Техника и вооружение 2007 06
Шрифт:
Проект63 должен был разрабатываться на конкурсных началах традиционным проектантом крупных надводных кораблей ЦКБ-17 (ныне Невское ПКБ) под руководством ранее создавшего пр. 68бис главного конструктора А.В. Савичева, а также ЦКБ-16. Хотя последняя организация и была создана И.В. Сталиным специально для конструирования тяжелого (фактически линейного) крейсера пр. 82, в описываемый период она уже почти полностью переключилась на работы по подводным лодкам и не могла составить серьезной конкуренции. Проект 58 готовился под руководством главного конструктора В.А. Никитина в ЦКБ-53 (в настоящее время Северное ПКБ), с предвоенного времени специализировавшемся на проектировании эсминцев. Подводная лодка пр. 651 создавалась коллективом главного конструктора А.С. Кассациера в основной отечественной
Предусмотренная для вооружения эсминца пр. 58 ракета П-35 должна была иметь дал ьность пуска до 100- 120 км при скорости полета 1500-1800 км/ч. Предназначенная, как и катерная П-15, для решения в первую очередь противодесантных задач, П-35 должна была оснащаться боевой частью массой 500 кг. В отличие от постановления 1955 г., в качестве разработчика ракеты определялось не ОКБ-155, а руководимое В.Н. Челомеем ОКБ-52. Микояновское ОКБ было перегружено работами по созданию нескольких типов истребителей, включая будущий МиГ-21, крылатых ракет К-10С и Х-20, а также перспективными проработками по ракете К-14, в дальнейшем трансформировавшейся в комплекс К-22 с ракетой Х-22. Создание нового самолета-снаряда для пр. 58 «с нуля» могло оказаться той самой соломинкой, которая, по поговорке, переломила хребет верблюду. Напротив, В.Н. Челомей уже решил (во всяком случае в рамках этапа наземной отработки) основные проблемы по созданию крылатой ракеты П-5 и стремился предельно полно использовать накопленный научно-технический задел в новых проектах. Естественно, что он всеми силами старался получить новые заказы и с энтузиазмом подхватил работы по П-35. Наряду с головным разработчиком сменился и соисполнитель по системе управления – к работе приступило НИИ-10.
ОКБ-52 на конкурсных началах участвовало также и в проектировании предназначенной для вооружения подводных лодок ракеты П-6, рассчитанной на пуски на почти вдвое большую дальность (до 200 км) при несколько меньшей скорости полета (1500-1600 км/ч). Поскольку предполагалось, что подводные лодки будут находиться на большом удалении от родных берегов и кроме решения официально поставленной основной задачи борьбы с конвоями возможно также и действовать против авианосных ударных групп, для ракеты со стартовой массой 5 т предусматривалась тонная боевая часть. Разработку системы управления для П-6 поручили ленинградскому НИИ-49, уже получившему в конце 1940-х – начале 1950-х гг. опыт создания аппаратуры берегового противокорабельного комплекса «Шторм», доведенного до стадии летных испытаний.
Крейсер пр. 64 (проект).
ОКБ-52 создавало П-6 на базе своей стратегической ракеты П-5, а конкурировавшее с ним ОКБ-49 Г.М. Бериева – в развитие собственной стратегической П-10.
Хотя постановлением 1956 г. и предусматривался выбор разработчика П-6 по результатам рассмотрения эскизных проектов, фактически все определялось результатами отработки их стратегических прототипов – П-5 и П-10. Выбор однозначно делался в пользу Челомея: исследования корабелов подтвердили возможность размещения на лодках вдвое большего числа ракет его конструкции.
Как уже отмечалось, для перспективного крейсера пр. 63 предназначался комплекс П-40. На корабле намечалось установить четыре пусковые установки на 12-16 ракет и два комплекта средств радиоуправления. Заявленный уровень лет- но-тактических характеристик ракеты П-40, по-прежнему разрабатываемой ОКБ-155, определялся уже подтвержденным техническим обликом ее авиационного прототипа К-10 и превышал ожидаемые показатели П-6 и П-35. При пуске по кораблям противника дальность должна была составлять 200-250 км, при поражении береговых объектов – 300-350 км, при этом скорость полета находилась в диапазоне 1700-2000 км/ч. Стартовая масса составляла около 5 т при тонной боевой части. Системой управления занимался НИИ-10.
Маршевые двигатели для П-6 и П-40 должно было проектировать
Однако эти, казалось бы, четко заданные планы создания ракетоносного флота не воплотились в реальность. На то были объективные причины, прежде всего явное моральное устаревание уже отрабатываемых ракетных комплексов «Стрела» и КСЩ. В случае с последним это привело к сокращению численности построенных эсминцев пр. 57бис с 12 до 8 единиц, а от вооружения «Стрелой» недостроенных крейсеров вообще отказались.
Кроме того, проявился и приснопамятный субъективизм тогдашнего высшего партийно-государственного руководителя Н.С. Хрущева. Как известно, он отличался как любовью к новизне, так и крайней нетерпеливостью. В частности, в 1958 г., не дождавшись завершения шестой пятилетки и не утруждаясь анализом итогов ее фактического исполнения, он решил перейти к более протяженному плановому периоду. Первая семилетка должна была охватить период 1959-1965 гг. В результате не только по форме, но и по существу пересматривались все ранее принятые планы, в том числе и по военному кораблестроению. Но начало радикального пересмотра совсем недавно утвержденной кораблестроительной программы положил вовсе не Хрущев.
Еще в июле 1956 г. председатель Морского научно-технического комитета адмирал Л.М. Владимирский предложил Главкому ВМФ ограничить постройку крейсеров пр. 67 всего тремя единицами, а последующие корабли вооружить более совершенными комплексами с ракетами П-6. Спустя полгода Главнокомандующий флотом С.Г. Горшков утвердил тактико- техническое задание на разработку пр. 67бис с четырьмя пятиконтейнерными пусковыми установками П-6. Но вскоре взгляды на будущность недостроенных кораблей вновь изменились.
Министр обороны Г.К. Жуков и Главком ВМФ С.Г Горшков в июне 1957 г. обратились в правительство с предложением отказаться от параллельного строительства и переоборудования кораблей противокорабельным (пр. 67) и зенитным (пр. 70) ракетным оружием. Успешная отработка П-5 и П-10 – Челомеевского и Бериевского прототипов крылатой ракеты П-6 – позволила рассматривать именно ее как основу вооружения достраиваемых крейсеров, разместив на них одновременно и зенитные комплексы средней дальности.
В результате в ЦКБ-17 под руководством главного конструктора В.В. Ашика по утвержденному в июле 1957 г. ТТЗ началась разработка корабля пр. 64, в состав вооружения которого должно было войти 12-16 крылатых ракет П-6, 20 зенитных ракет комплекса большой дальности М-3 и 32 – малой дальности М-1, а также четыре спаренных зенитных 76-мм автомата АК-726. Все надстройки корабля безжалостно перекраивались, в результате чего он приобретал совершенно оригинальный изящный силуэт в стиле пр. 58. Принятые исходя из оптимистической оценки ожидаемого хода отработки предназначенных для пр. 64 ракетных комплексов сроки поступления кораблей на флот представлялись вполне приемлемыми: головной «Кронштадт» должен был вступить в строй в 1960 г., а остальные шесть – в 1961-1962 гг.
Аналогичный состав вооружения предусматривался и для атомного крейсера пр. 63, с той разницей, что количество ракет П-6 увеличилось до 18-24, а для зенитного комплекса М-1 – до 64. Дополнительно на пр. 63 можно было разместить и две стратегические крылатые ракеты П-20, хотя реальных перспектив приблизиться к отдаленным чужим берегам у крейсера, конечно, не было.
Корабль можно было с полным основанием назвать «ракетным дредноутом», причем не только по солидности (водоизмещение приближалось к линкорам царской постройки, длина была еще больше), но и по наличию конструктивной защиты. Особое внимание уделили бронированию отсека реакторов, справедливо полагая, что их повреждение в совокупности с разрушением биологической защиты по последствиям для экипажа будет сравнимо с попаданием германского снаряда в артиллерийский погреб английской «Куин Мери». Пусковые установки крылатых ракет также прикрыли бронированием, выполнив их поднимающимися для стрельбы.