Тебя не заменит никто
Шрифт:
Контролерша и Марина поздоровались, как старые знакомые, перебросились несколькими словами. Марина показала на Владу. Контролерша ответила, и по ее губам Влада прочитала слово “можно”.
— Сегодня абонементный день, — пояснила Марина. — Я сюда регулярно хожу. Очищаюсь.
Они сняли верхнюю одежду. Гардеробщица тоже оказалась знакомой Марины.
— Первый раз? — приятно улыбнувшись, кивнула она Владе. — Ну, легкого пара вам…
Фойе и раздевалка были украшены пестрыми гирляндами и сверкающей мишурой. А в фойе вообще стояла
Они разделись, искоса подглядывая друг за другом.
У Марины была стройная фигура, высокая грудь, под левой лопаткой — родимое пятно неправильной формы.
— А ты аппетитненькая… — отпустила Марина комплимент Владе.
Из телевизора, закрепленного под потолком, неслась музыка. Взад-вперед ходили женщины разных возрастов. Кто, закутавшись в простыню, кто, просто намотав на голову полотенце. Отовсюду доносились обрывки разговоров.
— Твой сегодня придет?
— Да уже час здесь околачивается.
— А твой?
— Говорит, срочная работа, а я ему верю…
Влада подхватила свой пакет с шампунями, расческой и мочалкой и вслед за Мариной вошла в мыльную — просторное помещение с прекрасным эхом: плеск воды в бассейне, гул голосов, глухие удары железных тазиков о мраморные скамейки.
Влада сделала несколько шагов и тут поняла, что происходит что-то не то. Она недоуменно посмотрела на Марину.
— Все нормально, подруга, — сделала успокаивающий жест та и улыбнулась улыбкой победителя.
— Марина, познакомь! — услышала Влада.
— Охотно… Это Влада, очень близкий мне человек. А это Николай, тоже мне не чужой…
Влада смотрела на голого Николая во все глаза, и в голове у нее крутилась карусель: откуда? почему? как?
Влада огляделась повнимательней и только теперь разглядела, что в мыльной вместе с женщинами были и мужчины.
Вся публика держала себя так, будто ничего особенного не происходило. Будто так и было задумано: все вместе.
— Влада только приобщается к натуризму. Поэтому чувствует себя немножко не в своей тарелке, — объяснила Марина и неожиданно с чувством продекламировала: — “Я тело свое ненавижу, я душу свою не люблю…”
— Это быстро пройдет, — уверил Николай. — Хотите, Владочка, я вас веничком дубовым попарю? Дубовый веник в умелых руках сто очков вперед березовому даст.
— Она хочет, — ответила за Владу Марина.
Николай пошел за веником в мужскую раздевалку — на противоположном конце мыльной.
— Заметила, — спросила Марина, — у него “Владочка” получилось как “водочка”. Бухарик страшный. Вон видишь ту красотку с полными ногами — его бывшая жена.
Влада стояла рядом с Мариной и не знала, как ей быть.
Первым ее желанием было: бежать! Но Влада так растерялась, что не смогла сразу сделать этого… А потом…
Этот странный Николай, который вел себя так, будто стоял
— Да перестань, — успокоила Марина, — здесь только свой брат нудист. Никто тебя не тронет ни словом, ни взглядом… Расслабься.
— Предупреждать надо, — беззлобно прошипела Влада.
— Ну, предупредила бы… И ты пошла бы? Вот видишь! Я тебе говорю: расслабься!
И Влада расслабилась.
Николай, как и обещал, отхлестал ее веником, поддав перед этим парку.
Веник ходил по ее спине, ногам, груди и животу, изгоняя из тела тяжесть и скованность. Переворачиваясь, Влада невольно обращала внимание на мужское достоинство Николая и по его поведению никак не могла понять: то ли мысли Николая были чисты, как мысли младенца, то ли ему — Николаю — только и оставалось в жизни, что смотреть на голых баб, ну, иногда обхаживать их веничком.
Владе стало даже обидно — чуть-чуть — за свое тело, которое Коля демонстративно не желал.
Такой легкости, какую она испытала за те два с половиной часа, проведенные в бане, Влада не испытывала даже с Кириллом и Костей. Это было особое состояние, когда плоть забывала, что она имеет пол, а душа забывала, что она не в раю, а на земле.
Два с небольшим часа… Разговоры, шутки, чай с домашней выпечкой…
Но когда они оказались с Мариной на улице, холодной, освещенной желтыми фонарями, и снег уже валил хлопьями, а не висел блестками в воздухе… Когда навстречу им заспешили люди со скучными, будничными лицами… Ощущение праздника исчезло. Маятник настроения качнулся в обратную сторону.
— Зачем ты это сделала? — спросила Влада.
— Тебе же понравилось! Не надо притворяться.
— Зачем ты это сделала? — упрямо повторила вопрос Влада.
— Пожалела тебя! — с вызовом сказала Марина. — Смотрю, совсем девка без мужика пропадает, дай, думаю, устрою ей хотя бы астральный секс! Все облегчение… Ты куда?!
— Пройдусь, — бросила Влада. Она развернулась и пошла в другую сторону.
Влада шла наугад, сворачивая с одной пустынной улочки на другую, прислушиваясь к своему телу. А оно, разбуженное и разомлевшее, просило одного: ласки, ласки…
Влада уже знала, что произойдет.
Только не надо упреков, говорила она себе, я — женщина! И этим все сказано. Я — женщина! И это сильнее меня.
Из первого попавшегося на пути таксофона она позвонила Косте.
— Это я, — чуть хрипловатым голосом произнесла она, — ты мне нужен.
— Влада, где ты? Я сейчас же еду!
— Не надо. Я приду сама. Только скажи адрес.
Оказалось, что Костя жил на Конногвардейском, на первом этаже старинного дома, выходящего фасадом на бульвар.