Техасская звезда
Шрифт:
– Кэл, давайте спустимся и посмотрим, чье клеймо стоит на этих животных, – предложил раскрасневшийся от возбуждения Джереми.
– Поезжай вперед, – сказал Кэл, – ты же теперь знаешь, где обычно ставятся клейма. А я спущусь через пару минут.
– Я не хочу, чтобы он ехал один. Это опасно, – тоном, не терпящим возражений, заявила вдова. – А вдруг коровы испугаются и в стаде начнется паника? Такая лавина сметет все на своем пути.
– Вряд ли что-нибудь подобное может произойти сейчас. Не волнуйтесь, все будет хорошо, –
– Так я могу ехать, мама? – с надеждой спросил Джереми.
– Нет.
Кэл бросил на нее хмурый взгляд.
– Но мальчик никогда не станет настоящим мужчиной, если вы будете запрещать…
– Джереми – мой сын, и я отвечаю за него, – отрезала Пруденс.
– Хорошо, пусть будет по-вашему.
Пришпорив коня, Кэл понесся вниз по склону. Отсылая мальчика на берег к стаду, он хотел на несколько минут остаться с глазу на глаз с Пруденс, чтобы поговорить о ее самочувствии. В отсутствие Джереми ему было бы легче убедить ее не тратить зря силы и вернуться назад. Однако теперь из-за упрямого характера Пруденс Кэл потерял возможность спокойно обсудить с ней эту проблему.
Услышав, что его догоняет Джереми, Кэл попридержал своего жеребца. Вскоре мальчик поравнялся с ним.
– Не обижайтесь на маму, – сказал он. – Она думает, что я еще маленький и за мной надо хорошенько присматривать. Она не знает, что я уже почти совсем взрослый человек.
Слова Джереми удивили Кэла, но он не подал виду.
– Вообще-то в данном случае твоя мама была права, – мягко сказал он. – Ей не безразлична твоя судьба, и поэтому она не хочет, чтобы ты подвергал себя опасности.
– Может быть… – задумчиво промолвил мальчик. – Но мне очень хочется скорее повзрослеть. Когда я стану таким, как вы, я буду заботиться о ней, и тогда она наконец-то перестанет считать меня слабым и несмышленым.
Воспоминания о детстве накатили на Кэла. Он много раз видел слезы на глазах матери после выяснения отношений с Баком. И каждый раз Кэл давал себе слово, что будет защищать маму, когда вырастет, и не позволит никому расстраивать ее.
Показав рукой на молодого вола, пившего неподалеку от них воду, Джереми вдруг радостно закричал:
– Посмотрите, на этой большой корове стоит наше клеймо! Значит, все они принадлежат нам!
Мальчик оказался прав. Кэл убедился в этом, объехав стадо. Составив общее представление о его численности и состоянии, он снова поднялся на холм, где их ждала Пруденс. Джереми следовал за ним по пятам. Взглянув на вдову, Кэл сразу понял, что все это время она просидела верхом на лошади под палящим солнцем, даже не подумав спрятаться в укрытие. Слабо улыбнувшись подъехавшему к ней сыну, она вдруг закатила глаза и закачалась в седле.
Кэл в мгновение ока оказался рядом с ней и, стащив ее с лошади, отнес в тень, падавшую от росшего неподалеку раскидистого дерева. Сняв с головы Пруденс черную шляпу,
Неожиданно придя в себя, вдова попыталась оттолкнуть его руки.
– Со мной… все в порядке… – пробормотала она.
– Ошибаетесь, вы перегрелись на солнце, вам надо срочно остудить тело.
– Я же сказала, что прекрасно чувствую себя… – Пруденс судорожно вздохнула. – Уже все прошло, уверяю вас…
– Что с тобой, мама? – с тревогой спросил подбежавший к ним Джереми.
– Принеси флягу с водой, – распорядился Кэл. – Ей нужно попить.
– Я не хочу пить, – возразила Пруденс.
– Делай то, что я тебе сказал, Джереми.
Джереми бросился к лошадям, а Кэл продолжал осторожно расстегивать пуговицы на платье вдовы.
Пруденс закрыла глаза. У Кэла перехватило дыхание, когда показалась нежная кожа ее упругой груди в вырезе белоснежной нижней сорочки.
Чувствуя, как у него дрожат пальцы, Кэл вытер ладонью пот со лба и начал стаскивать с вдовы верхнюю часть платья, стараясь вынуть ее руку из длинного рукава. Перехватив ее запястье, он ощутил слабый пульс.
– Что вы делаете? – очнувшись, спросила она.
– Вам надо остыть, – повторил Кэл, оголяя второе плечо Пруденс. – Не понимаю, почему вы не спрятались в тень, когда мы с Джереми осматривали стадо. Выпейте, пожалуйста, воды.
– Но мне не хочется пить.
Однако когда Джереми протянул ей флягу, она взяла ее.
– Не волнуйся, сынок, со мной все хорошо, – слабым голосом промолвила Пруденс.
– Выпейте воды, – теряя терпение, приказал Кэл.
– Я же сказала, что мне не хочется.
– Я настаиваю!
– Мама, прошу тебя, делай то, что велит тебе Кэл, – вмешался Джереми. – Ты очень плохо выглядишь.
– Но я замечательно себя чувствую.
– Ты просто храбришься, – возразил мальчик. Вдова сделала глоток из фляги.
– Вот видишь, все хорошо, – сказала она, обращаясь к сыну.
– Этого мало, попейте еще, – приказал Кэл. Подняв флягу, вдова припала губами к ее горлышку.
Вытекшая из уголка рта струйка воды побежала по подбородку, шее, верхней части груди и исчезла в глубоком вырезе нижней сорочки. Кэл как завороженный неотрывно следил за ней глазами.
– С ней ведь все будет хорошо, правда, Кэл? – Тревожный голос ребенка вывел Кэла из оцепенения. – С мамой ведь не случится ничего страшного…
– Твоя мама скоро придет в себя, – заверил он мальчика. – Она просто перегрелась на солнце.
– Я не перегрелась, – возразила Пруденс.
Не обращая внимания на ее протесты, Кэл снял шейный платок и, намочив его водой из фляги, положил на горячий лоб Пруденс. Вдова подавила вздох облегчения. Ей сразу же стало лучше.