Технарь для Хозяйки медной горы
Шрифт:
– Если не могу взять силой и разумом, возьму количеством.
И взял десятки тысяч подкрылок, благо желающих продать те было много, и они нашлись там же в комментариях у автора. Кто, как и он, отчаялся, а кто паразитировал на сообществе единомышленников. И надо сказать у них хорошо получалось. Так что не много не мало, а к концу года у меня накопилась не малых размеров коробка, можно даже сказать сундук. А также появились и кое-какие мысли, или скорее, постоянно попадавшаяся на глаза, "чешуя", дала свои результаты. А стоило то всего на всего зарыться во все это по локоть, чтобы увидеть одно маленькое, но не мало важное свойство. Чешуя далеко не одинаковая и одни и те же подкрылки, то складываются без сопротивления, а то взлетали, показывая своего рода рекорды. Так и начался отбор, и я долгими вечерами закапывался во все это измеряя и отбирая наилучших. Чтобы в конце концов уложить или скорее увязать те в пластины при помощи мельчайшей сетки и эпоксидной смолы, давшей наконец-то первый результат. А именно платформы задерживались друг против друга перед падением, причиной которого было смещение или изворот плоскостей с чешуйками, что не стало тайной. Ведь еще при первых пробах, купленные мной подкрылки отталкиваясь изворачивались. А значит, настало время для корпуса, мастерить который я и побежал, наконец-то добившись своего, давно уже не чувствуя крыльев за спиной, что сейчас тащили
Глава 2
Мысль о том, что мне придётся попотеть оказалась вещей или даже пророческой. Ибо чтобы узнать, что именно случилось, мне потребовалось время. И все для такой малости, как статика жуков, трущих подкрылки о мохнатое брюшко. Но это ничего, совсем другое дело, как запитать подкрылки электричеством. Однако и с этим мне повезло, ячейки в эпоксидке которые я укреплял сеткой из проволоки, подходили более чем полностью. Оставалось одно, но. Подкрылки попросту не терпели больших зарядов, сбрасывая напряжение или перегорая. А к маленьким у меня не то, что не было доверия, они просто не могли обеспечить столько энергии, чтобы удержать семидесяти с лишним килограммового меня. И максимумом, что я смог найти и добиться от обычной батарейки, это несколько секунд. Тогда-то и началась настоящая работа, ведь принципа, "чем больше – тем лучше" никто не отменял. И за пару месяцев, я смог-таки наляпать с десяток с лишним пар пластин. И боле того увязать их все в цепь, добившись не только укрепления с точки зрения невесомости или поддержания друг друга, но общей прожорливости. Чему был не сказано рад, посмеиваясь над иронией, как не как весь мир старался уменьшить энергопотребление, но это если не смотреть в корень. Я же нашёл применение вечному и никому не нужному двигателю на магнитах, что крутился теперь на благо сотни батарей. И мог не бояться сверзнуться с небес забравшись на шайтан машине, скажем метра этак на два-три, а то и выше. Но все это ещё нужно было запечатать в железный корпус, а кроме того, придумать, как управлять машиной и не только по вертикали. На лифтах я, как говорится и в гостях покатаюсь. Так что пришлось придумывать хитроумную систему рычагов, что делили и направляли мой аппарат посегментно. Благо казавшийся самым важным вопрос, " а как взлетать?", решился сам собой стоило только увеличить давление одной из сторон с чем прекрасно справлялись тросики. В итоге всё это уместилось в небольшую коробку или сравнительно небольшую в метр шириной. Что же до высоты, я искренне считал, что капитану, а не кем другим я уже не мог быть, нужны не только удобства в виде прибитой табуретки, но и управляющая рубка. Так что метр-полтора они у меня украли. Но зато я чувствовал себя в безопасности. Ну или по крайней мере, мне будет где укрыться. Тем более что предпосылки того, что я впечатлю, несколько сотен людей, а с ними и вроде бы не существовавших у нас охотников на ведьм, были. О чем меня упредил Сеня, как-то раз, заглянувший к совсем потерянному другу. И отсмеявшись узнав, что я творю, сравнившего кораблик трубадура со ступой. Меня же волновало другое, когда я смогу опробовать свое творение. И, собственно, из-за этого и того, что у друга был УАЗ с прицепом, и заставило меня показать Сене то, чем я занимался на протяжении последних лет. Убедив его в том, что выхода, нежели отвести нас на поле и желательно подальше от нашей деревушки, у друга просто нет. На что он, посомневавшись согласился, при условии, что, если аппарат не заработает он самолично сожжёт всю ту дрянь, что я на покупал и изжарит на том шашлык. Отказаться от чего уже не мог я, зная то, как Сеня бывает уперт. А с другой стороны и не нужно было. Ведь у меня было чем его удивить и осталось только дождаться выходных… Два дня и две ночи, как это невыносимо много для мечтателя, ученого, да любого находившегося перед финишной прямой, и чем ближе, тем чаще приходится возвращаться к истокам. А зачастую и ко всему пройденному пути. И я как оказалось был не исключением, практически не сомкнув глаз за эти дни. Ведь еще так много всего нужно было сделать, замариновать мясо и купить пива, не отправлять же корабль в первое плаванье на сухую? А в итоге, я перетряхнул всё, о чем помнил и догадывался, едва не вывихнув мозг, лишь бы не чувствовать нарастающей дрожи. Но в конце концов усталость подкосила и меня, чему я был только рад, очухавшись к субботнему вечеру не без настойчиво пиликавшего под окнами Сени. И вот уже пыльная дорога и свежо скошенные поля, отделяют нас от деревни. А по пути, едва слышное ворчание и набиравшие оборот догадки друга:
– Чё за хрень ты понапихал в свою коробку и почему она бурчит, как старый холодильник? – с подозрением покосился он на свой груз, продолжая. – Никогда не знаешь, чем оно обернется, проквашенными Щами, санкциями или просто бзданет, чем-то до боли знакомым, – но не став углубляться, чем и от кого, и так зная, что я его бурчания слушаю от части, переспросил. – Мы там, кстати ничего не повредили, пока грузились и отдавливали мои пальцы? Скажешь чего-нибудь или так и будешь по идиотский лыбится и молчать?
На что был только один ответ, что он сам все скоро увидит. Но Остапа, как говорится, понесло. Да и чего взять с крайне увлекающейся личности, как Сеня. Он и раньше готов был пожертвовать всем, чтобы посмотреть, как развернуться наши со Светой отношения и сделать выводы для себя. Уж я-то помню, на кого и как он заглядывался. А повзрослев и изжив дурную привычку собирать на подвиги друзей, не мог порой остановится в другом. Вот и сейчас он засыпал меня вопросами от дома и до старой рыболовной заимки. Выбранную с его слов самой подходящей, как для обычного, так и для воздуха-плаванья,
– Этот безумец создал НЛО.
Но несмотря на это, он первый и опомнился:
– Чё так висеть и будешь, или твоя фиговина ещё на что-нибудь способна?
На что я только улыбнулся, заметив безумный блеск в глазах друга, буркнув:
– Кто из нас ещё сума сошёл? Сухопутная крыса.
Но посомневавшись взялся за штурвал, отклонив вперед вместе с прикреплёнными к нему пластинами, чувствуя, как пошатнулся кораблик или НЛО, что ему больше подходит, но удержавшись потихоньку трогаясь, как и лед в моей на секунду заледеневшей душе. Недолго думая, я подтянул тросики забирая выше и направил кораблик над озером. Слыша только то, как разрывает от счастья душу и как оно выбивается наружу, тем патче чем быстрее кораблик набирал обороты и проходили испытания. Конечно, сверх световой скорости не было и даже с плохонькой машиной мне сравниться не удалось, не хватало мощности. Но и маленький мопед, без ограничения в бензине, может пересечь страну. А уж если ему все равно в какую сторону и как ехать, то открываются просто безграничные перспективы. Которыми или о которых, часом или двумя позже, я решил рассказать Сене, наткнувшись на угрюмо посматривающего друга, за бутылкой пива и изжарившимся шашлыком. Крикнувшего стоило мне приземлится:
– Надо было ружьё взять, по на развелось в лесу нечисти, всю рыбу распугали гады, отдохнуть невозможно. И вообще, летают тут всякие, а друг на зависть исходит.
Улыбнувшись, отбирая у него кружку и шампур, пообещал:
– Сейчас прокачу…
Утро пьяного не красит, а уж трезвого куда там…
– Вставай давай.
Слыша, как недовольно расталкивает меня Сеня, едва смог разобрать че творится вокруг сквозь шумевшую в висках кровь, а творилась в деревне со слов друга не мало:
– Слушай Вань бежать тебе надо. Ты скажи мне на кой ты на своей…НЛО в деревню то полетел. Ночи ныне светлые, все как днем видать. Вот у нас бабок в церковь по утру и поволокло, кричат, охают, не травок не замочить, не на соседку не наговорить. Кузницы и слесаря, вилы куют и точат, а обычные мужики на площади дрова заготавливают. Либо тебя сожгут – либо кораблик. Нет частный транспорт все уважают, но так хвастаться нельзя, все-таки двадцать первый век, а не сороковой, да и там я уверен, не все ладно будет. Кому ж охота чтоб за ними в ночи подглядывали, аль с полей картошку воровали?
Посмотрев на то, как я – едва шевелясь, схватился за штаны подтаскивая поближе, заодно выискивая и футболку, друг рассмеялся:
– Ладно уж побег засчитан, кузнецов у нас почитай, как пол века не водится, но и ты не прав. Зачем так нажираться, пусть в небе столкнуться не с кем, но и меня одного оставлять не нужно было. А ещё другом моим называешься.
С трудом разобрав в предутренней или предрассветной мгле лицо Сени захотелось в него заехать, да так что в глазах потемнело. И он, как никогда чётко это уловил и собрался на выход, быстрее чем я пришёл в себя:
– Пора мне. До дома добрался, об ель иль осину… на мель не сел, и ладно. С остальным, как ни будь, да разберемся. Пойду пока дров посушу и смолы вытоплю что ли, а то – кто же на сырых то нечисть жжёт, негуманно, она варенная получится. Тем более для друга можно и расстараться. А, как он смеётся зараза, – оборачиваясь, уже для самого себя продолжил Сеня, – у меня мурашки все ещё по телу бегают. Нет ружьё все-таки надо было взять.
Подхватив тапочек, успел залепить в спину друга, проваливаясь в тревожный сон.
Очередной же вечер начался с вопроса "лететь или не лететь". Хотя на самом деле вопрос не стоял. Уж очень вчерашний путь до дома или преддверия его, меня озадачили. И стоило- то всего подняться над озером повыше что бы заметить, как петляя уходит рыбацкая тропа, к дому же ведет разбитая дорога. И если не считать, тонких вытоптанных грибниками прогалин, что как муравьи шастали меж кустов друг за другом, то я знал каждый поворот, подлесок или засеку, излазив с отцом, а после и с тем же Сеней все вдоль и поперек. Тут Пескарь, там Карасик, а здесь добрые люди в яму стекла с ржавым гвоздём насыпали. Но в глазах дорога продолжала упорно двоиться, огибая стоянку и озеро, забираясь с небольшой протокой в чащобу. Однако цеплялось не то. Ну, проложил кто тропинку, расстарался и слова плохого не сказать. Но чуть спустившись, я как ни старался не нашёл и упоминание о тропе, как будто её и не было. Более того, зная, где или откуда она начинается, я не поленился и заплутал в кустарнике. Чтобы плюнуть и отправиться отдыхать с пьяных глаз Сени, заметившего, как я попытался, схитрить и приземлиться на тропку. Заметив к своему удивлению, как она выпрыгнула из-под ног или курса, и я едва не завалил елочку в диаметре сантиметров двадцати, с трудом успевая взять выше. Заклиная себя и сухостойную, обоим нам понятными словами. Тогда- то от греха подальше и решил, что полетов на сегодня хватит и отправился домой. Но все-таки, что меня так привлекло? Не пять лет чтобы ради любопытства залазить в лужу по пояс. Ответа я так и не нашёл, кроме того, что просто хочется и всё тут. Прямо взяла она меня за живое, а тут ещё и НЛО простаивает, когда я не накатался, и отпуска почитай год не было. Так что решение уже было. Оставалось только позвонить, услышать все что обо мне и о таком требовании думают. А с утра явится в офис и сдать ключи. Об отпускных я мог конечно и не мечтать, не все коту масленица. Но удовлетворившись обещанием, что к концу месяца мне все перечислят, отправился собираться. Хотя чего там, разве же мне много нужно было, взять пару банок тушёнки – десяти вполне хватит, крупы какой никакой и соли. А остальное и так есть, котелок, с ложкой, топор и палатку у Сени. Причем без последнего Сеня бы упорно сопротивлялся. Но переговоры прошли успешно, стоило только пообещать взять мобильник и ответить на вопрос друга: