Течение Алкиона. Антология британской фантастики
Шрифт:
Я мог чувствовать слова, звучащие вокруг меня, но не сказанные ни капитаном дель Арко, ни кем-то другим. Я направился на кухню, которая была такой, какой ей следовало быть.
12
У нас почти не оставалось времени для Холстхэммера, так как я отработал в ЕТА и знал, что может делать корабль и что я хочу с ним делать. Мы потратили три дня, а не два. Это раздражало дель Арко, но то, что у него творилось внутри, меня не интересовало. Я совсем не торопился. «Лебедь» выдал все, на что был способен, и делал это спокойно, за исключением неприятного момента, когда я его слишком
При посадке на поле не было никакой толпы, что меня удивило. Только потом я узнал, сколько копов для этого понадобилось.
— Кому принадлежит эта частная армия и кто присматривает за пьяными?
— Наши сторонники организовали все полицейские силы, которые могли бы вам понадобиться. Они больше беспокоятся о своем корабле, чем начальство нью-йоркского порта, — ответил дель Арко.
— Они что же, здесь?
— Конечно. Не кажется ли вам, что им интересно узнать, как ведет себя корабль, а также познакомиться с командой.
— Кажется, — ответил я. — А почему мы не полетели на Новую Александрию до захода сюда?
— Экономия времени, — сказал он, — уже не впервые она очень важна.
Лично я простил бы «Карадок» все, если бы они забрали сокровища «Потерянной Звезды» в этот же вечер и таким образом мне не пришлось бы лететь на самоубийство. Но дель Арко решил, что нужно сделать из полета бега, выиграть половину дистанции и получить призы и славу.
Легко иметь амбиции, когда ваше участие в деле состоит в том, что вы сидите и спрашиваете других о самочувствии.
— Нам остаться подождать их? — спросила Ив.
— Я схожу, — тупо произнес Ротгар. — Мы с Грейнджером просто воняем. — Он косо взглянул на дель Арко, который даже не взмок ни разу за время полета.
— Мы увидимся с ними в гостинице, — сказал дель Арко. — И пообедаем у них в номере.
— О господи, — бурно прореагировал Ротгар. Мне это тоже не понравилось. Это была работа дель Арко, а не моя. Он был организатор — он делал деньги. Может быть, он и должен был сторонникам модный костюм и приятную беседу на целую ночь. Ну а что им было нужно от меня — это пара крепких рук на пульте управления. И от Ротгара тоже. Ив, конечно, ничего плохого в этом не видела, да и Джонни, казалось, воспринял это всерьез. Я предвидел много неприятного в связи с этими соображениями и сказал об этом. Но капитан восстал и проявил свою власть. Я могу вести корабль в космосе, но, когда мы находимся в цивилизованной местности, он не собирается давать мне командовать. Он был моим законным боссом.
Ротгар, надеясь, что его оставят на борту, сказал, что дель Арко — гнида и подонок, причем в нескольких вариантах, но дель Арко не прореагировал.
Пока мы готовились к обеду, у меня появились сомнения в разумности новоалександрийцев, которые, по-видимому, и придумали этот обед. Позднее я понял, что они совсем не дураки, а просто сумасшедшие. Они знали, что нам это не понравится, и в какой-то мере именно поэтому так и сделали. Когда мы вошли в их люкс, Ротгар был уже вне себя от ярости. Мне было интересно, сколько времени понадобится, чтобы он окончательно потерял терпение и начал размешивать чай пальцем — просто для забавы.
Там были три новоалександрийца, и дель Арко торжественно представил их своей команде.
Одного из них я уже видел раньше — седовласого умного старика с глазами яркими, как у птицы. Его звали Титус Шарло. Я знал его еще в те времена, когда мы с Лэпторном работали на постоянном подряде для Библиотеки. Двое
Все они были уже знакомы с Ив, а нас приветствовали с вынужденной сердечностью, как того требовали обстоятельства.
Обед был именно таким шутовским, каким я его и представлял. Кроме того, он казался бесконечным. Но наконец, просто по необходимости, он закончился и освободил нас от этих безобразных попыток выказывать духовное единение. Дель Арко удалился с Алкадором и Циммером, чтобы обсудить практические детали поиска «Потерянной Звезды», а также отчитаться перед ними о нашем полете с Земли на Холстхэммер. Ротгар предпочел быстро напиться, делая вид, что слушает их разговор, и в подтверждение этого изредка делал замечания невпопад. Джонни крутился вокруг Ив Лэпторн до тех пор, пока она не оказалась вынуждена заговорить с ним, чтобы он не наклонялся над ее плечом. Она не могла проявить черствость и просто прогнать его.
А Титус Шарло взялся за меня.
— Отвратительно, правда? — заметил он с деланным дружелюбием.
— Это же ваш званый обед, — напомнил я ему.
Он покачал головой.
— Мне это не нравится не меньше вашего. Но именно таким образом Сайлас и Джекоб делают свой бизнес с капитаном дель Арко. Мы же против своей воли тащимся на подобные мероприятия, чтобы удовлетворить их потребность в полной гармонии.
— Я думал, что босс — именно вы, — сказал я немного резко.
— Вовсе нет, — спокойно ответил он. — Я интересуюсь этим как ученый. Я руковожу командой, которая изучает и интегрирует основные знания и идеи, присущие человеку и хормонцу. Сайлас и Джекоб в большей степени заинтересованы в практических результатах, которые проистекают из синтеза двух проектов. Мы всего лишь союзники. У меня нет власти над ними.
Я был почти на два фута выше Титуса Шарло, а казалось, будто он смотрит на меня сверху вниз и говорит со мной тоже несколько свысока. Меня внезапно осенило, что этот человек практически владел мною полностью и знал об этом. И был этим доволен. Мне пришло в голову, что я Шарло не нравлюсь, но не мог понять почему.
— Мы давно не виделись, Грейнджер, — произнес он ровным тоном.
— Не так уж и давно, — заметил я. — У меня есть несколько друзей, которых я не видел дольше…
— У вас нет друзей, — сказал он холодно.
— Не здесь, очевидно.
— Мы помним вас на Новой Александрии, — сказал он. — Мы всегда считали вашу работу для нас образцовой. Знания, которые вы доставили нам, были бесценными. Стоимость всего этого нельзя выразить в деньгах, хотя я считаю, что мы позорным образом вам недоплачивали. Когда я услышал, что вас наняли, то был в восторге от того, что мы сможем расплатиться с вами. Я очень рад, что сумел помочь вам. — Его голос был мертвенно-ровным, а сам он буквально сочился лживой слащавостью. Он очень старался, чтобы я понял, что он не просто несерьезен, а несет чушь. А мне это переигрывание показалось еще более унизительным, чем то, что он его демонстрировал. Но понять, что он имел против меня, я не мог.