Телохранитель для Розы
Шрифт:
— Леся, достань из морозилки лёд. Вот изверг! Сколько ты ещё это терпеть будешь?!
Заходит Тарас, присаживается рядом. В его глазах столько волнения и жалости.
— Покажи, — пытается посмотреть место удара.
А я не могу показать — мне стыдно. Я выгляжу сейчас безвольной боксёрской грушей, которую бьют, а она терпит.
Он всё-таки заставляет меня открыть. И тут в нём происходят невероятные метаморфозы. Из спокойного и беспристрастного он превращается в разъярённого тигра. Срывается,
Да не поможет она, Тарас! Пробовала я. Глупо думать, что у человека с огромными деньгами нет друзей, которые всё сделают " красиво".
Тарас уходит на улицу, а я, метнувшись к окну, наблюдаю за ним. Кому-то звонит.
— Пожалуйста, не надо…
Произношу только губами, он хмурится и отворачивается. С кем-то долго разговаривает. Вижу сколько эмоций в его диалоге с неизвестным собеседником. Выкурив сигарету, возвращается.
— Скажи мне, что ты не в полицию звонил, — смотрю на него умоляюще.
— Нет. Брату. Он можно сказать юрист. Хотел проконсультироваться.
— Что он сказал?
— Подавать на развод! Нельзя терпеть побои.
— Я не могу…
— Что за ерунда?! Собираешься и дальше терпеть такое отношение? Однажды он может перегнуть и будет поздно. Или ты из-за денег это всё?!
— Я тебе сейчас не могу ничего рассказать, — слышу шум в гостиной. — Давай вечером поговорим… Когда все спать лягут.
Весь день не выхожу из своей комнаты. Меняю компрессы, чтобы это безобразие на лице быстрее прошло.
— Фсс! — осторожно наношу тон на синяк.
Не хочу, чтобы во время нашего разговора с Тарасом он всё время смотрел сюда. Не люблю, когда меня жалеют. Нет, подуть на ушиб, поцеловать и сказать, что до свадьбы заживёт, как в детстве, — это куда ни шло. Но он по-другому меня жалеет. Масштабно, что ли… Такое до свадьбы не пройдёт, только хуже становится после этой самой свадьбы…
Подслушиваю под дверью. Волошин храпит как боров и сразу можно понять уснул он или нет. А ещё таблетки какие-то жрёт на ночь.
Таблетки! Бегу к комоду и там под стопками вещей нахожу блистер с противозачаточными. Выпиваю одну.
Томлюсь в долгом ожидании сидя на краю кровати. Храпа из соседней комнаты не слышно. На часах половина двенадцатого. Канун Рождества…
Интересно, Тарас нашей встречи так же терпеливо ждёт?
Я надеюсь…
А если он захочет меня поцеловать?
Блин, — выдыхаю в ладошку. Запах изо рта кажется не слишком свежим и я опять лечу в ванную, чтобы почистить зубы.
А что если? Хватаю станок для бритья.
Да нет! Не настолько же! Кладу обратно.
Господи! Я как перед первым свидание волнуюсь, а должна всего лишь рассказать ему как я встряла
Мы словно связались невидимыми нитями и с каждым днём они переплетают нас больше и больше, образуя вокруг кокон. Надеюсь, однажды он станет настолько плотным, что все остальные останутся вне его, а внутри только мы вдвоём.
Глупо отрицать — я влюбилась… Хочу верить, что взаимно. Почему «хочу»? Я верю.
Возвращаюсь обратно в комнату. Смотрю на часы на руке. Без пяти двенадцать.
Господи! Если ты меня слышишь — помоги мне. Дай сил вылезти из этого болота. Сегодня такой великий праздник. Будь хоть немного добр в этот день…
Я молюсь… Мда… Не назвала бы себя набожной и это, наверное, впервые со мной. Но сейчас хочется какой-то защиты свыше.
За дверью раздается храп.
— Спасибо! — поднимаю глаза к небу и складываю ладошки.
Осторожно, чтобы не скрипнуть или не хлопнуть дверью, покидаю комнату. На цыпочках босиком бегу к лестнице. Замираю, прижавшись к стене, так как слышу шаги в гостиной.
Немного выглядываю из-за угла.
Ты спишь вообще? Замечаю шестёрку Волошина — Кузьму.
Вот у кого нервы, похоже, ещё в детстве удалили. Вечно каменное лицо и этого его неизменное — нельзя, хозяин не велел.
Частенько в голове мелькает мысль огреть это амбала чем-нибудь по голове. Помню, как он меня швырнул в комнату, что я в стену врезалась и руку повредила. Потираю ушибленное тогда место.
Вали уже к себе! И он исчезает где-то в коридоре, по направлению к комнате охраны.
Ещё раз спасибо!
Быстро перебирая ногами, спускаюсь по лестнице. Я не бегу вниз — порхаю.
Чтобы пройти в коридор, где находится комната Тараса, надо пройти мимо кухни. А там свет.
Что ж сегодня за день такой?!
Крадусь вдоль стенки до двери в кухню и краем глаза заглядываю туда. Лена хозяйничает. Тесто месит. Проскользнуть незаметно не получится. Вообще-то можно не сильно и заморачиваться, она никому не скажет, но меня уже возбудила эта игра в прятки. И я дожидаюсь, когда она отвернётся, чтобы прошмыгнуть в противоположный коридорчик к комнате Тараса.
Стою у его двери, набираюсь смелости, чтобы постучать. Была, не была!
Тихо стучу.
Глазом моргнуть не успеваю, как дверь открывается, и он рывком втягивает меня в комнату.
— Ой!
Глава 10
— Что так долго? — прижимает всем телом к стенке.
— Ждала, когда пёс уснёт, — перестаю дышать.
— Пёс? Ему подходит, — смеётся гортанно. — Как в мультике — жил-был пёс…
— Да, такой же старый и бесполезный, — глубоко вдыхаю.