Темная кровь

Смит Э. Дж.

Гленвуд и Рам Джас дождались темноты и теперь укрывались в глубокой тени подъемного моста, ведущего к внешним святилищам изукрашенной самоцветами резиденции Золотого кардинала. Лорд Анимустус Вой был не из тех, кто позволяет своему богатству остаться незамеченным. Даже затаившись во тьме, Гленвуд мог разглядеть мощные золотые колонны, которые начинались в нескольких футах над его головой и возвышались над бульваром, обозначая внешнюю стену дворца кардинала.

Он смотрел наверх на огромное церковное строение и не видел возможных путей, чтобы пробраться внутрь. Если они переберутся через канализацию

и поднимутся на мост, то им придется как-то миновать слугу, охраняющего вход в резиденцию. Если же они предпримут веселую прогулку по мерзким канализационным туннелям, они с одинаковым успехом могут оказаться как в туалете священника, так и в бассейне с дерьмом.

– Верно, мой дорогой убийца, – произнес Гленвуд, осматривая стены, ров и подъемный мост, – даже тебе придется тут попотеть.

Рам Джас до этого тихо стоял рядом и профессиональным взглядом исследовал отвесные стены, простирающиеся по обеим сторонам от них.

– Видишь вон то окно? – тихо спросил он, указывая на едва заметный балкончик на высоте около двадцати этажей над ними.

– Ты имеешь в виду то самое, до которого совершенно невозможно добраться? Да, я его вижу. – Гленвуд был не очень хорошо осведомлен о методах, которыми владел убийца, но подняться на такую высоту будет невозможно даже для Рам Джаса Рами.

– Я полагаю, твой длинный меч, разумеется, не поможет нам добраться до гостиной кардинала, – произнес кирин с самодовольной ухмылкой – одной из самых раздражающих в его арсенале.

– Будь я хоть герцогом Лейта, нас вряд ли пустили бы туда, – ответил Гленвуд. – Но если ты думаешь, будто способен вскарабкаться по внешней стороне стены… покоев кардинала, то ты сошел с ума.

– Наверняка есть какие-то доказательства в поддержку твоей теории, Кейл, – произнес Рам Джас, закрепив катану на спине и удостоверившись, что плащ надежно связан.

– Ты и вправду решил туда подняться, да? – недоверчиво спросил Гленвуд. – Это же золотые колонны… не какая-то скала, тебе ведь даже зацепиться будет не за что… туда никак не забраться.

– Вот почему ты остаешься внизу, – ответил Рам Джас, вышел на лунный свет и стал сосредоточенно вглядываться в балкон высоко над ними. – Ты бы мне помешал. Видишь ли, Кейл, дело не только в том, чтобы туда забраться – а в том, чтобы остаться незамеченным.

– Ты идиот… и собираешься на верную смерть, – заключил Гленвуд без тени улыбки, пытаясь вложить в свои слова как можно больше серьезности. Не то чтобы он беспокоился о целости наемного убийцы, хоть и считал глупостью погибать таким образом – просто живого кирина можно было сдать за награду властям.

Мошенник посмотрел на подъемный мост и увидел там нескольких Золотых священников. На них были надеты бесценные золотые нагрудники. Стражники относились к тем немногим из Золотых священников, кто вообще надевал доспехи. Большинство из них передвигалось по городу на носилках, дабы не волочить свои ненасытные утробы по земле. В основном боевые навыки мало их заботили, но иногда к стороне Одного Бога, отвечающей за богатство, прибивался жестокий садист, и его отправляли на охрану соборов.

Гленвуд и Рам Джас хорошо спрятались, подъемный мост и канализационная труба мешали их увидеть. Однако если кирин покинет укрытие и выйдет на свет – его легко заметят.

Вход обрамляли пылающие светильники, и Раму Джасу пришлось бы пройти мимо нескольких больших сияющих шаров.

– Никуда не уходи, Кейл, – напомнил Рам Джас, начиная карабкаться на канализационную трубу. – Я ненадолго… и постарайся ослабить решетку на канализации – это наш путь для отхода.

– Ведьма может быть где угодно в этом здании, – прорычал Гленвуд. – Оно огромное… что ты собираешься делать? Просто гулять по коридорам и спрашивать, не здесь ли колдунья?

Кирин очень ловко забрался на широкую стальную трубу, выпрямился и прыгнул на несколько футов вверх, приземлившись у подножия золотой колонны.

– Как только буду внутри – я узнаю, где она, – тихо произнес он. – Доверься мне, Кейл… ах, да, и если ты сбежишь, пока я буду наверху, – ты знаешь, я тебя найду.

Он улыбнулся Гленвуду.

– Чтоб ты сдох, Рам Джас. – Гленвуд наблюдал, как кирин карабкается по гладкой золотой колонне, и искренне желал ему упасть на мостовую и разбить голову.

Рам Джас быстро взбирался наверх, ловко скользя по колонне, пока не оказался прямо под мостом. Ни один нормальный человек не смог бы даже начать такой подъем, не говоря уже о том, чтобы успешно его завершить, и Гленвуду это снова напомнило: Рам Джас Рами вовсе не обычный человек. Неважно, какие еще способности имелись у кирина и где он их получил, но Рам Джас был самым сильным ублюдком из всех людей, знакомых Гленвуду.

Рам Джас добрался до сияющего шара и ловко сдвинулся вокруг колонны на затемненную сторону. Гленвуд потерял его из виду, а убийца бесшумно поднялся вверх по колонне мимо Золотых священников, охраняющих мост, и забрался на балкон.

Медленно тянулось время. Гленвуд тяжело опустился на пыльные булыжники улицы под мостом и ждал. Он бегло осмотрел ржавую железную решетку, закрывающую канализацию, но особо не пытался ее сдвинуть. Если по странной прихоти судьбы Рам Джасу действительно удастся прикончить колдунью и сбежать, пусть сам ломает решетку. Мошенника это просто не волнует.

У него не было ни выпивки, ни собеседника – и Гленвуд стал рисовать. Он был далеко от Тириса и Лейта, и его положение начинало все больше его раздражать. Где-то над ним, затаившись в темных углах чертогов Золотого кардинала, находился киринский наемный убийца, который решил окончательно испортить Гленвуду жизнь. Если бы мошенник остался в Ро Тирисе, к сегодняшнему дню он был бы уже на полпути к организации собственной банды, нанимал бы жестоких охранников, давал взятки стражникам и, в общем-то, прекрасно проводил бы время. Вместо этого он сидел на мерзкой улице в мерзкой части Арнона, рядом с мерзкой канализационной решеткой и ждал, пока мерзкий кирин убьет мерзкую колдунью.

Он сделал грубый набросок роскошной женщины с чарующим блеском в глазах, которая манит за собой. У него не было цветных карандашей, но он представлял ее блондинкой.

Минуты превращались в часы, тьма стала непроглядной, и Гленвуд почувствовал, как тяжелеют веки. Ему было неуютно, разбитые булыжники впивались в спину, но на него все равно начала накатывать дрема. Под ритмичный звук капающей воды он закрыл глаза. Он еще не уснул, когда в нескольких футах от него шумно приземлилось чье-то тело.