Темная планета
Шрифт:
– Даже и не знаю, что тебе на это возразить. Когда стреляют – плохо. Не стреляют – еще хуже.
– Может, случилось чудо, и нас потеряли? – с надеждой предположил даймонец.
– Я в чудеса не верю и тебе не советую. Возможно впереди ловушка.
Тактично кашлянувший за спиной капитан Зераф в пол голоса напомнил:
– Пройдемте в кают-компании месье, все уже собрались на ужин.
– Благодарю, капитан. Как Вы считаете, погода испортится в ближайшие дни? – спросил я.
Капитан, покосившись на небо, что-то забормотал себе под нос, после чего закрыл глаза, а когда открыл, яростно выругался. – Проклятье Дагона! Вы правы месье, впереди шторм!
– Какой еще шторм на реке? – брякнул Хило, прежде чем я сделал ему знак замолчать.
– Гаур, ваш слуга невероятно невежественен и Вам лучше от него поскорее избавится.
И
– А что я такого сказал? Мы ведь на реке. – Хило с неприязнью посмотрел вслед Зерафу.
– Пока еще на реке. Уже к завтрашнему утру, мы выйдем через узкую горловину в Саругасово море, по которому проделаем большую часть пути. Своим нелепым восклицанием ты, по сути, назвал гордого капитана морского судна, обычным речником. Думай в следующий раз.
Оставив надувшегося Хило на верхней палубе, я решил для начала разведать, где кают-компания, когда неожиданно наткнулся в полутемном коридоре на полураздетую Немиру в одной рубашке, с початой бутылкой вина в одной руке и двумя бокалами в другой. Она так сильно была похожа на земную девушку, что их очень легко можно спутать и не мудрено, что когда она поманила меня пальцем в свою комнату, я не стал долго сопротивляться, а сразу сдался без боя. Я действительно очень страдал без женской ласки, и то, отчего я пытался себя огородить в походе с Чани, более чем буднично произошло с вертлявой незнакомкой – обладательницей великолепной фигуры и манерами опытной шлюхи. Это был, конечно, мой далеко не первый опыт секса с представительницами инопланетной расы, но этот выгодно отличался от остальных безумством чувств, невероятным накалом страстей и зубодробительным кувырканием на узкой койке под равномерный скрип судна раскачивающего нас на волнах любви в такт наших резких движений. Впервые в моей жизни не нужно было никаких лишних слов. Поддавшись порыву, мы просто захлебнулись в обоюдных ласках закончившихся спустя пол часа в море новых ощущений и чувств. Помня о большой вероятности зачатия нежелательного промежуточного гибрида, я незаметно для Немиры наложением рук на ее лоно стерилизовал свои соки оставшиеся в ее теле, после чего мы просто устало лежали на кровати, не говоря ни о чем.
Тактичный стук в дверь отвлек нас от этого занятия.
– Гауриса Немира и вы месье… хм, извольте пройти к столу, пока я не решил, что ваше пренебрежительное отношение не задевают мою честь. – Рыкнул капитан и затопал обратно.
– Я уже насытилась, – мурлыкнула Немира и куснула меня за мочку уха. – Не нужно слов, гаур. Нам было вместе хорошо, а это важнее всего. Идите, пока я снова не набросилась на Вас аки дикий зверь, оголодавший по свежему мясу и крови. Вы были великолепны…
Буквально силой вытолкав меня за дверь, она поспешно закрыла за собой щеколду и снова упала на кровать. Переведя дыхание, я недоверчиво помотал головой и на всякий случай ущипнул себя за руку, но боль подсказала, что все произошедшее не было сном. Быстро регенерировав расцарапанную спину и живот, я привел свою одежду в порядок и уже через три минуты восседал в освещенной масляными лампами каюте, где помимо капитана и его первого помощника Алкэна собрались все пассажиры кроме, разумеется, Немиры. Когда я занимал свое место, капитан, судя по комплекции очень любивший вкусно поесть, раскупорил бутылку с местным аналогом вина и разлил его по высоким медным кубкам.
– За спокойное море и добрых пассажиров! За вас друзья! Пусть боги всегда благоволят во всех начинаниях, а демоны преисподних никогда не вмешиваются в мирские дела!
– Боги очень изменчивы! Давайте выпьем за любовь, – перебила Немира, входя в каюту. – Я что-то пропустила?
– Пока ничего, но Вы серьезно испытываете мое терпение. – Нахмурился Зераф и, не ожидая остальных, опрокинул в себя содержимое бокала. Все повторили за капитаном, пока Немира рассаживалась между мной и Хило, совсем не по этикету положив локти на стол. Долив в свой бокал не на три пальца, как принято в приличном обществе, а почти до краев одним залпом осушила кубок, чем вызвала неподдельное удивление на лице Зерафа.
– За небожителей с Беллатри! Пусть мудро и справедливо правят этой благословенной землей!
Ужин был прост, но очень вкусен. Всем подали на деревянных тарелках ломтики сушеного мяса с пряностями, салат из сырых овощей, паштет из насекомых и
– Давайте знакомиться… – смущенно предложила дочь господина Баташа.
– Начнем с тебя милая, – тут же хищно улыбнулась Немира, проведя языком по губам. – Куда столь милая куколка как ты может плыть? Попробую догадаться. Архаичная и небогатая одежда присущая младшим детям членов гильдии торговцев. Отсутствие украшений и драгоценностей. Нет ни вышитых фамильных гербов, ни даже элементарных знаков принадлежности. Это о многом говорит. Могу предположить, что ты направляешься на Зеленый мыс, ибо нет на нашем пути таких городов и поселений, где бы вас с отцом ждали с распростертыми объятиями. Скорее всего, вы новоявленные колонисты городка под названием Корсун. Я угадала?
Заметив на лице хлорианки румянец стыда, а на лице ее отца недовольство и осуждение, Немира примирительно потрепала девушку по плечу.
– С кем не бывает дорогая и у меня случались аварии. Найдешь себе богатого мужа, родишь ему кучу наследников и все наладиться, – и, переведя свое внимание, на молчавшего все это время борона с наигранной серьезностью спросила. – Ну, а вы дорогой друг? Я думала все бороны навсегда ушли за небеса. Что Вы то забыли вдали от дома?
– Это ошибочное и преждевременное суждение, гауриса! – проскрипел борон, медленно прожевывая маленьким ртом мягкую вареную клешню клуасара, с которой капал жир. – Мои соотечественники ушли с Хлории по политическим соображениям, а не в результате так называемой повстанческой деятельности. На этой планете слишком холодно, слишком сыро, а после долгой деятельности дедров и других рас орудовавших здесь задолго до нас, полезные ископаемые и редкие ресурсы серьезно истощены. Меня зовут Шай Тен, и я профессор Института инопланетных форм жизни. Изучаю по мере сил культуры различных цивилизаций, а еще я энтомолог и немного альтруист. Коллекционирую старые реликвии Ван.
– Альтруисты нынче большая редкость, – вмешался я в разговор, опередив ехидный комментарий Немиры. – Душевно простите за нескромное любопытство, уважаемый Шай Тен, но что именно борон может искать в стылых землях Кослована?
– Хм, возможно то же что и Вы со своим слугой месье Ато, – отложив недоеденную клешню в сторону, борон промокнул черные губы салфеткой и сложил руки, на груди демонстрируя интерес к беседе. – Полярные земли не пустынны, как о них думают и таят много тайн. Там до сих пор глубоко подо льдом находятся законсервированные строения дедров. Если удастся их отыскать, мы почерпнем массу полезных знаний. – Внезапно замолчав, борон медленно обвел взглядом притихших пассажиров. Остальные удивленно переводили взгляд друг, на друга не понимая, о чем мы разговариваем и что за запретные знания обсуждаем.
– Поговорим без свидетелей как-нибудь потом, господа кванторы, – огорошил меня с Хило своей мыслеречью Шай Тен. Вслух же пожаловавшись на усталость, отправился к себе в каюту.
Капитан Зераф, не скрывая своей неприязни к борону, хмуро посмотрел ему вслед. После ухода галакта, почувствовав себя в центре всеобщего внимания, капитан с удвоенными силами стал развлекать пассажиров разными историями.
– За свою жизнь я познакомился с массой странных существ. Я объездил все континенты вдоль и поперек. Я любил тысячи красивейших самок, убил тысячи свирепых врагов. Я знаю благородных йао, мерзких бонов, диких зурбов, коварных шемореев, степных кочевников, дивеев, островитян, каннибалов из Роха и Кослована. Я прекрасно вижу их отличия и схожесть. Все в свое время стремятся получить выгоду, но, в конце концов, все умирают. А на том свете никто не может быть лучше другого. Мой собственный бог? Ха! Это добрая старушка "Аурига". Мой корабль – это я сам. Если он со стоном и скрипом борется со штормами, я страдаю вместе с ним и скриплю зубами. Если мы скользим по спокойному морю, я играю на флейте хвалебные песни Дагону, и пусть его считают злобным богом морей, ради его милостей я готов пойти на многое. Я и мой корабль – мы верно служим друг другу. И если в один злополучный день "Аурига" пойдет на дно, я не буду пенять на судьбу, а смиренно утону вместе с моим кораблем.