Телохранитель для мессии
Шрифт:
– А откуда тогда пожары, драконы, мертвяки?!
– Да говорю ж, мороки! – «Здоровая, а глупая», – читалось в его взгляде. – Пока разобрались, что к чему, сами уже успели под шумок пару домов спалить да пограбить вволю. Стража-то первой и сбежала! – самодовольно закончил он, словно сам гнал стражников до городских ворот.
– За что Мастеру Иллюзий такая немилость?
– Так пытаюсь рассказать, а ты не даешь! – с обидой в голосе попенял пацан. – Баг баял, что морочник вместе со своим дружком-некромантом наладили доходное дельце – мертвецов на стройки поставлять. Один поднимет, а другой мороки навешает, будто это обычные работяги. Мало того что могилы тишком разоряли, так еще и в Гильдии не
Лит примолк, засмотревшись на проходящего мимо горожанина с покачивающимся на поясе неприлично толстым кошельком. Глаза его зажглись вдохновением.
– Так что там с магом стало? И с домом? – Я сгребла пацана за воротник, не давая двинуться следом за добычей.
– Чегось? – Он разочарованно оторвался от созерцания упущенной прибыли. – Маг? Преставился, что ж еще! А дом стоит… Прокляли или отпрокляли, кто ж доподлинно ведает! Народу вроде как полегло там шибко годиков так… – Воришка, старательно загибавший пальцы сначала одной руки, затем другой, тяжело вздохнул и прекратил подсчеты. – Давно когда-то, в общем. Снести было хотели, да не нашли. Раз чуть соседний дом с землей не сровняли. По ошибке. – Мальчишка заговорщицки хихикнул.
– Это как же домами можно ошибиться?
– Обходные пути знать надо! – Его широкая улыбка светилась превосходством. – О, пришли…
Пресловутый дом стоял в конце тупика, окруженный невысокой кованой оградой. Краска на прикрытых ставнях облупилась, но не слишком, черепица цела, палисадник зарос в меру, однако все вокруг пропиталось неуловимым ароматом заброшенности. Дома-соседи, казалось, старались отодвинуться от него подальше, чтобы (не дай бог!) не подхватить этот вирус нелюдимости. Мне он не показался зловещим, скорее вызывал какую-то непонятную жалость: дом походил на одичавшего домашнего пса, которого бросил хозяин и он ждет, что в один прекрасный день одумавшийся повелитель вернется и наполнит его жизнь смыслом.
Отводящее заклятие ореолом серебрилось вокруг здания. Препона отклоняла недоброжелательно настроенных индивидуумов, не давая приблизиться на расстояние, необходимое для порчи имущества. Хорошее такое заклятие у мага получилось, душевное. Иными словами, к каждому со своей меркой подходило, не брезговало индивидуальную работу с клиентом проводить: кого за пару кварталов учует да от верного курса отклонит, а кого и на расстояние вытянутой руки подпустит. Усиленное предсмертной волей, оно гарантированно продержится еще полста годков. А то и больше.
Мальчишка отворил тихо скрипнувшую калитку и поманил меня за собой, прежде чем нырнуть в заросли декоративного колючего кустарника. Пригнувшись, мы выбрались к многообещающе чернеющему окну, сыскавшемуся почти у самой земли. Аккурат на его месте ртутную оболочку заклятия разъедала брешь. Ее серебристые края слабо трепыхались, не в состоянии соединиться. Год за годом она будет разрастаться, пока от препоны не останутся жалкие лохмотья, не способные отвести глаза даже какому-нибудь страдающему близорукостью старичку.
– Лит, как ты его нашел?!
– Молча, – пропыхтел протискивающийся в брешь мальчишка.
Пролезть
Света из окна, находящегося высоко над головой, хватило, чтобы разглядеть деревянные бочки, пузатыми боками прильнувшие друг к другу.
Рядом тонко чихнули. Я, насколько позволяло освещение, присмотрелась к мальчику. Не такой уж он и неприметный. Лопоухий, вихрастый, большеротый. Нос курносо задирался вверх. Между передними зубами – щель, добавляющая улыбке хулиганства. Длинные, выгоревшие ресницы создавали иллюзию наивно-открытого взгляда.
«Сама незаметность». Обвел меня вокруг пальца, шельма!
– Слушай, тебе обязательно нужно на ежегодный отбор в Гильдию. – У него несомненный Дар Иллюзий. – Тебе никто этого не говорил?
– Больно надо! Учиться еще заставят, а мне и так хорошо, – отмахнулся Лит, выворачиваясь из моих цепких пальцев, и привычно вскарабкался по приставной деревянной лестнице наверх.
Потирая заработанные при падении ушибы и негромко поругиваясь, я полезла вслед за ним.
Крышка напольного люка упала с громким стуком, который заставил меня вздрогнуть и нервно оглянуться. Окружающая обстановка не производила впечатления, что здесь происходят странные и жуткие вещи. Щели между ставнями скупо цедили дневной свет. Никакого магического инвентаря, ассоциирующегося с алхимическими экспериментами. Обычная мебель расставлена по своим местам, разгрома не наблюдалось. В лакированном, темного дерева, шкафу на гнутых ножках неярко поблескивал хрусталь. На маленьком столике возле кресла, накрытого когда-то пушистым, а теперь истлевшим пледом, ждала своего читателя ненадолго оставленная книга. Возле камина аккуратной поленницей сложены березовые дрова. Магические часы на стене неторопливо отмеряли время. Я, удивленная таким благолепием, воззрилась на Лита.
– А не выносится ничего. – Он грустно шмыгнул носом. – Сколько раз пытался, а на выходе все одно – на место улетает. Да еще по башке напоследок ка-а-ак треснет! Пребольно!
Воришка скривился от всколыхнувшихся воспоминаний и почесал макушку.
Подозрительно все как-то… Центр города (столицы!) – место паломничества криминальных элементов, нечистых на руку магов и искателей легкой наживы. А дом, наполненный магией по самый чердак, стоит и не рушится. Заклинание и то цело! Его давно должны были на заплаты разодрать, а здание разграбить, да так, что и панелей обшивки не осталось бы.
– Почему не снесли? Давно бы уже новый построили… – Так, мысли вслух.
– Ага, дураков-то нет! В последний раз до моего рождения дело было. – Лит с видом отличника, знающего назубок трудный урок, поторопился влезть с комментариями. – Когда мертвяков сюда сгоняли, так они такие коленца начали выкидывать – еле запокоили! Аж святым отцам на орехи досталось…
Я легонько коснулась стены, сосредоточиваясь. И удивленно отпрянула. Дом был живым, дышащим, чувствующим. До последнего камня в кладке фундамента. Препятствующий преступным замыслам природы и человека.
– Заклятие на крови, – прошуршал в голове чей-то еле слышный голос. – Вся, родимая, ушла, без остатка.
Хранитель! Но почему мальчишка?..
– Кровь, – шепнули мне. – Родная кровь…
Все стало на свои места. И мальчик, и его способности, и брешь, и та легкость, с которой он проникает сюда. Родная кровь не водица.
Вместе со знанием пришло ощущение уюта – чувство возвращения домой после длительного отсутствия. Будто ноги нырнули в удобные домашние тапочки, а любимое кресло обняло тело. Я своя. В это жилище меня привел родственник.