Тёмная империя-3 часть2
Шрифт:
«Ты сдохнешь, — одними губами сообщил Ааран змею».
«Только посмей, — прошипел едва слышно Ссагрус, искренне наслаждающийся ситуацией».
«Шкуру спущу, — заверил оборотень».
«Переломаю все кости, — не остался в долгу змей».
Увлекшись угрозами, они не заметили вспышки синего пламени, а когда увидели стоящего магистра Эллохара, было уже поздно.
— Ты, — взгляд на Ссагруса, — только тронь. Тебе, — ухмылка в сторону Аарана, — все можно.
— Так не честно! — взвился выходец из Мрака.
— А кто тут говорит о честности? — насмешливо поинтересовался принц Хаоса.
Змей
Не став объяснять ситуацию со змеем, магистр лишь устало сказал:
— Там ваша ученица, магианна Сайрен.
И леди мгновенно бросилась в первый дом, в котором на ее глазах скрылись профессор Лориес и его помощница. Принц Хаоса повернулся к одной из своих любимых учениц и устало спросил:
— Хеарин, что здесь произошло?
Третье королевство. Сарда. Сдобный переулок. Найрина Сайрен.
Нас всегда учили, что маги высшие существа. Мудрейшие, одареннейшие, достойные того, чтобы править, быть выше обывателей, значимее в конце концов. Говоря откровенно, с простыми жителями Третьего королевства обыкновенно сталкивались только мы — целители, но служители ордена Энериуса никогда не ставили себя выше, по той простой причине, что наша задача помогать, а не возвышаться. Но все же, в душе, интуитивно, подсознательно, даже для нас, целителей — маги всегда были выше людей. Выше, по причине наличия дара. Выше, потому что обладали магией. Выше, потому что лечение магических заболеваний всегда сложнее. Да и просто выше.
Но то, что я увидела сейчас…
— Я просто потрогаю животик, — сказала я ребенку, сжавшемуся в углу и дрожащему всем телом.
Не трогала бы, если бы совершенно отчетливо не видела метку Смерти, поставленную на его коже! И, несмотря на все мое уважение к клятве, внезапно поняла — человека, чью ауру я ощутила в этой метке,
я не возьмусь исцелять, даже если он будет на краю гибели!
Внезапно в дом кто-то решительно вошел. Оглянувшись, я с удивлением воскликнула:
— Леди Соер?!
Магианна кивнула, затем мрачно посмотрела на мальчика, и тот, взвизгнув, бросился ко мне, обнял дрожащими ручками и прижался так крепко, как только мог.
— Уроды, — мрачно произнесла магианна, — просто уроды! Найду-заблокирую!
После чего поспешила туда, где уже находился профессор Лориес.
— Леди… — послышалось его удивленное.
— Сколько домов? — перебила его магианна. — Где братья милосердия? Почему ничего не организовано? Ты по всем домам собираешься шляться? В единое помещение всех! И продезинфицировать!
Спустя не более чем десять минут магианна Соер уже все организовала. Мне вверили всех пострадавших детей, профессор Лориес у которого была специализация как раз по боевым ранениям, занимался мужчинами, магианна Соер не поставила меня в известность, чем занимается она, и входить в помещение, куда вносили носилки аристократы и братья милосердия, запретила строго настрого.
Но, несмотря на то, что я занималась только детьми, странное ощущение не покидало — словно стоило оглянуться и я увижу господина Эллохара. Не того жуткого
Третье королевство. Сарда. Сдобный переулок. Даррэн Эллохар.
Он никогда прежде не замечал, как сильно Найрина Сайрен похожа на его мать. Не внешне, нет, и не жестами, не движениями — тем, как обращается с детьми. Как улыбается этим маленьким созданиям, как лечит, скрывая сам процесс исцеления, будто бы просто коснулась или рассказала что-то забавное, как смотрит — с бесконечной нежностью и заботой, как светится — едва ребенок улыбнется в ответ на ее улыбку.
И с грустью понимал — он не сможет дать ей то время, которое рассчитывал. У нее не будет нескольких лет, чтобы повзрослеть хотя бы по меркам людей, не говоря о темных. Она не получит даже призрачного выбора. Он просто не в силах играть в эту игру дальше, как когда-то играл его отец. Потому что в притворстве в призрачную свободу женщины победителей нет, только проигравшие.
«Запру в Хаосе, — мрачно подумал магистр Смерти. — И можешь ненавидеть меня всю жизнь, но, по крайней мере, она будет, эта жизнь. Она у тебя будет.»
И глядя на то, как переливается свет на русых волосах, делая их почти золотистыми, как хмурится лобик, едва целительница снимает очередную Метку Смерти, коими так неосмотрительно разбрасывались одуревшие от вернувшейся силы маги, он в истинно демоническом стиле, продумывал количество замков, охранных заклинаний и стен, и чем больше смотрел на девушку, тем выше мысленно проектировал стены. Остановился, лишь когда рациональная часть его сознания напомнила, что без доступа солнечного света люди имеют склонность гибнуть…
«Жаль, — промелькнула раздосадованная мысль. За ней пришла другая: — Возможности искусственного солнца еще не изучены…»
Вызов по крови промчался по венам неожиданно болезненно, и Эллохар понял, что в задумчивости, не ощутил первых вызовов, потому и отреагировала кровь болью.
Глубоко вздохнул и зло спросил:
«Кто?!»
Собеседница ответила злым:
«Не рычи на меня!».
«Риш, — чувство сожаления резануло, — прости. В чем дело?»
«Что-то не так, — встревоженно ответила Благодать Никаноровна. — У Василены чуть ли не припадок, охранительная магия взвыла. Дед на территории человеческих государств?»
Принц Хаоса медленно ответил:
«Нет».
«В таком случае, — прошипела темная ведьма появился кто-то равный ему по силе. А может и сильнее! Что происходит, Рэн?»
Он помолчал, затем спросил:
«Ты что-то чувствуешь?»
«Нет, — как-то жалко ответила Благодать Никаноровна, — ты же знаешь, у меня нет связи с этой землей. Я чувствую пески Хаоса, не эти земли».
Даррэн промолчал.
«Рэн, — голос темной ведьмы задрожал, — Рэн, я боюсь. Я очень боюсь. Если это что-то появится здесь, тринадцатые ведьмочки погибнут первыми. Не выдержат силового удара. Так уже было, когда Тьма пришла на наши земли — ведьмочки гибнут первыми. Потом тринадцатые ведьмы, а значит и Василена, затем остальные… Ни людям, ни магам подобное не грозит, и нам, темным, тоже, а что мне с детьми делать?!»