Телохранитель для дочери генерала драконов

Лунёва Мария

— Именно. Еще интересно, что нашел наш Рыжик в их сумках. Уж больно упорно он пытается вскрыть одну из них.

Опустив взгляд, я заметила, что наш пушистый друг сует морду в холщовый мешок и пытается лапой развязать тесемки на нем.

— Касси?

Я снова взглянула на Руни. Подняв руку, он провел костяшками пальцев по моей щеке. При этом на его губах блуждала слегка безумная улыбка.

— Ты правда не боишься меня такого? Не пугает мой истинный вид?

Я на мгновение призадумалась и вдруг рассмеялась. Нездорово как-то.

— Ты главное к

завтраку так не выходи, — это само сорвалось с губ. — Я знаю, как выглядят монстры, Руни, — голос упал до шепота. — Я видела их. Те, кто убивает женщину, пытающуюся защитить своих детей. Тот, кто не успокаивает осиротевшую дочь, а велит забыть мать и никогда не произносить ее имя. Я видела этих мужчин, Руни, и ты совсем на них непохож.

Он стиснул челюсть и громко выдохнул.

— Она была ведьмой, так ведь? — я легко различила рычание.

— Не знаю... Я не помню ее. Совсем. Только голос и нежность объятий. А еще момент ее смерти. Она спасла нас с сестрой ценой своей жизни. Бешеные. Мужчины с залитыми кровью глазами. Именно так выглядят твари, Руни. Я их ни с кем не перепутаю.

Мой перевертыш медленно кивнул. Его пальцы скользнули по моим губам.

— Она определенно была ведьмой, Касси. Но это потом. А сейчас я должен побеспокоиться о нас.

Склонившись, он коснулся носом моих влажных волос. Я замерла, ощущая, как его дыхание разбивается о висок.

— Руни... — его пальцы снова легли на мои губы, словно приказывая замолчать.

— Я никогда тебя не трону, моя маленькая орина.

Поднявшись, он направился к нашей наглой рыжей мордочке. Взгляд прикипел к его мощной фигуре. Широкоплечий, коренастый. Так легко было рядом с ним чувствовать себя слабой женщиной.

Шмыгнув носом, я продолжила обтирать себя. Тряпка медленно скользила по плечам. Холодный ветер налетал со всех сторон, приводя в чувство. В какой-то момент я протянула руку и обнаружила вместо котелка сложенную плотную ткань.

— Ты витаешь в облаках, девочка, — Руни возвышался надо мной с деревянной тарелкой.

— Что это? — я повела носом.

От пережитого у меня зверски разыгрался аппетит, немного пугая. Приличным аристократкам при виде мертвецов полагается падать в обморок. Стонать и заламывать руки. А я хотела есть.

— Что уж нашел, Касси, — мой перевертыш хмыкнул. — Твой живот рычит на всю поляну. Мне просто совестно не слышать его жалобы.

Услышав такое, я вспыхнула. Схватила полотенце и прижала к красному лицу.

— А зачем смущаться. Вполне нормальная реакция на голод, — Руни присел передо мной на колени. — У них был свежий творог, сыр. Мясные полоски. Правда, часть их умял Рыжик.

— Как разживемся монетами, найдем харчевню и поедим супа, — мечтательно протянула я, забирая у него тарелку с угощением.

— Суп? — он приподнял бровь. — Тебе несказанно повезло, красавица. Первое, чему меня научил мой наставник, — это готовить. Все приговаривал, вываливая мое варево курицам, что придет время и я ему благодарен буду. Кажется, я дождался этого момента. Будет тебе суп сегодня вечером. Продуктами

мы разжились. Прочной телегой и лошадками тоже. Одежда, одеяла.

— И кот, — улыбнулась я наконец.

— А это самое нужное в дороге — наглый прожорливый кот. Ешь, Касси, и выдвигаемся.

Глава 41

Северный тракт

Южная империя драконов

Ханым Руньярд

Все катилось в какую-то бездну. Сглотнув, я погладил сидевшего рядом со мной на лавке кота. Жест получился скорее спонтанный, чем осознанный. Когда переживал, то всегда хватал эти мурчащие колобки шерсти. С раннего детства они действовали на меня успокаивающе.

И вот теперь, начесывая блохастому за ушком, я тихо рычал себе под нос.

Все не так!

Я ведь полагал найти испуганную высокомерную злючку, которая фыркнет пару раз в мою сторону и, не обнаружив за деревьями хотя бы деревенского нужника с дверью, умчится сама в столицу каяться в содеянном.

А теперь я не понимал, как мне быть. Касси тихонько спала на полу телеги, свернувшись клубочком и натянув на нос одеяло. Я же, следя за дорогой, невольно оборачивался на нее, все еще не понимая, что это за незнакомка. Нежная, ранимая, добрая. Но в то же время готовая защищать, терпеть лишения и стойко переносить все передряги.

Она не впала в истерику, даже когда к ее лицу поднесли нож. Сохраняя хладнокровие, моя девочка нашла в себе силы попросить помощи.

Я шумно выдохнул и натянул поводья, объезжая большую лужу на дороге. Я даже примерно не мог представить, сколько вот такими темпами у нас займет путь? Это мне всему отребью здесь глотки вырвать! Хорошо Льюис за мой счет обезопасит тракт. И тут этот хитрый лис окажется в прибыли.

Оставив в покое кошачье ушко, я обтер лицо ладонью. Самое обидное, что винить я мог только себя. Я ведь подкупил людей генерала Ордо, которые делали для меня отчеты. Я читал их и не видел там нестыковок.

"Высокомерная. Постоянно ругается с братом — наследником рода. Вместо мачехи ведет дела в замке, ставя себя выше всех. Строгая. Не имеет подруг. Чванливая".

Какая чушь!

Вернусь, найду этих выродков и объясню на их шкурах разницу между высокомерна и запугана, между — ставит на место и защищается...

— Скоты! — Я сплюнул на землю.

Кассандра слабо зашевелилась и, пробормотав что-то себе под нос, положила руку поверх одеяла. Я засмотрелся на ее маленькую нежную ладонь. А перед глазами вставала совсем иная картина. Моя испуганная растрепанная орина, прижимающаяся ко мне в спущенной до талии рубашке. Я не только успел через пелену ярости насладиться красотой ее тела, а еще и ощутить его мягкость и податливость. Мои клыки удлинились. Кровь вскипала. Ее аккуратная нежная грудь прижималась к моей руке. Когда она шевелилась, маленькая горошина задевала кожу, вызывая такой восторг, что пуговицы на штанах готовы были выскочить из петель.