Тебя искал
Шрифт:
– Я тебе мячом в голову, что ли, попал, а не в компот? Какое «отравить»? Всё свежее, только сегодня приготовленное. Ешь, а то к утру тебя в этом диване и похоронят. Как раз теперь в нем дырка есть, чтобы лоб твой выставить, в который целовать будут.
– Только из-за того, что я знаю, что эта дырка проделана твоим задом, я не умру.
– Зря. Смотри, какая она идеально круглая получилась. Как твои щёчки.
– Эй! – возмутилась я, обхватив ладонями свои щёки.
Мои круглые щёки, как у очень пухлого ребенка, -
– Шучу я. У тебя очень миленькие щёчки. Я бы потискал, да боюсь твоей выбивалки. Ешь, короче.
– Я не буду, - буркнула я. Обида за круглые щёчки шептала мне о том, что пора снова взяться за выбивалку.
– Точно не будешь? – спросил лохмач и, поднявшись со стула, взял верхний контейнер, открыл его и помахал крышкой, посылая в мою сторону умопомрачительный аромат шашлыка. – И теперь не будешь? М, как пахнет! Аж слюнки потекли!
– Дай сюда! – не выдержала я и отобрала у него контейнер, устроившись с ним на табуретке напротив. Аккуратно подцепила пальцами самый большой кусочек и вгрызлась в него зубами. – Офигенно!
– Я тут вилку принес, но вижу тебе и так вкуснее.
– Кто, вообще, шашлык вилкой ест? Пальцы после него облизывать вкуснее, чем вилку.
– Согласен, - усмехнулся мужчина и с лёгкой улыбкой в уголках губ продолжил наблюдать за тем, как я уминала мясо.
– М? – спросила я, протянув ему контейнер. Вдруг он тоже голодный.
– Не. Я уже поел. А ты ешь-ешь. Этим щёчкам нельзя худеть.
Злобно зыркнула на лохмача, на что он лишь беззвучно хохотнул.
– Салатик открыть?
– Угу, - кивнула я. – И вилку дай. Как тебя, кстати, зовут?
– А ты не помнишь?
– Откуда? Я мелкая совсем была, когда наша семья здесь появлялась.
– Точно. Ты еще на трёхколесном велосипеде гоняла, - кивнул он своим воспоминаниям. – А я Матвей.
– А я Маргарита. Просто Рита.
– Да, Майя мне рассказала.
– Мм, - только я и ответила я, поедая салат. – А ты контейнеры ждёшь?
– В смысле? – чуть нахмурился мужчина.
– Ну, почему не уходишь? Контейнеры ждёшь?
– Ты меня выгоняешь? И это после того, что я для тебя сделал?
– Сломал диван и, кажется, выбивалку?
– Нынешняя молодежь вообще краёв не видит, - возмущался лохмач. – Я к ней, значит, пришёл… а она…
– Тихо! – шикнула я на него и отложила на стол вилку и контейнер.
– В смысле?
– Тише ты! Слышишь? – спросила я шёпотом. – Будто кто-то пищит.
– Может я крысу какую в диване задом прищемил?
– Да нет же. На улице кто-то пищит. Не слышишь?
Мужчина насторожилась. Слегка опустив голову, прислушался. Писк повторился.
– Пойдём посмотрим, что там, - предложила я и, встав, прихватила выбивалку.
– Ну, уж нет. Мне достаточно того, что я тебя боюсь, а там ещё какая-то
– Ссыкло, - закатила я глаза и пошла одна к выходу из домика.
Рука с мощным бицепсом в куртке отрезала мне путь и задвинула за широкую спину высокого лохмача.
– Ладно. Дай свою выбивалку. Посмотрю, что там.
Матвей вышел из домика и скрылся за углом, откуда снова раздался тонкий писк. Внезапно следом за писком я услышала мужской вскрик, который был быстро заглушен, как если бы мужчина решил крикнуть, но вдруг запихал в рот подушку, которой и подавился.
Быстро сообразив, что за углом творится что-то неладное, я схватила кочергу и, занеся её над головой для сильного удара, на цыпочках зашла за угол, приготовившись в любой момент бить.
– Ты дурак? – опустились мои руки, а сама я села на корточки. – Это всего лишь котёнок.
Глава 3. Мотя
Сидит и жрёт. Даже не смотрит меня. Пасть разинула, шашлык ею как комбайном собрала, и дальше жрёт. Чавкает. Даже не подавится для моего садистского удовольствия. Овца неблагодарная.
– Ты не лопнешь там, а? – спросил я у мелкого шерстяного комка грязи, который Рита назвала котёнком и едва ли в зад не расцеловала.
– Она голодная. Может, первый раз в жизни, вообще, нормально ест. Вон какая маленькая. Не трогай её, она нервничает.
– Угу. Сестра твоя, поди, - буркнул я. – Она жевать-то хоть умеет? – поморщился я брезгливо, буквально слыша, как в бездонный кишечник кошки проваливалось мясо. – Хотя, нахрена ей уметь жевать? Глисты всё переработают. И её тоже.
– Нет у неё глистов. Даже если есть, я их выведу.
– Как? Надавишь ей на пушистое пузо, чтобы повыскакивали?
– Да. А подхвостье направлю в твою сторону, - ощетинилась Рита, злобно зыркнув на меня карими глазищами.
Машинально запрятал за спину выбивалку.
Что ж она злая-то такая?
– Вообще-то, я разрешил тебе занести ее в дом.
– Вообще-то, это дом моего дедушки и твоё слово здесь ничего не решает, - деловито заявила ершистая девушка и быстро сменила тему, крепко о чем-то задумавшись. – Может, это, вообще, мальчик? Почему ты решил, что девочка?
– Когда я толкнул её в дом, она пошла, а не пошёл.
– Ха-ха, - иронично выдавила девушка и встала на колени перед пушистой прорвой. Ловко заглянула под хвост и, отряхнув ладони, пришла к выводу. – Девочка. Ириской будет.
– Ириска? Кошка Ириска? – поморщился я. – А почему не Мурка? Ну, или… как их там ещё называют? Бомжурка! Точно! Бомжуркой будет.
– Сам ты Бомжурка. Ириска. Красиво звучит – киска Ириска. Жалко только, что молока нет. Даже напоить её нечем. Да, Ириска? – шерстяная отреагировала на свою кличку и вопросительно посмотрела на Риту, с трудом сглатывая очередной кусок мяса.