Телемитские тексты (Liber CCXXVIII - MCLI)
Шрифт:
Да.
Волнующие образы затапливают чистый ум,
Богов толпа, огни, войска, ландшафты,
Неумолкающие блики Света.
Но все это лишь сны, мечты, кумиры,
Игра ума. Тебе здесь не найти покоя.
Творящая триада (молния, луна и солнце)
Есть царственный порог в Зал Истины.
Прибудут вскоре с ними и их братья.
Виденье есть, зовущееся Львом Света,
Рубиновый и изумрудный
Гермеса факел.
И Чаша, где горит кровавый
Нектар
О, звездная литания!
О, холод миллиона лун!
О, девственные воды!
О светлое, как суть ее самой,
Вино любви!
И ураган, вращающийся меч,
Меж временем кружащий и пространством.
О мой Господь, я вижу и теперь
Тебя в движенье бесконечном. Позади
Есть колесо вещей, подобное бескрайнему Алмазу черному,
Бесчисленными крыльями
Бьёт оно!
ОЛИМП:
Учитель!
МАРСИЙ:
Запомни, сын мой, нет любви завесы
Над этими знаменьями. Она,
Хранимая недремлющими взорами,
В два раза жестче семиричных строгостей,
Порвется лишь тогда, когда копье
Пронзит Иисуса сердце!
Они — могущественные Огненные стражи
С неистово вертящимися саблями!
Глаза их — жернова, земли огромней;
Потоки крови истекают из их ртов.
Беда тому несчастному, над кем
Они вдруг надругаются! Они
Увлечены волнами пламенного гнева
В неумолимые моря!
Того беда постигнет, кто не сможет
Пройти сквозь беспокойную Завесу!
Преобрази себя суровым нашим делом
В лазурную стрелу,
Взлети из лука Воли!
И радугу узри! Твой выстрел — это пламя,
Которое достигнет Зала Смерти
За Отраженным Именем, где едва
Крест виден Розовый.
ОЛИМП:
Это виденье, значит?
МАРСИЙ:
Да.
ОЛИМП:
Так расскажи об этом!
МАРСИЙ:
Нет! Только не об этом!
Из всех цветов Его полей, мы этого
Не называем. Там на устах наших печать,
Где скрыт
Ключ Лжи Вселенской со своею тайной.
Но знай — эти видения дают
Подсказку равно мимолетную и тонкую,
Которая на мысль наводит, будто есть за ней
Работник более великий, чем работы.
Тому дано, кто препоясал чресла,
Кого не одурачили слова,
Кто жизнь свою, зажав в руке, легко
Отбрасывает по команде Воли,
Узреть это Виденье за Завесой.
Бледны и жалки те видения,
Что я описывал!
Бог вечный Света и Любви
В душе зарей восходит. Зри же!
Великий Бог Могущества
Вне чувств и зрения, сияющий огонь
Бьет из его сверкающего взора!
Бесформенные, все миры огня — лишь атомы его!
Адепт захвачен, уничтожен;
Умри, пока не прозвучало Имя!
Сгорает в этом пламени душа.
Одна лишь капля от божественного кубка —
Бескрайнее чем бездна вод,
Бессмертье поглощающая!
Но эго еще ясно, не смотря
На все великолепие Его. И память ковыляет,
Как слепец,
И спотыкается о все былое.
Крошится речь как известковая скала,
В то время как душа уверена в одном —
Что, не смотря на все обманы и ловушки,
Что надо обойти,
Сокрыта в малом Истина — и Бог
Есть Человек.
ОЛИМП:
Учитель! Трепещу и радуюсь!
МАРСИЙ:
Пред Гласом истинным
Сомненья рушатся.
Кидаются клушицы речи врассыпную
Как воробьи пред ястребом.
ОЛИМП:
Именно тогда адепт достиг мистической горы?
Там Свет, Любовь, там Жизнь, они — его?
МАРСИЙ:
Да. И есть там некий Высший, Удалившийся,
Которого я знал, Им будучи. — АГА!
Он скрыл себя рассвета занавесом. Зри! Он —
Песня, ветерок, румянец, розовое пламя
Его глаза — лазурь всей вышины небесной,
А волосы — жасминовая пена газа,
Прекрасней всей пшеницы рая, бледно-золотой.
Бездонных глаз родник!
В колодец этот падает адепт,
И умирает на устах жемчужных,
Захваченной ветвями дня росе!
ОЛИМП:
Так сладко слушать это, что я замираю
В молчании у ног твоих.
МАРСИЙ:
Восстань!
И мне, узнавшему Его, поведать дай,
Что никогда во тьме не исчезает путь.
Ты, потеряв его, и впрямь потерян будешь,
Но Он тебя не потеряет никогда!
ОЛИМП:
Поведай Слово!
МАРСИЙ:
Имей я миллионы песен,
И в каждой песне миллионы слов,
И в каждом слове — миллион значений,
Не смог бы сосчитать я множественный хор
Блаженных райских птиц,
Или собрать крупицы
Восторга урожая! Разве ты
Не слышал наставленья правильно?
Относится к сему оно
Как куб к квадрату, ибо это слово
Истинно и вечно.
ОЛИМП:
Величественный и необыкновенный!
Пылающих колес безбрежный свет!
МАРСИЙ:
Да! Видение колеблется.