ТЕЛЕДЖИННСОВЩИНА
Шрифт:
– Ты проницателен, мой дорогой друг. Что еще спросишь?
Стюард растерялся и выпалил первое, что пришло на ум. У ангела от истерики подкосились ноги.
– А правду говорят, что твой нос можно использовать в качестве розетки?
Петр подумал, что сейчас будет бойня. Короткая и излишне кровавая. Но черт, которому еще в Аду до смерти надоело утихомиривать кулаками наглых живых засланцев, приобнял стюарда за плечи и проникновенно сказал:
– Видишь ли, в чем дело, мой любопытный друг… Те, кто пытался сотворить подобное, получали сильный электрический удар моим кулаком прямо в родную физиономию. Так что, использовать можно,
– Я не могу взлететь без усмирителей, джинн меня убьет!
– Ничего страшного, – утешил его черт, – никто не вечен. Кроме того, я даю тебе стопроцентную гарантирую, что джинн не сумеет тебя убить!
– Почему?
– Потому что раньше это сделаю я! – рявкнул черт. – Заводи винтокрыл, на взлет пора!!!
На взлетную полосу на бешенной скорости выехали легковушки с усмирителями.
– Быстрее, господа, усмирители на подходе! – ангел привычным жестом сунул руку в карман пиджака черта и выхватил оттуда гранатомет с тремя снарядами. Стюард приподнял указательный палец и раскрыл рот в немом вопросе, но черт не особенно вежливо развернул его и толкнул в салон.
– Поторопись, воздушный флот, усмирители в гневе и нарежут нас всех без разбора! Я знаю, о чем говорю!
Бу-бух!!!
Лидер преследования взлетел в воздух безо всяких крыльев, сделал тройное сальто-мортале в окружении облака черного дыма и красного огненного вихря, и грохнулся на полосу вверх колесами. Крышу сплющило. Усмирителю тоже не понравилось: с гранатометами против него еще не выходили.
– Я не могу!!! – как заезженная пластинка, повторил стюард.
– Почему???!!! – не выдержал черт.
– Самолетом управляли усмирители!!! Я обслуживающий персонал! Соки, водка, кровь невинной жертвы…
– Натуральная?! – ахнул Петр.
– Синтетическая. Где вы сейчас столько невинных жертв найдете? Каждый хоть в чем-то, но виноват…
– Погоди ты со своими жертвами, – перебил его черт. – Что, все усмирители сидели в кабине пилота?
– Нет, двое.
– Всего-то?! – черт отодвинул стюарда и рванул к кабине пилотов, приказывая на бегу. – Павел, закроешь люк, когда тронемся с места! Остальным занять места и пристегнуть ремни! Парашюты есть?
– Есть!
– Тащи сюда четыре штуки! – черт плюхнулся на кресло первого пилота и уставился на приборы. – И поторопись, а не то испытаешь самый затяжной прыжок в мире. До самой земли.
Стюард испуганно отшатнулся.
– Для начала надо бы взлететь… – напомнил ангел.
– Один момент! – прокричал черт, – вот разберусь с управлением, и воспарим поближе к твоему дому!
«Так, так, так… Кнопки, датчики, переключатели… – он постучал по некоторым из них, убеждаясь, что большая часть датчиков бутафорская и служит для испуга неопытных новичков. – Киношный самолет – по другому и быть не может. Значит, и управлять им проще простого!»
Он перещелкнул все, что перещелкивалось, нажал на то, что нажималось, полюбовался разноцветными мигающими лампочками, надел наушники с микрофоном, позвал диспетчера и услышал в ответ забойную музыку. Повторно вызвал диспетчера, но услышал в наушниках свой собственный голос на фоне музыки.
«Так, вот чем пилоты в полете занимаются…».
Пришлось обойтись без диспетчера.
Двигатели взревели, заглушив остальные звуки.
Павел
Самолет медленно покатился вперед. Усмирители не стали изображать из себя ругающегося двенадцатиногого шестиголова и взлетели вверх по ступенькам, хватаясь за корпус самолета и прыгая на крылья. Кого-то из них, не особо ловкого, затянуло в камнедробительную турбину, не оставив на выходе ни единой косточки, а самолет разогнался до четырехсот километров в час и взмыл в небо, набирая еще большую скорость.
Неловкого, но более удачливого усмирителя просто сдуло с самолета, двоих прижало к хвостовой части, и еще двое держались за рукоятки вбитых в корпус самолета тесаков. Корпус медленно поддавался под натиском утяжеленных весом усмирителей и давлением встречного воздушного потока тесаков, удлиняя дырки. Усмирители, используя друг друга в качестве опоры, стали быстро прорезать большую дыру, намереваясь забраться в салон до того, как превратятся в ледяную глыбу: самолет вышел на расчетную скорость в девятьсот восемьдесят километров в час, да и высоты набрал под семь тысяч метров. А погода наверху, несмотря на яркое сверкающее солнце, теплом совершенно не баловала.
Температура за бортом опустилась до минус пятидесяти, когда усмирители пробили дыру в салоне. Вырывать отрезанный кусок не пришлось: его выдавило из-за разницы давления, и усмирителей обдул поток теплого воздуха.
Самолет качнуло, у Петра и стюарда из носа потекла кровь. Черт лихорадочно оглядел панель в поисках причин резкого падения давления и направил самолет вниз: по координатам, дворец джинна находился уже не так далеко. И чем больше разгонится при падении самолет, тем меньше развалин останется от дворца, и тем больше шансов на то, что телевизор превратился в бесполезную груду запчастей. Мимо Петра протарахтела бесхозная тележка с прохладительными и горячительными напитками.
Усмирители занырнули в последний салон и побежали в первый. Бежавший им навстречу ангел отвлеченно подумал, что не будь они злодеями, фиг бы они выжили при такой температуре, и швырнул в них вырванное из среднего ряда кресло. Стюард, увидев, кто пожаловал на посиделки, шустро ретировался в нижний, багажный отсек для ручной клади, потому что там был входной люк, а Петр рванул к черту пошарить в его карманах, или уговорить самого черта принять участие в драке. Теперь, когда герметичность самолета была основательно нарушена, можно было стрелять в открытую. Тем более, что самолет все-равно киношный, какое-то время выдержит.
«Знать бы, откуда именно его стащили?» – пронеслось у него в голове, – «Лишь бы не из фильма-катастрофы!»
– В чем дело? – поинтересовался черт, когда Петр встал напротив него. – Решил поглядеть, как мы повторяем подвиг Гастелло и тараним обитель джинна?
– У нас зайцы на борту.
– Выкинь.
– Они не хотят.
Черт глянул на Петра, увидел две струйки крови из носа и сделал собственные выводы.
– Спрашивать их мнение было не обязательно, – заметил он.
– А я и не спрашивал, – ответил Петр, поясняя. – Это у них на лице написано! Помоги Павлу, он с усмирителями один не сладит.