать.
– Угу, - бросил братец и первым закончил звонок.
Допил чай, потупил в стену и понял, что нужно что-то приготовить. Сам я вряд ли есть захочу, а вот Риту нужно покормить.
Она говорила ночью про куриный бульон. Сварю. Тем более, вряд ли я осилю сейчас приготовить что-то сложнее куриной ножки в соленой воде.
Стоило мне открыть и закрыть холодильник, достать из него куриные ножки и наполнить маленькую кастрюлю водой, как сверху спустилась помятая Сосиска, но, очевидно, голодная.
Насыпал ей корма, который вчера привезла Рита.
Надо Миру смску написать, чтобы еще упаковку купил - этот шерстяной комбайн гребет мясные подушки так, будто у нее внутри черная бездонная пропасть.
– Запей хоть, - придвинул я ей чашку с молоком. – Размочи, а-то сил не хватит высрать.
Когда бульон закипел, закинул в него лавровый лист, соль и кое-какие специи для аромата. Немного подумал и фиганул туда же вермишель. Сойдёт. Выглядит съедобно.
Снял кастрюлю с плиты накрыл крышкой и услышал сверху грохот и тихое матерное бормотание.
– … Я знаю, что опаздываю! Придержи препода… Не знаю… потупи немного! Сейчас приеду.
О-оу! Кажется, мне сейчас влетит за то, что не разбудил.
Рита ураганом спускалась по лестнице, умудряясь при этом натягивать носки и что-то печатать в телефоне.
– Десять минут… - шепнула себе под нос, убрала телефон в карман и лихо застегнула джинсы. Как мне теперь забыть белую полоску трусиков, что я успел увидеть? – Чёрт!
Осмотрелась по сторонам, меня вообще не заметила, и снова вернулась наверх, откуда почти сразу же спустилась с рюкзаком и собранными на макушке волосами.
– Ты почему не разбудил меня?
Ураган Маргарита уже шуршала своей курткой в прихожей. Пришлось идти за ней, чтобы отвечать по всей строгости её закона. Хоть бы она не вспомнила приемчики из дзюдо. Я сейчас как кисель.
– Я вырубился часов в шесть утра, ты, скорее всего, позже. Какие тебе сегодня пары? Прогуляй.
– У нас препод по философии решил сегодня раньше времени устроить зачет, который получат только те, кто придет на вторую его пару. Первую я проспала, но на вторую успеть надо, - ворчала она, зашнуровывая свои ботинки.
– Я выгоню машину. Пять сек.
– Ты-то куда собрался? –
– Я брату уже заказал лекарства. Он привезет.
– Значит, не приеду. Лечись, - бросила она и, прихватив рюкзак, выскочила из дома, хлопнув дверью.
– Ну, хоть не поколотила, - обратился я к Сосиске, облегченно выдохнув. – И в толстовке моей убежала.
Весь оставшийся день провел как амёба, лежа на диване под слоем одеял и подушек. Единственным развлечением была минутка, когда я вышел за ограду, чтобы махнуть уезжающему брату белым сопливым платком и занести в дом пакеты с лекарствами, продуктами, и букет цветов.
Мирон предусмотрел всё. Даже апельсинов мне купил, которые и стали моей основной пищей на весь день.
Между делом я смотрел расписание автобусов. Вот-вот к местной остановке должен подъехать последний. Рита, должно быть, приедет на нем. Если не о моем здоровье справиться, то точно для того, чтобы вернуть толстовку. И тут-то я ей букет и задарю.
Через десять минут раздался звонок. Кто-то стоял у калитки и ждал, когда я открою.
Ощущая приятный трепет в груди, на всякий случай, прихватил букет. Вдруг Рита не успела на свой зачет, и хочет меня прибить? Нужно успеть откупиться цветами и желательно до того, как она начнет говорить.
Накинул куртку и даже шапку, чтобы минимизировать интенсивность Ритиных люлей.
Вышел из дома, открыл калитку, и широкая улыбка моя несколько скривилась.
– Привет, Мотя. Вижу, ты знал, что я приеду? – обольстительно улыбнулась Ксюша.
– Душа моя!
– выдохнул я восхищенно, возвращая лицу веселость. – Ты же знаешь, что я интуитивно чувствую твоё приближение. А еще я слышал, как звенели твои штанги.
– Шутка такая же потертая, как твой… сам понимаешь, - зыркнула она на мой пах.
– Такая же мощная и глубоко проникающая?
– Да, - острый язычок Ксюши на секунду выглянул, коснувшись алых губ. – Неужто, сам Самойлов решил подарить мне цветы? Не думала, что ты настолько по мне соскучился.
На секунду замешкался. Цветы предназначались не Ксюше, но и говорить ей о том, что они для другой, тоже не стоит.
– Иногда у меня случаются приступы романтизма. Держи, - протянул ей букет, но во двор или дом впускать еще не спешил. Взгляд то и дело метался за спину Ксюши в сторону, в которой была автобусная остановка. – Слушай, Ксюш, может, отложим сегодняшнее свидание на потом? Я в соплях: встанет – поскользнётся.
– Кто с соплями, тот снизу, - в свойственной ей самоуверенной манере бросила Ксюша.
Вошла во двор, потеснила меня и, забрав из мох рук букет, пошла в дом, цокая высоченными шпильками по камню.