Тебя любить нельзя
Шрифт:
Кто бы сомневался, что первые, взметнувшееся вверх руки будут принадлежать именно Антону и Тиму. Вместе с ними идею поддержали еще треть класса.
— Хорошо, а кто — категорически против?
Вверх взлетели еще столько же рук.
— Интересно. А что же остальные?
Школьники смущенно переглянулись.
— Злата Игоревна, а остальные воздержались, — натянуто улыбнулся Павел Дмитриевич.
— Отлично, их право, — кивнула девушка и прошлась вдоль первого ряда парт. — А теперь я прошу каждую из сторон объяснить, почему вы считаете именно
Никто в классе даже не удивился, когда Тимур с Антоном одновременно выявили желание отстоять свою точку зрения.
— Тимохин, ты, по-моему, уже все сказал. Дай другу выступить, — недовольно сказала Мария Федоровна с задней парты.
«Спасибо, подруга, удружила», — подумала Злата, еще раз посмотрев на Тима. Ох, не так она видела их объяснения, ох не так! Да еще и на виду у всего класса…
— Слушаем тебя внимательно, Тимур.
— Ну, кое-что я уже сказал ранее, но теперь хотел бы продолжить. Как по мне все эти разделения согласно социальному статусу и прочему — полная чушь! Если люди любят друг друга, то какая им разница, кто и чем зарабатывает на жизнь? Да и вообще, разве это может помешать настоящим чувствам?
Вон сколько у нас есть женщин, которые любят и защищают алкоголиков и наркоманов! И все говорят, что они бедные! Почему? Да потому что не того полюбили!
Зато если появится светлое чувство между учеником и преподавателем, то это все — позор и проклятие на все века! Неужели это правильно? И даже дело не в возрасте! Правильно Антон сказал — у многих преподавателей с нами не такая уж и большая разница. Но почему-то об этом не думают.
Я считаю, что это стереотип, от которого надо отходить, как от пережитка.
— Хорошо, а что же закон? Это тоже пережиток прошлого? — поинтересовалась Злата.
— Честно говоря — по обстоятельствам. Естественно, влечение к 14- и 15-летним школьникам это перебор. Это уже по-другому называется. Но, например в 17–18 лет многие из учеников и сами уже… кхм…многое знают. Так что вряд ли это как-то изменит ситуацию. Да и, опять же, если это настоящее чувство, а не обычное влечение, то можно и подождать, — пожал плечами Тимур. — Кстати, также можно поступить и в случае, если пару смущает их социальные статусы. Например, после окончания обучения или перехода в другую школу, они уже не будут чем-либо связаны.
Злата подняла руку и остановила Тима.
— У нас не так много времени, а еще должна выступить и вторая сторона, поэтому я вынуждена прервать тебя, Тимур. Если можешь — коротко повтори главную свою мысль.
Парень посмотрел на Злату, и на какое-то мгновение она потеряется в его глазах. Она бы, наверно, даже и не удивилась, если бы сейчас Тим подошел к ней и взял за руку.
— Если человек любит — ему наплевать на все! Мнение других, возраст и социальный статус уходят на задний план. Любовь заставляет становиться лучше и понимать партнера с полуслова, — проникновенно сообщил Тимур. Его слова звучали только для Златы — в этом она не сомневалась.
Девушка постаралась прогнать
— Отлично, теперь выслушаем оппонентов. Кто хочет выступить?
Одна из учениц поднялась, и начала откровенно высказываться по поводу таких неправильных отношений. Каждая ее фраза была шаблонной и избитой, а в них звучали стандартные слова: «аморальность», «использование в корыстных целях», «надругательство», «преступление», «несовершеннолетний». Все то же самое, о чем говорила Злата — те же слова, которыми она уговаривала себя.
«Боже, как же это все фальшиво и надуманно!» — вдруг поняла девушка. Им втолдычили с малых лет, что это неправильно, но не объяснили почему. Когда она была ребенком, это казалось нормальным, но теперь…
И из-за этого бреда она откажется от Тима? Глупо…Нет, если уж делать это, то искать совсем другие причины — хотя бы, которые самой себе не будут казаться смешными и надуманными.
За этими размышлениями девушка не заметила, как прозвенел звонок. Школьники начали поспешно собираться домой. Злата уловила, как Тим всего на секунду задержался, чтобы поймать ее взгляд, а затем, широко улыбнулся и выбежал в коридор. В классе остались только преподаватели и проверяющий из районо.
— Скажу честно — не ожидал! — признался мужчина. — Такая смелая и необычная тема! А я уж думал, меня опять будут «кормить» разговорами о вреде наркотиков и сигарет. Признайтесь, Павел Дмитриевич, ваша идея?
Завуч просиял, но вынужден был пожать плечами и покачать головой:
— Увы и ах! Я был также удивлен, как и вы.
— О! Значит, вы? — мужчина выразительно посмотрел на Машу, а затем и на Злату, но девушки смущенно улыбнулись:
— И не мы.
— Так что же это, дети сами?
— Похоже на то. На уроках мы часто ведем довольно откровенные разговоры, — улыбнулась Злата.
— Да, я это уже понял — вы довольно непринужденно вели себя, — заметил проверяющий. — Ну что же, это отлично. Дети вам доверяют, и это главное. Странная, конечно, статистика сегодня получилась. Ну да ничего, — махнул рукой мужчина.
«Похоже, проверка прошла успешно», — отрешенно подумала Злата и вышла из кабинета вслед за всей комиссией. Пора было собираться домой.
Глава 20
Девушки не было всего минут десять, а в ее кабинете уже успел кто-то побывать. Об этом свидетельствовал большой белый конверт, что лежал на учительском столе.
Злата подошла ближе и осторожно взяла его в руки. На бумаге размашистым почерком было написано ее имя. Раскрыв увесистый конверт, она достала оттуда плеер и сложенный в несколько раз лист бумаги. Не сложно догадаться, от кого это послание.
В наушниках-капельках играла до боли знакомая мелодия и Злата не смогла сдержать улыбки. Раз за разом повторялись слова любимой песни. «Trying Not to Love You» группы Nickelback была довольно символичной для этой ситуации, нечего сказать.