Телохранитель ее величества: Страна чудес

Кусков Сергей Анатольевич

– Ему подарили это, когда мы были вместе. В Королевской галерее.

Сеньора молчала. Тогда Бэль повернулась к стенке и принялась изучать вещи, стоявшие на полках. Две из них ее заинтересовали - ее собственный навигатор, который она ему подарила, и большой, около метра в длину, пластиковый корабль, явно склеенный вручную. Какой-то древний броненосец - корабль имел широкий корпус, четыре паровых трубы и большие двудульные башни-пушки спереди и сзади. Руки сами потянулись к кораблю. Тяжелый! На подставке была выгравирована надпись: "Хуанито

от Хуана Карлоса"

– Это его друг делает, - пояснила хозяйка квартиры. Бэль кивнула и поставила на место.
– Чай, кофе, мате?

– Кофе, пожалуйста...
– Из ее груди вновь вырвался тяжелый вздох.

Кухонька была не менее убогая, чем остальная квартира. Нет, в ней было абсолютно все, что нужно современному человеку для приготовления завтрака, обеда или ужина, но помещалось это на такой смешной площади, что было откровенно не смешно. Интересно, есть ли квартиры еще меньшего размера? И сколько людей на планете ютятся в таких?

Кофе пили почти молча. Напиток был откровенно дрянной, но она чувствовала, что хозяйка достала свой самый лучший, из каких-то неприкосновенных запасов - в жизни, ежедневно, они пьют еще более дрянной и еще более дешевый. Наконец, помолчав, начала разговор, сразу перейдя к делу:

– Мне нравится Хуан. Я люблю его.

– Сколько раз вы виделись?
– улыбнулась сеньора, откидываясь на стуле, продолжая пронзать ее колючим взглядом.

– Два. Но я искала его!
– чуть не перешла на крик Изабелла.
– Честно, искала! Но не могла найти. Сначала меня увезли, а потом... Потом...

Сеньора Стефания, как звали мать Хуана, кивнула - понимала. Кажется, к этому моменту она претензий не имела, но только к этому моменту.

– Ты уверена, что это любовь?
– усмехнулись ее глаза.

– А вы как думаете? Столько искать, потратить столько сил ради прихоти?

– Кто тебя знает!
– задумчиво покачала она головой, голос ее сквозил иронией. Бэль чувствовала, она специально ее провоцирует, проверяет, но сорвалась, как последняя девчонка:

– Это неправда! Я не такая! И это никакая не прихоть! Я правда люблю его и хочу найти!

Никакого эффекта. Сеньора Стефания продолжала пронизывать ее делано-равнодушным взглядом.

– Мне жаль, - взяла себя в руки Бэль, - что не могла помочь ему. Я знаю, что его заказали, его одноклассник, Бенито Кампос.
– Лицо сеньоры Стефании при этих словах посерело.
– Я с ним только что разговаривала, и поверьте, он запомнит этот разговор на всю жизнь. Но раньше - не могла. Простите.

– Я не осуждаю тебя, - покачала головой сеньора.
– Понимаю.
– Помолчала.
– Он тебя искал. Но не нашел.

– Потому, что меня не было!
– Изабелла почувствовала, что из глаз готовы политься слезы.
– Поверьте, я люблю его! И это не прихоть! Да, я взбалмошная! Я... Аристократка!
– сформулировала она.
– Но я изменилась. Уже

изменилась. И после покушения, и пока искала его. И изменюсь еще. И мне плевать, кто он, каково его происхождение. Я хочу быть с ним, несмотря ни на что. Кем бы он ни был.

– А твоя мать?

Изабелла пожала плечами.

– А что она мне сделает? Я представлю его маме, она убедится, что он достойный человек, и...

– И?
– Губы сеньоры Стефании медово растянулись, но в глазах появилась сталь.

– И поможет ему, - закончила Бэль, но без особой уверенности.
– Поможет встать на ноги. Заняться чем-то полезным, достойным.

– Достойным тебя? Дочери Леи Веласкес?

Изабелла почувствовала себя окончательно сбитой с толку. Но это был ее бой, и она не могла его проиграть.

– Мама сама была замужем за человеком неблагородного происхождения, - нашла она аргумент.
– Она должна принять Хуана. И примет. Я обещаю.

– И что из всего этого вышло? Из ее замужества?
– в лицо усмехнулась сеньора Стефания.
– Ну-ка, напомни?

Бэль посерела. Да, не тот она выбрала аргумент, ой не тот!

– Ну, что же ты замолчала?
– издевалась сеньора Стефания.
– Давай, говори: "Они развелись".

– Они развелись, - повторила Изабелла.

– А почему они развелись?
– голос женщины так и лучился ехидством.

– Я была маленькая, - попробовала уйти от темы Изабелла, но это, естественно, было бесполезно.

– Зато я - нет. И я внимательно следила за историей отношений в королевской семье. Как, впрочем, и вся Венера.

– Твоя мать выскочила за отца из опасения, что ее мать, лежащая с болезнью, знающая, что проживет не долго, насильно выдаст ее замуж, - сверкнули глаза сеньоры Стефании. Она не собиралась щадить ее, и Изабелла понимала, что была в своем праве.
– Предвосхитила события, перестраховалась. И короновавшись, сделала все возможное, чтобы дистанцироваться от мужа, "презренного быдла". Указать ему место. Она подставляла его, выставляла посмешищем. Игралась им. Делала дураком. С одной единственной целью - чтобы показать аристократии, своему кругу, что она - это она, королева, а он - всего лишь плебей на ее службе, и никак не может запятнать ее честь и достоинство, несмотря на брак.

Дальше - больше. Помнишь, что было, когда он взбрыкнул? Попытался заставить ее с собой считаться?

Изабелла была готова провалиться сквозь землю, но земля не проваливалась.

– Она запретила ему видеться с детьми!
– повысила голос сеньора Стефания. Изабелла поняла, сей факт возмущал ее особенно. И не только ее, далеко не только ее.
– Она держала его за карманного бухгалтера, делающего грязную работу, но когда не нужен, мирно сидящего в кармане в режиме ожидания. Недостойного даже того, чтобы видеться с детьми. Собственными детьми! Которых она родила от него, а не от какого-то постороннего аристократа!