ТЕЛЕДЖИННСОВЩИНА
Шрифт:
Солист:
– Некому березку заломати, Некому кудряву заломати!
Хор, с утроенной энергией:
– Есть кому березу заломати, Есть кому кудряву заломати!!!
– и ангелы, скорчив злющие рожи, дружно выхватили из-за пазух острые ножи и всем скопом двинулись в сторону усмирителей. Те выставили холодное оружие и непроизвольно дернулись к выходу, но выход покрылся трещинами и с треском рассыпался горкой щебенки, оставив в руке усмирителя дверную ручку. Ангелы, окружая троицу, становились все злее и злее, лирическая ангельская музыка превращалась в жуткий набор пронзительных и вызывавших
Черти окружали тройку плотным кольцом.
Петр не решился досмотреть, что станет с усмирителями. Он мог себе представить степень жестокости чертей, перед которыми любой маньяк окажется мелкой сошкой, и не хотел воочию увидеть их действия. Он просто отвернулся, когда какофония звуков достигла наивысшей точки, и вопли чертей стали невыносимо, пробирающе жутки.
А потом звуки битвы резко оборвались, и в наступившей тишине неправдоподобно отчетливо заиграл музыку Баха далекий орган.
Черт подсчитал в уме количество ликвидированных усмирителей и заявил:
– Не хватает. Их было десять, а мы угомонили семерых.
– Кто-нибудь остался в засаде! – предположил Петр.
– Где? Мы везде были.
– Наверное, они заглянули ко мне в гости и задержались. Ты не проверял мою квартиру?
Черт посмотрел на Петра.
– Я пропустил пару этажей, потому что усмирители поднялись выше.
– Значит, не все поднялись. Проверим?
– Разумеется.
В квартире Петра царил полный разгром. Мелкопакостно отомстив Петру за его отсутствие, усмирители побросали на пол внутренности германской стенки – разные рубашки, полотенца, наволочки, хрустальный сервиз и несколько ваз, и не обошли вниманием небольшую коллекцию драгоценностей, разделив ее на равные части и уронив их в собственные карманы. Туда же полетели золотые чайные ложки.
Опустошив стенку, они перешли в наступление на другие комнаты. Один усмиритель прошел в малую комнату, другой заглянул в кладовки, а третий прошел в спальню, намереваясь превратить ее в нечто, вызывающее хроническую бессонницу. Кровать располосовалась легко и быстро, как сыр на терке. Он поковырялся среди пружин, надеясь отыскать приличную заначку, нашел фигу с маслом, обиделся и взялся за шкаф.
Настежь распахнув дверцы, он схватил в охапку костюмы и бросил их на бывшую кровать, чтобы чуть позже заняться исследованием карманов на наличие в них драгоценностей, а сам повернулся, намереваясь выпотрошить шкаф до полного опустошения.
Но оказалось, что внутри шкаф гораздо больше, чем снаружи, и прямо перед ним был длинный ход, уводивший за угол. Усмиритель, убеждаясь, что ему не мерещится, отодвинул шкаф и заглянул на него с противоположной стороны: снаружи шкаф никак не показывал, что он настолько вместительный.
А внутри были слабо видны следы ботинок. Петр наследил, решил усмиритель, включил бензопилу и пошел по шкафному коридору. Завернул за угол, там оказался еще один поворот, за ним – третий, четвертый и пятый. А когда он сбился со счета, повороты
– Нашел ты здесь того, кого хотел? – черт отбросил недокуренную сигарету в сторону. Усмиритель кивнул и замахнулся пилой, но ударить не успел.
Загрохотало так, что заложило уши. Коридоры шкафа сжались, вернув ему истинные размеры, и усмиритель вылетел в спальню. Толкаемый впивающимися в него пулями, он разбил окно и выпал на улицу.
В спальню вбежали его коллеги по работе, подбежали к окну и в замешательстве уставились на распростертого внизу маньяка.
– Добрый день, господа! – поприветствовал черт выглянувших в окно врагов, уверенными движениями меняя на пулемете диск. Усмирители повернули головы в его сторону, изменяясь в лицах. И до того жуткие маньячные рожи дико перекосило, и их вид напомнил черту деформированные на огне пластмассовые маски. – Улыбочку не требую, оплаты не прошу! Эксклюзивно и бесплатно: боевая и ритмичная музыка на моем СД-слушай-пулемете!
Они замахнулись ножами, но пулемет застрочил, усмирителей затрясло от ударной мощи быстрого ритма и выбросило следом за коллегой. Оба распластались на крыше новенькой и (после падения) не особо дорогой иномарки.
Черт подошел к окну, глянул на поверженных врагов и в удивлении приподнял брови: расхрабрившаяся милиция вернулась, где-то раздобыв гранатомет, и теперь целилась в расстрелянное окно, желая отомстить за непривычное для них изъятие денег не в их пользу. Он выставил пулемет на подоконник и открыл огонь, стреляя по вылетевшему в его сторону снаряду. Тот взорвался серым облаком и осыпал стены дома грудой осколков и взрывной волной. На асфальт посыпались бесчисленные крошки стекол.
Взвыли сигнализации и владельцы поврежденных машин.
Черт, отскочивший в сторону под защиту стен, переждал, когда осколки снаряда влетят в комнату и превратят стену и полы в нечто ежикоподобное, снова выставил пулемет на подоконник, поменял диск и открыл стрельбу по милицейским машинам. Фонтанчики асфальтовой крошки перебегали от одной машины к другой, пули пробивали бензобаки и поджигали салоны.
Прятавшаяся за машинами милиция плюнула на деньги и окончательно перешла в безоговорочное отступление за спасительную линию горизонта, прикрываясь черным дымом, как заградительным щитом. Детская площадка, попавшая под обстрел, приобрела множество дырочек, а гриб над песочницей, давно отданной детьми на откуп породистым собакам и их мрачным владельцам, стал походить на огромный дуршлаг.
Кто-то пытался спасти свою машину от расстрела, отчаянно заводя закапризничавший мотор.
– Не суетись, всем хватит!!! – укоризненно прокричал черт, направляя пулемет на вертолет усмирителей. Киношная машина не стала дымить просто так, а сразу же взорвались, выбросив к небу грязно-красные облака. Грязные дождевые лужи туманно отразили красноту пожарища, и двор стал походить на антиутопический пейзаж из жестоко мрачного депрессивного кинофильма.
– М-да! – пробормотал Петр, входя в спальню вместе с ангелом и бросая взгляд на пожарище. – Страховая компания разорится на выплатах!