Технарь
Шрифт:
– Профессор, профессор! - и лаборант вбежал в двери кабинета, обращаясь к сидящему за столом серьезному аграфу.
– Вот. Мы смогли получить нужную последовательность из генетического материала, после чего стало возможным синтезировать ее.
– И он протянул ему ладонь, на которой лежала пробирка с какой-то сероватой массой. Тот спокойно поднял свой взгляд от экрана персонального искина, за которым работал, и посмотрел на так бесцеремонно влетевшего к нему в кабинет молодого аграфа из группы ученых, только недавно присоединившихся к их научной работе. Потом профессор поглядел на его
– Где параметры тестирования?
– спросил он, впрочем даже не протягивая своей руки, чтобы что-то взять у своего молодого помощника.
– Ах, да, - воскликнул возбужденный лаборант. И он быстро передал сидящему за столом профессору информационный чип, на который до этого сбросил все результаты и входные параметры исследований.
Тот вставил его в считыватель и начал просматривать имеющиеся там данные.
– На ком проводилось тестирование?
– спросил аграф.
– Почему-то этого нет в описании.
Лаборант растерялся.
– Простите, - несколько смущенно произнес он, - я так спешил составить отчет, что забыл прикрепить список доноров и реципиентов к материалам по исследованиям, полученным в результате проведенной серии последних экспериментов.
И молодой научный сотрудник начал перечислять существ, на основании ДНК которых был получен генетический материал, и тех, кому он потом приживлялся. Профессор, не дослушав его даже до середины, остановил этот длинный поток перечислений.
– Разумные?
– спокойно спросил он, не отрывая своего пронзительного взгляда от молодого парня, совсем недавно ставшего работать на них. А если точнее, то на их секретную контору.
Лаборант испуганно замер.
– Простите, - тихо, чуть ли не заикаясь и осторожно оглядываясь назад, ответил он, - но проведение испытании на разумных существах запрещено конвенцией Объединенных Миров и Советом Содружества.
Аграф посмотрел на него, как на идиота.
– Ты все еще не понял, на кого мы работаем?
– недоуменно спросил он у него в ответ.
Немного посидел, молча глядя на него. А потом кивнул тому на дверь. Парень, затравленно оглянувшись и выдохнув сквозь испуганно сжатые губы, с огромным облегчением, так и читающимся в его взгляде, вышел, даже выбежал из кабинета.
– Сопляк, - процедил сквозь зубы пожилой аграф, глядя ему вслед, и дождавшись, когда за его молодым помощником закроется дверь, протянул руку к видеовизору ближней связи. После чего набрал какой-то номер. Над поверхностью визора появилось трехмерное изображение миловидной девушки-аграфки.
– Геная, привет. Адмирал у себя?
– Да, господин Кораф. Связать вас?
– Конечно - кивнул он.
"Иначе зачем бы я позвонил", - подумал аграф, глядя на симпатичную мордашку секретарши его начальника. Всем на станции было известно, из-за чего адмирал держит эту девчонку.
И к ее профессиональным навыкам или умственным способностям это не имело никакого отношения.
Пока профессор размышлял, прошла пара мгновении и изображение девушки сменило лицо еще одного пожилого аграфа, с волевым и жестким лицом.
– Что-то хотел?
– без предисловии спросил тот у профессора.
– Включи
Адмирал, посмотрев на него, кивнул и протянул руку куда-то за пределы обзора камеры визора.
– Готово - сообщил он и еще раз повторил свой вопрос: - Так что ты хотел?
Профессор посмотрел на адмирала и ответил:
– Мы закончили разработку адаптивной нейросети.
– Хорошо, - прокомментировал сказанное военный, - но мне-то с этого что? Ты лишь этим докажешь, что мы не зря вложили столько денег в твою команду. Так что это ты делаешь одолжение не нам, а лишь прикрываешь свою...
– договаривать он не стал. Профессор и так понял, что старый вояка имел в виду. Они все время конфликтовали на этой почве. Ведь львиная доля денег при распределении уходила именно Корафу и его команде, но никакого результата добиться и получить он до сих пор не мог. Так что в кулуарах шепотом поговаривали как о закрытии всего проекта в целом, так и о возможном скором несчастном случае, который может неожиданно случиться с самим профессором в частности. По сути это был последний шанс Корафа реабилитироваться. И было понятно, почему адмирал не хочет ввязываться в это дело. Провал профессора ударит по всем связанным с ним. Но тут делать нечего. Официально Кораф напрямую подчинялся именно адмиралу. И это знали оба. Так что и в интересах старого вояки было помочь этому книжному червю.
– Излагай дальше, - сказал адмирал, обращаясь к ученому.
Тот посмотрел на него.
– Результаты исследовании у меня на руках, и они очень убедительны - медленно произнес он.
– Но...
– протянул адмирал.
– Ты прав, - кивнул ему в ответ профессор, - всему этому не хватает главного штриха.
И он хлопнул ладонью по столу.
– Нужно завершить исследования. Мне нужны подопытные. У тебя есть расходный материал?
– уже напрямую спросил он.
Второй аграф, даже не удивившись заданному вопросу, задумался.
– Ты опоздал со своей просьбой, - протянул тот, глядя куда-то в сторону, - только вчера ушла партия с заключенными. Сейчас у меня никого нет.
– Плохо, - с сожалением произнес в ответ Кораф, - в этом случае у меня уже не будет весомого обоснования для заключительного принятия в разработку нашего проекта.
Слово "нашего" профессор выделил особо. И он был прав. Ведь формально, он и его бригада все необходимое уже выполнили. Ответственность за этап окончательного тестирования ложилась на главу всего проекта в целом, а не научного руководителя. Адмирал этот тонкий аспект уловил сразу. И он ему очень не понравился.
Вояка пристально посмотрел в глаза находящемуся на другой линии канала связи аграфу.
– Что ты предлагаешь?
– спросил он у профессора.
Тот бы не поднял столь скользкую тему, если бы у него уже не было какого-то решения.
– Взять кого-то из своих, - спокойно предложил ученый. И он прекрасно осознавал, что только что сказал. Тем более и кандидат на эту роль у него уже был. Его помощник, который только что вышел за эту дверь. Нельзя быть таким чистоплюем в их обществе и в это время, большие подозрения и опасения вызывал этот молодой аграф.