Технопарк юрского периода. Загадки эволюции
Шрифт:
Почти сразу после своего рождения в начале семидесятых годов плитотектоника стала использоваться во вспомогательных целях, чтобы маркировать и доказывать раздвижение морского дна, феномен «горячих точек». Горячая точка - это такое место, где литосферная плита непрерывно в одном месте проплавляется насквозь снизу, а поскольку плита движется, то положение горячей точки отмечается на морском дне пунктиром подводных гор и островов, тем более старых, чем дальше от нынешней горячей точки, действующего вулкана, эти отметины отошли. От той части Срединного Атлантического хребта, где расположен остров Тристан-да- Кунья, отходят «усы» таких пунктиров как к берегам Африки, так и Южной Америки (см. рис. на стр. 128- 129), строго симметрично, показывая, в какую сторону идет растекание дна и отмечая все этапы этого раздвижения, что позволяет определять скорость растеканий с большой точностью.
Подобный пунктир тянется от
Спор идет между двумя механизмами конвекции в мантии - идет ли она только до глубины 670 километров (слева) или на всю глубину, до ядра, с восходящими оттуда же фонтанами горячего мантийного вещества, плюмами (справа). На самом деле, видимо, работают оба механизма, но в разной степени в разных местах и во времени
Когда-то в этом месте раскололась Гондвана. Отсюда в качестве самостоятельного субконтинента Индия двигалась на север примерно по 90 градусу восточной долготы (и продолжает двигаться). Пунктир (на отечественных картах он назван Восточно-Индоокеанским хребтом) дотягивается по дну океана до сегодняшнего Хаджмахала в северной части Бенгальского залива недалеко от Калькутты. Возраст меловых вулканических пород в этой части Индии 112 миллионов лет. Эта цифра и есть начало, дата рождения Индийского океана. На юг, по мере приближения к срединно-океаническому хребту, возраст пород, собранных драгой с подводных вершин, неумолимо и абсолютно закономерно падает: 82,78,62,56,46,43,38 миллионов лет. На простой карте с помощью линейки устанавливается скорость растекания дна Индийского океана: 8,5 сантиметра в год (это в среднем, по некоторым данным, в выделенные жирным шрифтом даты, то есть вблизи таинственной границы мезозоя и кайнозоя, скорость доходила до 19 см в год). По пунктиру подводных гор, идущих от Гавайев, еще одной горячей точки, на запад, установили скорость раздвижения дна и там: больше 9 сантиметров в год.
Для этих трех точек старое название уже как бы и устарело. Это не просто точки. Это места, где когда-то (для Гавайев даже и не совсем ясно, когда) начался процесс рождения океана. Именно здесь, по нынешним воззрениям, к литосфере снизу, из мантии подходят мощные и очень горячие - таких температур, скажем, под вулканами Курил и Камчатки просто нет - фонтаны вещества, по всем данным, уже и не из верхней, а из нижней мантии! Эти «фонтаны» уже имеют собственное название, которого еще нет в словарях. Мантийные плюмы! Тектоника мантийных плюмов, по общему, весьма редкому в истории наук о Земле согласию, стала господствующей теорией и вместила в себя как тектонику плит, так и «сводовую тектонику» из старой геологии, предпочитавшей рассуждать исключительно о вертикальных движениях в недрах Земли.
Плюм (это слово в родстве со словом «плюмаж», то есть султан - перьев, дыма и т.д.) начинает «работать», когда над каким-нибудь полушарием Земли собирается вся наличная суша в виде гигантского суперконтинента. В истории Земли это случалось не менее трех раз. В пермотриасе, 250 миллионов лет назад, существовал праконтинент Пангея. Возможно, просто перекрывая свободный выход внутриземного тепла к поверхности, суперконтинент провоцирует накопление энергии, тепла в глубокой мантии точно под своей серединой в виде этакого фурункула. Плюм устремляется вверх и упирается в прочную крышку. Но чем она прочнее, тем грандиозней и неотвратимей результат. Крышка приподнимается в виде гигантского свода, меняя фигуру планеты, возможно, на сотни метров (и сегодня поверхность геоида имеет выпуклость в районе Гавайев на 50 метров). Свод вспарывается трещинами, откуда безудержно изливается на огромных пространствах тяжелая мантийная магма. Суперконтинент лопается. На тысячи километров протягиваются трещины, определяющие очертания будущих континентов3.
Дальше с этими трещинами происходит следующее. Само их появление вызывает местное падение давления и расплавление мантии под литосферой. Трещины сами становятся рифтовыми долинами, в которые устремляется магма уже низкотемпературная, из ближней, верхней мантии. Установившийся ток вещества вверх становится автоматическим. Ведь поднимаясь, вещество вскипает газами, разуплотняется, как шампанское в горлышке бутылки. Режим подъема вещества в верхней мантии теперь постоянный. Туда подтекает снизу новое вещество, от рифтов вещество верхней мантии, то, что не попало в саму полынью, начинает двигаться вдоль земной поверхности, устанавливается круг конвекции верхней мантии.
Сами плюмы, горячие точки, ведут себя по-разному. Иногда они остаются в строю, в центральном океаническом
Раз начавшись, плюм тоже долго не может успокоиться. По расчетам, он может фонтанировать, самоподдерживаясь разуплотняющимся мантийным веществом с нижней границы мантии, не менее миллиарда лет. Способный зародиться лишь под суперконтинентом, он может жить и под маленьким современным континентом (например, под западом Северной Америки и под Востоком Африки, под Айфелем - загадочной областью погасшего, но сравнительно недавно, около 10 тысяч лет назад, мощного вулканизма на границе Германии и Люксембурга), и под океаном, приводя в смущение поколения геологов. Плюм под Исландией, по данным Гаррета Ито из Калифорнийского университета Девиса, еще и пульсирует, то усиливая, то ослабляя свою деятельность, в собственном ритме примерно в восемь миллионов лет...
Но поскольку плюм идет с такой глубины, сразу же встает вопрос об обратном токе вещества, о конвекции. По-видимому, правы те ученые, которые интерпретируют математические расчеты и смутноватые пока «снимки» подземного космоса средствами сейсмической томографии так: в ряде случаев субдукция опускающихся плит только частично приостанавливается у фазового перехода между верхней и нижней мантиями на глубине 670 километров. Она давит на верхнюю поверхность нижней мантии, продавливает ее километров на 30 (это хорошо заметно) и в каких-то случаях прорывает блокаду. Часть ее вещества растекается обычным путем, по верхней мантии, к срединным хребтам, а часть заталкивается - медленно и с трудностями - в прочную и вязкую нижнюю мантию, опускаясь к внешнему, жидкому ядру до глубины 2900 километров. Такой большой круг, если еще учесть и огромную вязкость нижней мантии, которая замедляет там все процессы, может длиться и триста, и пятьсот миллионов лет.
Выше я говорил об открытии немецких ученых. Они нашли кусок бывших океанических донных осадков, известняка, мрамора, побывавший в мантии на глубине ста километров и выброшенный в каменноугольную эпоху из жерла вулкана на островной дуге, помещавшейся тогда на месте нынешней Австрии. Карбонат - это один из способов, придуманных природой, чтобы связывать, консервировать и прятать в недра планеты огромные массы углерода, углекислого газа. Американский ученый Уайт, взволнованно обсуждая открытие немцев, писал, что перед учеными открывается огромное поле работы: «СО2непрерывно циклически проходит через ряд резервуаров. Атмосфера среди них - один из самых незначительных, карбонатные породы намного больше. Сколько СО2в атмосфере, зависит в большой мере от потоков между этими резервуарами. Вулканизм прибавляет СО2в атмосфере, а субдукция перемещает карбонаты в мантию. СО2, добавленный обширным вулканизмом мелового периода, возможно, вызвал климатическое нагревание того времен/.
К резервуарам, о которых говорит Уайт, можно добавить еще и месторождения угля, нефти и газа, тоже остатки былой жизни планеты. Человечество, сжигая их, выпуская из подземного плена, переводит углерод в атмосферу. Углекислый газ и метан придают атмосфере свойства стеклянной рамы парника. Энергия Солнца беспрепятственно достигает земной поверхности, но уже с затруднениями переизлучается обратно в космос. К общему потеплению на Земле, которое и без того происходит как в ходе 1850-летнего шнитниковского цикла, так и в рамках межледниковья в последние 16 тысяч лет, в XX веке добавился быстрый разогрев от техногенного парникового эффекта. Средняя температура на Земле за столетие поднялась почти на градус Цельсия. Уже в XXI веке, видимо, неизбежны реальные и весьма неприятные для нас последствия высвобождения припрятанного природой углерода - наступление океана на берега Европы из-за таяния льдов Гренландии и Антарктиды и из-за теплового расширения воды в океане, исчезновение многих горных ледников, а значит, и питаемых ими рек, наступление пустынь.