Тебя убьют первым
Шрифт:
Я включила его, и в комнате ощутимо начало теплеть. Пощелкала каналами телевизора. Их было штук шесть, как при позднем социализме, и показывали все ужасно, с рябью и словно из-под воды. Я уставилась в незашторенное окно. Огромный плац, ограниченный с четырех сторон гостиницей, зданием Главкосмоупра, Домом офицеров и истоком местного Арбата, был ярко освещен. Куда-то вверх указывал неизбежный Ленин. На
Вдруг я заметила, что огромное пустынное ночное пространство площади пересекают наискось знакомые фигурки.
По диагонали, из города по направлению к отелю, брели мужчина и женщина. Мужчина был явно навеселе, он что-то рассказывал и жестикулировал. Дама улыбалась.
Это, без сомнения, были Радий и Елена. Откуда они шли в два часа ночи?
Ведь первая, сославшись на усталость, отправилась отдыхать в половине девятого.
Второго персонажа я покинула, спустя полчаса после этого, выпивающим в ресторанчике с Талгатом. Где, как, зачем и почему они, спрашивается, объединились?
Парочка вошла в гостиницу. Я прислушалась. Через какое-то время заработал лифт.
Затаив дыхание, я подошла к своей двери. Мой номер был у самого лифта, в начале коридора.
Когда старички и Елена заселялись сегодня днем, после первого визита на космодром, я обратила внимание, что все наши живут на моем же третьем этаже, только дальше, чем я, от центральной лестницы.
Шаги парочки прозвучали мимо моей двери. Слышимость здесь была что надо (хорошо, что я прихватила с собой беруши). Я тихонечко приотворила дверь и стала следить. Ничего не может быть занимательней альковных тайн!
У двери Елены парочка остановилась. Последовал короткий тихий разговор, и Радий попытался ее поцеловать. Во дает старикан! Она засмеялась и высвободилась. Скользнула за дверь и захлопнула ее у старика Рыжова перед носом. Он юмористически развел руками – мол, увы, не вышло – и побрел к себе.
Какие дела тут творятся! Просыпаются древние инстинкты, следуют позывы к любви, гордые отказы! Да, воистину, в Байконур из Таиланда готова ныне перенестись столица секс-туризма!
Наутро все – и даже мои старички, загулявшие с вечера, – собрались на завтраке, как положено,
Когда мы вышли из кафе, в начале местного Арбата Радий Ефремыч подозвал нас троих – деда Владислава, Арсения и меня – и сказал:
– Есть очень-очень важный разговор.
– Вы что, жениться собираетесь? – несдержанно брякнула я и сразу поняла, что бухнула опрометчиво.
– С чего ты взяла? – подозрительно прищурился игривый старичок.
– Шучу так, – пошла я на попятный.
– Нет, дело и впрямь очень-очень серьезное. Я кое-что узнал вчера.
– Ну, говорите.
– Нет, не сейчас. Во-первых, разговор долгий. А во-вторых, совершенно не для чужих ушей. Выберем где-нибудь время и место.
– Талгат вам что-то рассказал?
– Да, и не только Талгат. И не только рассказал.
Но нас уже звали садиться в микроавтобус. Место рядом с водителем заняла «Екатерина-безопасность».
С утра экскурсию вела Элоиза. Язык у нее оказался подвешен хуже, чем у Дениса, зато она рассказывала интересные бытовые вещи. Все-таки, как она с гордостью сообщила, всю жизнь прожила на Байконуре.
Мы ехали по улицам городка, и здесь, казалось, время остановилось в семидесятых – во всяком случае, никаких жилых домов старше хрущевок не наблюдалось. Не мелькало ни билбордов, ни реклам. На остановках толпился народ, и Элоиза пояснила: «Ждут автобусов, ехать на космодром, на площадки. В советские времена самым популярным видом транспорта на Байконуре был мотовоз. Поезда отправлялись раз в сутки, по утрам, на каждую площадку свой. Проезд бесплатный, но по рабочему пропуску – и если у тебя он на тридцать первую площадку, то на первую по нему не поедешь, за этим следили. Много драм было, когда офицеры свой мотовоз просыпали – приходилось попутку ловить, добираться до своей части».
Элоиза все время вопросительно посматривала на Радия со Владиком – правильно ли рассказывает, нет ли замечаний у непосредственных участников событий? Но оба бывших заслуженных байконурца сохраняли индифферентный вид, лишь легкая улыбочка скользила по устам моего деда.
Конец ознакомительного фрагмента.