Техасская свадьба

Крилл Кэтрин

— А что именно?

— Сегодня я получил письмо. Мне сообщили, что умер мой старый друг.

— О, Томас, мне очень жаль.

— Да, мне тоже. Франклин неважно себя чувствовал уже давно, и известие о его смерти меня не удивило. Несколько последних лет он служил пастором в конгрегации Эль-Пасо. — Он помолчал, посмотрел в сторону, а потом объявил: — Я должен поехать и выразить соболезнование его семье.

— И вы уедете надолго? — Мысль о разлуке, даже краткой, опечалила хорошенькую вдовушку.

—

Но я больше не вернусь в Пармали.

— Не вернетесь? — ошарашенная известием, как эхо повторила она и в следующую секунду почувствовала, как весь мир вокруг нее рушится. Краска отхлынула от лица. Она побледнела.

— Нет-нет, любовь моя, это не то, что вы подумали, — сказал Томас, и его собственное сердце заныло при виде ее отчаяния. Он встал и положил руки ей на плечи. — Мне предложили место Франклина. Там церковь гораздо больше, чем здесь. Должен признаться, я надеялся ехать дальше на запад, прежде чем…

— Так вы уезжаете, — прошептала потрясенная Сэди, все еще не в силах осмыслить ужасную новость. Возможно ли подобное: она так близко подошла к счастью, и вот все рухнуло! Неужели до конца жизни ей предстоит платить за прежние грехи? «Лидия Кэссиди и другие дамы оказались правы», — подумала Сэди, покоряясь безжалостной судьбе. От прошлого никуда не убежишь.

— Да, я уезжаю, — сказал Томас, — но только если вы поедете со мной.

Она посмотрела на него, глаза ее округлились, он взял ее дрожащие руки в свои сильные ладони и улыбнулся.

— Я понимаю, как это внезапно, мы собирались немного подождать, но мне невыносима сама мысль, что придеся жить без вас. — Он вздохнул и покачал головой. — Я боюсь, вы находите мое решение слишком стремительным, я собирался остаться в Пармали хотя бы года на два, и я не сомневался, что время будет работать на нас, гонения кончатся, вас будут искренне обожать. Но если мы уедем сейчас, то некоторые недоброжелательные люди станут говорить, что мы сбежали.

— Да, пожалуй, — пробормотал она. «Но какое это имеет значение?» — подумала она про себя, и ее охватила невероятная радость. Хороший, добрый человек любит ее и хочет взять в жены. Вместе они начнут все сначала. Эль-Пасо очень далеко от Пармали.

— Я бы предпочел думать, что мои молитвы услышаны, — довольно заметил он. — Что ж, неисповедимы пути Господни, — с облегчением вздохнул преподобный Мюллер. — Будем уповать на Всевышнего.

— А Хармони?

— Она поедет с нами. — Томас улыбнулся, глаза его светились радостью. — Может, дорогая Сэди, другие мужчины не хотели бы брать с собой ребенка на медовый месяц, но не я. — Он нежно коснулся ее подбородка. — Только я надеюсь, ты все же окажешь мне честь, и каждую ночь мы сможем спать вместе, без нее. — Он с удовольствием наблюдал, как розовеют ее щеки от этого жесткого «условия».

— О, Томас!

А что… что я скажу Клэр? С моей стороны нехорошо оставить ее так внезапно.

— Я уверен, она с радостью тебя поздравит. Она замечательная молодая женщина. И видит гораздо больше, чем ты думаешь.

— Это все наяву? — прошептала Сэди, положив руки ему на грудь. Ее опаловые глаза светились мягко и с обожанием. — Может быть, надо, чтобы меня кто-то ущипнул, и я бы точно знала, что не сплю?

— Я бы придумал кое-что другое, что показалось бы тебе более убедительным. — Он прижал ее к себе и обнял так страстно, что она удивилась и обрадовалась.

— Прямо сейчас? — Сэди задохнулась, виновато покраснела, быстро и испуганно озираясь. С улыбкой она подняла лицо, его губы радостно встретили ее губы.

Он поцеловал ее страстном поцелуем, о котором они оба мечтали, как и о дне, когда все доведут до конца… Они стояли обнявшись, когда Хармони с Волком взбежали на крыльцо.

— Мама, а почему ты целуешься с преподобным Мюллером?

Чувство вины охватило Сэди, ее щеки заалели. Она хотела высвободиться из объятий Томаса, но он не отпускал. Она смущенно посмотрела на дочь. Томас ничуть не смутился. Он наклонился к девочке и, подняв ее на руки, высоко подкинул вверх.

— Потому что мы с твоей мамой, Хармони, собираемся пожениться. Вот что это значит. Понимаешь?

— Ага! — Она обняла его за шею и закивала. Ее глаза были широко раскрыты и невинно смотрели на мир. — Это значит, ты будешь спать в маминой постели.

— Хармони! — Сэди еще гуще покраснела.

— Правильно, — кивнул Томас, с трудом подавляя улыбку. — Это значит, ты теперь будешь моей дочкой. Мы втроем станем жить вместе. Мы теперь одна семья.

— Мы будем жить на ранчо?

— Нет. Мы поедем далеко. Это место называется Эль-Пасо. Мне сказали, что там очень красиво.

— Ладно, но я возьму с собой Волка.

— Надо спросить мисс Клэр, — предупредила Сэди. — Это ведь ее собака.

— Она согласится, — уверенно заявила Хармони. — Салли все время говорит, что Волк — бесполезная дворняга. — Она выбралась из объятий Томаса и поспешила на двор, а большая собака поплелась за ней по пятам. — Я побегу и скажу Салли, что мы уезжаем.

Сэди посмотрела на высокого светловолосого мужчину и улыбнулась. Глориета стала для нее первым настоящим домом за многие годы, и ей будет жаль расставаться с этим местом. Но зато теперь у нее будет дом там, где будет Томас. От этой мысли ее сердце наполнилось счастьем, которого никогда прежде она не знала. Так же, как и Клэр, она подумала, что судьба дала ей еще один шанс.

— Может, с тобой никто не придет попрощаться, когда узнает, на ком ты женился, — заметила Сэди Томасу, хотя и без тени сожаления.