Телевидение
Шрифт:
— Теперь — вдвоем!
Дэби, к счастью, уже вернулась назад, и подъем обеих жертв катастрофы оказался заснятым на ее камеру.
Шофер-телохранитель консула подхватил не подающую признаков жизни девушку, которую вытащили первой, аккуратно протиснулся через лаз и побежал к распахнутой дверце “линкольна”. Там ее принял консул и тут же начал приводить в чувство.
Когда через борт колодца перевалили тело мужчины, его губы в луче софита слабо шевельнулись.
— Тише! — шикнул Валера и приложил к ним ухо. —
Москва
С женой Крахмальников и сегодня не поговорил. Просто он домой не поехал. Готовился к завтрашнему ток-шоу “Дебаты”. Они набросали с Ириной план, составили список приглашенных, наметили видеоролики. Консультанты натащили такое количество литературы о метростроительстве, что и за год не прочитать.
— Ты мне самое главное, — попросил он Долгову.
— Самое главное: метро построили с нарушением всего, что только можно. Торопились очень.
— Ясно. Да, англичане будут? Ну которые с этим агрегатом.
— Будут.
— Хорошо. Только вот Булгаков… На хрена он нам вообще нужен?
— Ну как? Поспорят с Казанцевым, — пожала плечами Долгова.
— Не поспорят. Казанцев уехал.
— Куда?
— Вообще — уехал… А что Никитин?
— Пока молчит. У него там мрак. За ним охотятся, представляете?
— Да ты что!.. Странно.
Крахмальников вспомнил слова президента о питерской катастрофе. Значит, самодеятельность тамошнего мэра. Ну ничего, мэр с Булгаковым в одной лодке, вот и будет интрига. Булгаков же наверняка бросится защищать питерского Хозяина.
И вдруг Крахмальникова как обухом по голове.
Булгакова теперь топить нельзя! Потому что коммунист Стрекалин — худшее из двух зол.
— Ирина, смонтируй-ка мне к передаче ролик про Булгакова.
— Какой ролик?
— Очень положительный, — с нажимом сказал Крахмальников. — Очень.
— Что-то случилось? — не сразу спросила Долгова.
— Да, случилось. Будем снова прятать дулю в кармане…
Питер
Блестящий черный “линкольн” мчался по ночным питерским улицам. В его просторном, жарко натопленном салоне сменились запахи известковой подземной воды от лежащей на полу мокрой одежды и отличного виски, которым десять рук растирали два обнаженных закоченевших тела.
— Надо в ближайшую больницу, — сказал Миша.
— Не стоит, — ответил слегка запыхавшийся от усилий дипломат. — Там их примет дежурный фельдшер, а у нас в консульстве — бывший судовой врач флагмана нашего Шестого флота, он многих в свое время вывел из подобного состояния. Потом, в больнице вряд ли найдется программируемая джакузи — лучшее, что может быть при переохлаждении, а у меня она есть. К утру эти люди встанут на ноги. Да и вам всем там будет спокойнее переночевать.
В этом старый дипломат ошибся —
Пока бывший морской врач хлопотал над пострадавшими, а Дэби проявляла пленку и печатала фотографии в кодаковской, мини-лаборатории, обязательной в каждом консульстве США, мужчины сидели у камина и обсуждали перспективы дела об аварии в метро. В том, что оно будет возбуждено, никто из них не сомневался. Весь вопрос в том, кто по нему будет проходить и прозвучит ли имя мэра.
В кармане Никитина запиликал давно молчавший мобильник.
— Это Валерий Леонтьевич? Добрый вечер, точнее ночь, — раздался в трубке голос только что упомянутого Хозяина. — Надеюсь мне нет необходимости представляться.
— Да.
— Валерий Леонтьевич, прежде всего предупреждаю: если вы попытаетесь даже приблизиться к какому-нибудь записывающему устройству, мои ребята засекут это и разговор не состоится. А он очень важен для вас. Вы поняли?
— Да.
— Вот и хорошо. Я к вам с просьбой: кончайте мутить воду! Вы же коренной ленинградец. Вы, надеюсь, патриот нашего города?
— Да.
— Так зачем вы раздуваете этот скандал с метро? Зачем пачкаете грязью свой город? Ведь это позор для нас всех.
— Да.
— Конечно же были допущены ошибки. За них будем наказывать, но потом, когда разберемся как следует, а не сгоряча. Вы согласны?
— Да.
— Имейте в виду: мы закрываем ваш корпункт. Для этого есть достаточно оснований. Да и “Дайвер-ТВ" — сейчас не в лучшем положении, ну да вы в курсе…
— Да.
— Вы останетесь в Питере без работы, на Москву вам не поменяться — это почти нереально сейчас, а у вас старушка мама. Представляете перспективу? — с нажимом в голосе спросил мэр.
— Да.
— Тогда примите мой совет. Завтра в десять я собираю пресс-конференцию по катастрофе. Правда, сам я улетаю через два часа в Стокгольм, но ее проведет мой зам — Ломов. Вы уже с ним встречались.
— Да.
— Так вот, если вы внимательно выслушаете его и все подтвердите, я вам гарантирую место на питерском телевидении — информационная редакция и еще ток-шоу. Ведь неплохо, а? Вы о таком и мечтать не можете в своем “Дайвере”.
— Да.
— Да что вы все дакаете? Кто-то рядом мешает?
— Да.
— В таком случае скажите, вы согласны? Вы сделали правильный вывод?
— Да.
— Тогда всего хорошего. Не подведите.
— Очень содержательная беседа, — заметил Виктор. — Кто это был, мама?
Валерий пересказал содержание разговора.
— Та-ак, — протянул Виктор. — Значит, я безработный. А ты молодец! С помощью одних только “да” решил свою судьбу. Теперь в начальники пойдешь?
— Чего ради? Мы еще свернем им шеи.
— Но ты же сказал, что согласен.