Телохранитель ее величества: Противостояние
Шрифт:
Она задумалась, что-то вспоминая.
– Однажды мне дали задание, найти "крота" в неком ведомстве. Это было важное ведомство, Хуан, и "крота" требовалось найти срочно, потому начальство обратилось сразу в наш отдел. Меня срочно выдернули туда, придумав красивую легенду, наделив невероятными полномочиями. Но знаешь, как я нашла этого говнюка?
– Она хрипло рассмеялась. Я пожал плечами.
– На "летучке" у шефа, где присутствовал весь отдел, этот гад сидел и... Смотрел на всех свысока. Вот просто сидел и показывал, как он на всех плевал. "Где вы, и где я" - читалось в его глазах. Мне осталось только взять его в разработку, и через два дня я нашла доказательства, что он как минимум причастен к утечке. После чего благополучно сдала его конторе рангом пониже, чем наша.
– Она довольно улыбнулась.
– Так что в первую очередь ищи в своем окружении тех, чье поведение выделяется, и только потом используй то, чему тебя учила я. Это я так, на будущее.
– Спасибо, сеньора Лопес, - я благодарно кивнул - действительно, хороший урок. Затем задал вопрос, который задавать не планировал, но который после последнего откровения сам напросился:
– Раз так, можно спросить вас, как психолога? Прежде всего психолога, и только после этого биоэнергетика?
Она загадочно улыбнулась - поняла, о чем буду спрашивать.
– Что мне делать с этим противостоянием? Что мне делать с сорок четвертым взводом? Как выкрутиться? Я не понимаю!
Она покачала головой, улыбка так и не сползла с ее лица.
– Сожалею, Хуан. Но эту задачу ты должен решить только сам.
* * *
Какое-то время царило затишье. Девочки вели информационную войну, на всех возможных фронтах. Я пестовал себя, не реагировал, учился. И даже получалось. Против девочек играло их высокомерие - им не могли его так просто взять и простить. Но вода камень точит, и именно этого они добивались - сточить меня. Сделать так, чтобы проект с мальчиком в корпусе завершился по моей инициативе, чтобы я не выдержал прессинга, распрощался и ушел. На этом, по их мнению, их подруга будет отомщена.
Я не унывал, что-то подсказывало, что на моей улице праздник еще настанет, но не представлял, что для этого надо делать. Информационная война - такая штука, которую не выиграть без стартовых условий, которыми я пока что не обладал. Прежде всего не хватало того самого авторитета, без которого человека никто не станет слушать. Да и без команды приходилось тяжко - информационные войны в одиночку не ведутся, а возможности кого-то использовать у меня были откровенно слабые.
Но я старался, выжимал из имеющихся ресурсов все, что можно. В первую очередь эксплуатируя других хранителей - ту же Камиллу и ее девочек. Сливал через них в народ нужную информацию, причем в виде, в котором, знал, ее "проглотят". Это немного нейтрализовывало действия "сорок четверки", что на фоне их высокомерия меня спасало, но полностью погасить последствия их влияния я не мог. Так же на всю катушку использовал возможности диаспоры (ее здесь не стоит недооценивать), и к чести девочек, они поддерживали меня так, как не поддерживал родной взвод. Даже, бывало, вступали в открытую перепалку с "сорок четверками" и их сторонницами (и такие нашлись), защищая меня. И я был им за это благодарен. А вот кто в этой истории больше всего удивлял, так это мой родной взвод.
У меня частенько проскальзывало чувство, что "чертова дюжина" меня бросила. Оставили на съедение, погрязнув в собственных мнимых "делах". Они практически безучастно смотрели на то, как меня "избивают" (в переносном смысле, конечно), не вмешивались, а реплика Кассандры в столовой оказалась единственным актом их вмешательства. Да и то направлена была на Белоснежку, не имеющую к хранителям никакого отношения.
Почему так? В связи с чем они себя подобным образом ведут? Я не знал. Знал только, что это внутривзводные тараканы, ни с кем в сговор девчонки не вступали - я бы сразу почувствовал (спасибо сеньоре Лопес). И это злило.
Единственная, кто пыталась поддерживать, это Паула. Она не отходила от меня, когда эти шмары маячили на горизонте. Старалась находиться рядом во время выходов "в люди", чтобы они не напали на меня, ведь в присутствии кого-нибудь из девчонок взвода те вряд ли это сделают. Но ПОКА меня не трогали физически и без этого,
Я шел по коридору, погрязший в раздумьях. Ибо выхода видно не было, за последнюю неделю ничего не изменилось. Все намекали мне на какие-то таинственные решения, что я должен принять, но какие именно - никто не уточнял. И что-то мне подсказывало, это бравада - они сами не знают, что это за решения. Проскальзывало ощущение, что происходящее - чья-то режессура, постановка; этот режиссер сидит в тени, умело дергая за ниточки, стараясь сделать так, чтобы о нем никто не догадался. Кто он - понять не сложно, учитывая, что и Мишель, и сеньора Лопес, и все остальные для этого кукловода такие же марионетки, как и я, и сорок четвертый взвод. Но вот ЧТО она хочет? Каковы ее цели? Если бы мне спустили хоть какую-то информацию, хоть намеки, где мне искать решение?
Я специально следил за посещением сеньорой Гарсия территории корпуса, насколько это возможно в моей ситуации. Она наведывалась сюда регулярно, но что тут делала, естественно, ни перед кем не отчитывалась. Со мной лично встретиться не пыталась, но наблюдать за мной ей никто не мешал - вся территория базы одна сплошная система слежения. Если бы она хотела что-то до меня донести - донесла бы
Почему она, почему не Мишель и ее партия? Для белобрысой это слишком сложно. Она достигла звания "доброй тетушки", это ее уровень, а уровень "слива" сорок четвертого взвода явно выше ее возможностей. Мне даже показалось, что ее держат на голодном пайке, не доводят до сведения нюансы операции, заставляя делать лицо кирпичом, чтобы держать меня заинтригованным. Ей это не нравится, но ничего поделать она не может - есть четкая иерархия, и Мишель в данном случае лицо, лишь выполняющее приказы.
Итак, выстраивалась довольно пакостная картина. Одно дело действовать, зная, кто против тебя играет, и другое, знать при этом, что она от тебя хочет. И никаких продвижений ни в одном направлении, кроме факта самого понимания. Б-р-р-р-р-р-р!
Самокопания мои были прерваны весьма неожиданным образом. Мне навстречу вышли... Хранители. Нет, не просто девочки на отдыхе, к которым я привык, оставшиеся на выходной на базе, а именно ангелы-хранители, при исполнении, в доспехах, шлемах и при оружии. Я аж рот раскрыл от удивления. Потому, что следом за ними шла Мишель, в паре с... Ханом Соло. Его превосходительством Сергеем Павловичем Козловым, экс-супругом королевы, доверенным лицом и отцом ее детей. Мишель была в ярости, хотя старалась держать на лице дежурную маску и мило щебетать; на лице же сеньора Соло не было и тени кривляния. Он презирал ангелочков, презирал это заведение и не считал нужным сие скрывать даже из вежливости.
Увидев меня, улыбнулся, как улыбаются кошки, завидев мышку. Имеются в виду сытые, обожравшиеся сметаны кошки, совершенно не голодные, которым мышка нужна лишь для забавы, но которую, и об этом мышка должна знать, могут в любой момент сожрать. Сожрать легко, не напрягаясь и безо всякого сожаления. Я от этого взгляда, напрягся, остановился. Взял курс к стене тоннеля, намереваясь пропустить процессию, но сеньор Соло вдруг встал как вкопанный в двух метрах от меня.
Он был высок, его превосходительство, и худощав. Длинные волосы, заколотые сзади в хвост, смотрелись комично. Но таков его имидж, вся планета знала его превосходительство именно таким. Больше всего выделялись его глаза - от них веяло злобой, ненавистью. Но в то же время и расчетом, желанием использовать тех, кто тебе не нравится в собственных интересах.
Что касается меня лично, то на меня он смотрел с интересом. И это был не интерес голодного удава к кролику, скорее опытного прожженного кукловода к перспективной марионетке, могущей принести большую пользу. От осознания этой мысли, тем более на фоне моих последних копаний, стало не по себе.
Молчание затянулось. Он стоял и рассматривал меня, буравя взглядом, пряча вырывающуюся улыбку, я рассматривал его, смотря снизу вверх, пытаясь быть при этом максимально равнодушным. Я не боялся этого человека, как бы он ко мне ни относился и какие бы планы не строил, и он должен был это понять.