Телохранитель
Шрифт:
Твою мать, она собирается оседлать меня, и, хотя это частично лишает меня контроля, я более чем доволен своим новым положением. Мои руки поднимаются над головой, когда она направляет мой член к своему входу, её рот расслаблен, глаза прикрыты. Эта картина только что заняла первое место в моих самых любимых мгновениях жизни. Я вижу всё: её грудь, лицо, и если я посмотрю вниз, то увижу, как мой член, входит в неё. Срань господня, я на небесах.
Она опускается, заставляя меня резко задышать и сопротивляться желанию приподнять свои бёдра и врезаться в неё ещё
— О чёрт! — я смотрю вниз и вижу себя наполовину погруженным в неё, я находился на грани полного проникновения в глубины её тела. Она и сама едва может сдерживаться. Её ноги дрожат, Ками пытается удержаться надо мной, продлевая моё мучительное наслаждение. — До конца, ангел. Возьми меня полностью.
Она задыхается, что говорит мне, что положение её тела мешает ей принять меня без остатка.
— Секунду, — выдыхает она, зажмурив глаза, как раз в тот момент, когда она полностью расслабляет мышцы и опускается на меня до предела.
Я срываюсь на рёв, и Ками кричит, шум заглушает стук воды. Мои руки взлетают вверх, и я хватают её за бёдра, заставляя её прекратить движения. Она ещё не готова, и это уже слишком хорошо, чтобы я мог справится с подступившим оргазмом. Один толчок, и я могу взорваться. А я ещё не готов завершить это удовольствие!
— Полегче, ангел, — говорю я, но от одних только чудесных ощущений я уже готов перейти эту грань. — Не торопись.
Камилла стонет, проводя руками по моему прессу, её голова опускается.
— Я сделаю это, — заявляет она, двигая своими маленькими бёдрами и втягивая воздух. Я заставляю себя оставаться неподвижным. Это отнимает у меня все чёртовы силы и даже больше. Затем она снова начинает двигаться, и я задыхаюсь, впиваясь пальцами в её бёдра. — О Боже, да! — кричит она, начиная крутить бёдрами всё сильнее.
Мой мир погружается в декадентское блаженство, с которым никогда ничего не сравнится. Она откуда-то черпает силы и продолжает двигаться, запрокинув голову и не переставая кричать. Никогда раньше я не испытывал ничего подобного, и, скорее всего, никогда больше не испытаю, если только это не связано с этим посланным небесами ангелом, связанным со мной, и выглядящим так, как будто она находится на грани взрыва.
Как только её руки напрягаются, заставляя её ладони вжаться в мою грудь, кровь, бурлящая в моём члене, устремляется к самому кончику, заставляя мои бёдра дёргаться, позволяя мне достигнуть своего собственного освобождения.
— Ками, — я пытаюсь предупредить её, пытаюсь сказать ей, что я почти готов, но затем с её губ срывается стон, и я вижу её широко раскрытые глаза безумные от желания. Она тоже почти на грани. — О, да, — задыхаюсь я, начиная управлять её движениями, толкая её бёдра вперёд и назад, тем самым подталкивая нас обоих к наивысшей точке удовольствия.
— Джейк!
Я вижу, как она открывает рот и лишь по губам понимаю, что она выкрикивает моё имя, но всё, что я слышу — это то, как моя кровь бежит по венам, мой член набухает,
Я скоро возьму её на руки и отнесу в свою постель. Но сейчас она так прекрасно чувствуется в моих объятиях. Именно в них я планирую её и оставить.
Глава 20
Ками
Последние, что я помню из вчерашнего дня — ощущение груди Джейка под своей щекой и капли воды, стекающие по моей спине. Где-то между всем этим он перенёс меня в свою кровать. Я совершенно не помнила этого. Должно быть, отключилась, от усталости и от переизбытка удовольствия. Секс с Джейком каждый раз был ошеломляющим, но прошлая ночь в душе была необыкновенной. Меня никогда раньше не возносили на такие высоты удовольствия. Я никогда прежде не чувствовала себя такой необходимой и желанной. Это было, что-то всепоглощающие.
Я смотрю куда-то поверх груди Джейка, прижатая к его боку, наши ноги сплетены воедино, наполовину прикрыты простынёй. Рукой он прижимает меня к себе, его голова слегка наклонена набок. Ровный стук его сердца раздаётся прямо под моим ухом. Он спит. Не дремлет, как обычно; прибывая на границе сна и бодрствования. Его сон глубок. Я впервые вижу его таким естественным.
Провожу пальцами по его груди, не в силах удержаться от прикосновений к его коже. На его лице проступает его обычная щетина, губы расслаблены и приоткрыты, когда я едва провожу по ним пальцами. Он не вздрагивает, глаза всё ещё закрыты. Я просто наблюдаю за ним, гадая, что может принести нам сегодняшний день.
Должна ли я отважиться на встречу с отцом и рассказать ему о нас с Джейком? Или мне стоит просто позвонить ему? Или, может быть, ничего ему не говорить и нам стоит сбежать куда-нибудь? Когда я решилась, пусть и извинившись, уйти с вечеринки отца, я знала, что если я это сделаю, то это навсегда изменит мою жизнь.
Джейк, наверное, единственный мужчина на земле, которого не пугает мой отец. Это одновременно утешает и беспокоит. Папа видит во всём происходящем лишь бизнес. И Джейк осмелился встать у него на пути. Каковы бы ни были последствия, они будут огромными.
Но ощущение комфорта, которое я чувствую рядом с ним, дарит мне некоторое чувство безопасности.
Я вздыхаю, снова прижимаясь к его груди.
— Ты устала… — его сонный голос врывается в мои мысли, и веки распахиваются, демонстрируя мне свой тёмный, но встревоженный взгляд.
— Меня кое-что беспокоит…
Он медленно перемещается по кровати и ложится на бок, так что теперь наши лица оказываются на одном уровне и очень близко. Положив руку мне на бедро, Джейк наклоняется вперёд и целует в кончик носа.