Тело йоги. Истоки современой постуральной практики

Синглтон Марк

Генеалогия этого обмена интересует меня, однако, меньше, чем тот способ, каким допущения и ассоциации рассекают, позы и упражнения и накладывают сами себя на своих «иностранных» двойников.

Генеалогия этого обмена интересует меня, однако, меньше, чем тот способ, каким допущения и ассоциации склеиваются с конкретными позами и упражнениями и накладываются на своих «иностранных» двойников

Так, например, скручивание тела в узел, предназначенное стать составной частью проекта пробуждения Кундалини в хатха-йоге, может посредством этого наложения возродиться в новом контексте, как «упражнение на гибкость» для здоровья и красоты.

Тем самым телесные позы становятся «плавающим означающим», значение которого определяется в

зависимости от контекста (см. Urban [2003, 23–25] «плавающее означающее Тантры). Когда та же самая поза снова появляется в западной постуральной йоге, следы обоих контекстов сохраняются в ней, хотя, как правило, хатха-контекст понимается очень смутно (если понимается вообще).

Например, перевернутая Випарита карани мудра (и более перпендикулярная «стойка на плечах» Сарвангасана), представляет как раз такой случай. Нет сомнений, что такие перевернутые позы являются составной частью средневековой хатха-йоги. Эта позиция, которую называли «тайной всех Тантр», (sarvatantresu gopita Гхеранда Самхита 3.32), обращает поток солнечной и лунной энергий тела, так, что эндогенный эликсир (Амрита), что капает из «луны» (расположенной в нёбе), не потребляется «солнцем» (расположенным в пупке), тем самым отводя смертную дряхлость.

Двойник этой позы, однако, занимает видное место в гимнастике Линга и обычно называется «шведская свеча». Таким образом, эта поза была знакома британской читающей публике с 1930-х годов и служила иконкой, сопровождающей в H&S рубрику «Главным образом для дам».

Хотя она также ассоциировалась с омоложением в этом контексте, но то, с чем эта поза связывается в Гхеранда Самхите, и то, что означала на страницах H&S, конечно радикально различается.

Когда йога представлялась западным читателям в таких изданиях, позы сами вырывали себя из орбиты хатха-йоги гораздо большей контекстуальной гравитацией физической культуры, и фразами, как у Музумдара о сарвангасане и ширшасане, «интерпретируемых на языке современных гимнастик для выгоды читателей» (Muzumdar 1937a , 861). Эта поза до сих пор сохранила название «die Kerze» в Германии и в Италии «la Candela», что, несомненно, связанно с влиянием шведской гимнастики.

Notes

1. См. в (Singleton, 2005) более широкое рассмотрение йогической релаксации и ее обусловленность гармониальной религией.

2. См. у Шона (Shawn, не датировано), его ранний обзор жизни и работ Дельсарта и о влиянии последнего на современный американский танец. См. также более свежее научное рассмотрение Дельсарта у Рейтера (Ruyter, 2005)

3. Именно от своего наставника по системе Линга, Джорджа Тейлора (George H. Taylor), Стеббинс узнала о «терапевтическом значении различных форм упражнений» (Stebbins 1893, vi). См. работы Тейлора (Taylor, 1860 и 1885). Как отмечает Жан Тодд, Тейлор экспериментировал, работая в паре, с увеличением диапазона движений в различных позах (Todd, 1998, 147).

4. См. также известный сегодня анализ Бхарати «эффекта пиццы» в транснациональном индуизме (Bharati, 1970). Прим. авт.

«Эффект пиццы», термин, используемый сегодня в социологических исследованиях широкого ряда феноменов, особенно религиозных, – например, процессов, в которых формы культурного экспорта трансформируются и ре-импортируются, и только после этого они приобретают признание на своей культурной родине. Или процессы осознания обществом своего собственного влияния посредством (навязанных ему или импортируемых) иностранных источников. Название происходит из истории технологии изготовления пиццы, которая была разработана итальянскими эмигрантами в Америке (а не у себя на родине, в Италии, где на нее в простой, изначальной форме, обычно смотрели свысока), и ее экспорт в Италию был интерпретирован как слабость итальянской кухни. Ряд соотносящихся с «эффектом пиццы» рабочих понятий включает, «герменевтическая петля обратной связи», «пере — инкультурация», «само-ориентализация». Сам

термин «эффект пиццы» был придуман индуистским монахом и профессором антропологии Сиракузского Университета Агеханандой Бхарати (имя при рождении – Леопольд Фишер) в 1970 году, в работе « Возрождение индуизма и его апологетические паттерны». (Agehananda Bharati, 1970). Примеры «эффекта пиццы», которые приводит в этой работе Бхарати еще в 1970 (т.е. почти за треть века до «глокализации»),

1) Фильм-трилогия «Апу» индийского режиссёра Сатьяджит Рея (Satyajit Ray), премьера которого полностью провалилась в Индии, но фильм получил статус «индийской классики» у себя на родине после многочисленных призов в западных странах.

2) Популярность в Индии Махариши Махеш Йоги и Международного Общества Сознания Кришны, приобретенную только после получения ими признания на Западе.

3) Популярность йоги вообще, а также некоторых гуру и других индийских систем и учений после их популяризации на Западе.

4) Несмотря на то, что статус Бхагавадгиты в индуизме всегда был высок, она заняла столь важное место в общественном сознании Индии только после попытки Запада определить единый канон «Индуистской Библии».

Подобно тому, как американцы сами разработали сложную пиццу, а затем приняли ее за укорененный итальянский продукт, также и Запад создал рациональный протестантский буддизм и затем принял его, как коренной продукт из Шри-Ланка. И также как итальянцы приняли американскую пиццу и сегодня продают ее миллионам американских туристов, буддистский делегат из Шри-Ланка Анагарика Дхармапала на Всемирном Парламенте Мировых Религий в 1893 году, продал протестантизированный буддизм обратно Западу.

Другой пример – Теософское общество, учрежденное Е.П.Блаватской и Генри Стилом Олкоттом, члены которого, под влиянием «восточной идеи», распространили свои собственные версии этой идеи на Востоке, которые вернулись затем на Запад в виде исконно индуистских традиций.

Ещё пример, Ганди не интересовался религией, пока не отправился в Лондон изучать право, где он изучил заодно и английский перевод Бхагавад-гиты сэра Эдвина Арнольда, после чего она глубоко повлияла на его мировоззрение и национальное самосознание.

Распространяя метафору, можно говорить даже об «инвертированном эффекте пиццы», когда «уникальные европейские философы, (например Хайдеггер), вдохновляются самой мыслью Востока – но эта мысль сама поставляет им «протестантские» или «западные» очки», как отмечает Боруп в работе «Дзен как искусство инвертированного ориентализма». («Jorn Borup (2004), Zen and the Art of Inverting Orientalism») Прим. пер.

5. «haha yoga praayama». Я выделил здесь хатха-йога пранаяму транслитерацией, потому что в российских классах йоги хатха-йога и пранаяма обычно рассматриваются как две различные ступени йоги. Пранаяма закрепилась в восприятии как следующая ступень йоги, после хатха-йоги, представляющей с 1960-х асаны в сочетании с ритмическим дыханием. Прим. пер.

6. Термин Стеббинс «ритмическое дыхание» быстро становится синонимом пранаямы в «Хатха-Йоге» Рамачараки, относящего «ритмическое дыхание» к «основной части хатха-йога практики» (Ramacharaka, 1904, 159). Йогендра также заявляет «уникальную» систему «ритмического дыхания», которая имеет общие черты с системой Стеббинс (Yogendra, 1928). См. также у Пратинидхи (Pratinidhi, 1938 ) о роли «ритмического дыхания в практике сурьянамаскар. 

7. Другим плодотворным направлением исследования традиции «эзотерической гимнастики» будет ее акцент на мышцах тазового дна, – упражнениях, превалирующих не только у Стеббинс, но также в работах таких светил медицинской гимнастики как Остин (Austin), Бьюкенен (Buchanan), Келлог (Kellogg) и Тейлор (см. Ruyter, 1999, 108). Этот акцент, я бы предположил, мог способствовать (через Пилатес) современному пониманию «замков» хатха-йоги (мулабандха и уддиянабандха), как упражнений для «укрепления мышц тазового дна» и «центра силы».